Ночь святого Кондратия (СИ) - Мышык Лев. Страница 2

Зафира бы даже прислушалась к уговорам Константы и вернулась обратно, если бы смогла их разобрать в непрестанном грохоте и реве бури. Камеристка подобрала пышные юбки до середины пухлых бедер, но так и не решилась ступить в залитый выше колена двор. Баронская дочь, отважно изготовив иголку (надо же для ритуала добыть каплю крови), встала на предпоследней ступени крыльца, и прокричала в бушующее небо:

— Во имя святой Беос, святого Кондратия, и ангела Рыска! Я, пятьдесят девятая в благородному роду Рыск именем предка-победителя, и этих священных камней!

Зафира вытянула свободную от иголки руку, и та сразу наполнилась водой:

— Призываю поверженного нечистого!

Девушка откашлялась:

— Да придет он служить мне, как подобает побежденному врагу по законам рыцарства!

Сняв пояс, и отрезав таким образом путь к отступлению, Зафира крикнула во всю силу легких:

— И пусть он избавит меня от графа Дебиана!

Перехватив иглу наизготовку, девушка отважно соступила с крыльца — и тотчас шлепнулась в бурлящую темную воду. Игла воткнулась… Куда-то воткнулась, точно. Потому как пятьдесят девятая в роду со звонким хлопком (который мало что прибавил к окружающему шуму) исчезла из глаз ошеломленной Константы.

От изумления Константа выпустила из рук подол, и тот сразу же набрал воды. Камеристка лихорадочно забормотала молитвы всем святым, которых смогла припомнить. Шагнула было звать на помощь — да припомнила, как вытолкнула ключ из скважины замка на просунутый под дверь каминный совок. А теперь придется сказать барону, по чьей вине все пошло псу под хвост? А барон в гневе, пожалуй, пострашнее дьвола будет.

Решив так, Константа бесстрашно шагнула вслед за хозяйкой. Правда, зажмурилась.

Разжмурившись, верная камеристка вознесла еще одну молитву. Любимая госпожа оказалась рядом и вполне живой. Нисколько не смущаясь местом, где обе они оказались, Зафира топала насквозь промокшим сапожком и облизывала проколотый иглой палец:

— Ой, больно же! И мокро! Ой, я ранена! У меня кровь!

Константа выхватила из рукава платочек, отжала, и кинулась перевязывать пострадавший мизинец хозяйки:

— Госпожа, не гневайтесь. Вот, уже и не болит…

Константа снова задрала юбку, вытирая подолом заплаканное лицо Зафиры, наспех отжала длинные светлые волосы. Подумала, что все это зря, потому что дождь.

И только тут заметила, что дождя и ветра больше нет.

Огляделась.

Женщины находились в огромной пещере. Они стояли в правильном колдовском круге, огороженном заборчиком высотой по колено. Величина круга подозрительно совпадала с величиной замкового двора баронов Рыск.

Вокруг чародейской плеши пещера простиралась сколько хватало взгляда. То ли со стен, то ли со сводов пещеры мерцали белесые могильные огни.

Непроизвольно Зафира и Константа встали спина к спине, широко распахнув рты и глаза.

— А тут что-то жарко… — пролепетала дочь барона, — И пахнет странно…

— Так это что, — сообразила Константа, — Не дьявол к нам, а мы к нему?

Схватившись за щеки, служанка присела и завыла:

— Ой, ма-амочки… И-и-и-и-и…

Вытье Зафира оборвала подзатыльником:

— Да мой предок самого дьявола гонял! Не позорь имя Рыск!

Но тут же и сама побелела, разглядев сквозь мерцающие переливы замогильного света грозные очертания разнообразных адских тварей. На всякий случай, Зафира приготовилась упасть в обморок, но тут поняла, что все твари неподвижны.

— Да это же просто чучела! Как у моего батюшки в охотничьем домике.

— Только длиннее… — пробормотала Константа, видевшая в охотничьем домике у барона не одни чучела.

Между тем, дочь барона храбро переступила оградку, подойдя к ряду обездвиженных колдовством чудовищ. Среди которых на удивление заметила зайца высотой с коня, лягушку шириной с карету, и даже что-то медведеобразное, ростом вообще чуть ли не с замковую башню.

Боясь оставаться одной посреди адского круга, Константа тоже перебралась через оградку и подошла к госпоже. Оглядев зайца, камеристка прикрылась все той же юбкой, из-за которой возмущенно сверкнула глазами:

— Срамота!

— Это же нога, — удивилась Зафира.

— Пятая?

— Ну… А ты что, считать не умеешь?

Константа зафыркала. И тут же уронила подол:

— Ой! А там рыцарь!

Женщины подбежали к очередной застывшей фигуре, все больше удаляясь от портала.

— Ой! — запричитала Константа, — А он заколдованный! А его надо целовать! А он не шелохнется! Ой, госпожа, целуйте его скорее!

Зафира покраснела:

— А чего я?

— Но вы же благородная! А он же рыцарь! Вон, цепь и шпоры! — в доказательство камеристка тронула изваяние рукой. Вместо ожидаемой холодности доспехов, Константа ощутила под рукой как будто мыльную пленку. Дочь барона надула губы:

— Мне что, в забрало его целовать? А вдруг он старый, как батюшка? Или тоже козел, как граф Дебиан? Ничего же не видно!

Зафира подула себе на плечи, отгоняя бесов. То же сделала и камеристка. Наваждение не развеялось.

— Если дьявол не идет к девушке, — дочь барона вздохнула. — Придется выковыривать его из логова… Видимо, даже капля крови благородных баронов Рыск приводит порождение ада в ужас.

Константа не почитала рыцарские романы:

— А может, вернемся? Вы же доказали свою храбрость. Дьявол вас избегает — тем хуже для него.

Зафира топнула ножкой:

— Но кто же избавит меня от графа Дебиана?

Посмотрела на камеристку и задумалась: мягкое упорство Константы всегда одерживало верх. А тут еще служанка выложила козырь:

— Если мы до конца бури не вернемся, батюшка заметит наше отсутствие! Дьявол даже боится показаться вам на глаза. А батюшка ваш не таков!

— Ну… Хорошо… — Зафира сдалась. — Но по рыцарским канонам я хотя бы произнесу вызов! Вот!

Обернувшись к рядам немых жертв адского колдовства, дочь барона снова закричала, будто превозмогая грозу:

— Во имя святой Беос, святого Кондратия, и ангела Рыска! Я, пятьдесят девятая в благородному роду Рыск именем предка-победителя! Призываю поверженного нечистого!

Откашлялась и добавила:

— Враг рода людского, выходи!

И тут появился Дьявол.

Глава 2

И ад следовал за ними, гремя по железному полу когтями десятков коленчатых лап. Зафира привычно завизжала. Константа скинула передник, скрутила мокрую ткань в тугой жгут, взвесила на руке. Кроме господина барона, Константа не боялась никого и ничего: ни крыс, ни пауков, ни вот этих скользких противных сколопендр дьявольской рати.

Тем более, что за спиной все еще надрывалась горемычная дочь барона, и бросать ее на съедение адовой рати Константа не собиралась.

Привычно перетянув жгутом пару ближайших сколопендр, она удивилась неправильному звуку. Порождения преисподней рассыпались на куски со звонким сухим клацаньем, как оброненная бронзовая кочерга.

— Ты что творишь! — заорал Дьявол, перепрыгивая застывшее войско, и хватая служанку за оба запястья. В последний миг перед обмороком, Константа успела еще удивиться, какие у Врага пушистые ресницы и красивые глаза.

А потом корпулентная камеристка, в которую вцепился Дьявол, повалилась на визжащую хозяйку, а та на заборчик. Куда девался заборчик, никто не заметил. Зафира оказалась в самом низу, и визжать перестала: вес шестипудовой камеристки напрочь выбил из нее дух. Сверху на кучу-малу улегся Дьявол, так и не выпустивший добычу.

Гром недоуменно проворчал где-то поодаль. Дождь ощутимо стих, но лужа оставалась глубокой и холодной, так что Константа быстро опамятовалась. Стряхнув с себя Дьявола, верная камеристка выудила из воды Зафиру, и шлепком по спине вернула ей способность дышать:

— Госпожа! Вы целы?

Зафира только икнула. Полыхнула очередная молния. Девушки с ужасом осознали, что дьявол им не привиделся. Вот он, трофей: стоит согнувшись, растирая правое колено. Слабеющий дождь стекает с черной блестящей шкуры.