В военную академию требуется - Мамаева Надежда. Страница 34

Риг, словно прочитав мои мысли, сквозь зубы процедил: «Ты можешь тихо посидеть?» А я что? Я ничего. Сказано сидеть — сижу. Тихо. Даже здоровой ногой не дергаю.

— Гырхор, — обратился преподаватель к отлипнувшему от стены троллю, — проводи Ригнара с его ношей до телепортационного камня. Эта раненая на нереиду не запрыгнет, — и уже себе под нос сокрушенно пробубнил: — Десятый уровень… и девка!

Как оказалось, из пещеры существовал и экстренный выход. Стандартный телепортационный камень. Такие способны переносить на любые расстояния. Вот только требуют на это прорву энергии и рассчитаны обычно на одного человека. Бывают, конечно, на двоих, троих и даже на четверых, но таких камней в империи — раз-два, и обчелся. Здешний был на одну персону. Я прижалась к светлому как можно крепче, чтобы матрица переноса приняла нас за единое целое.

Риг дотронулся локтем до мерцающего булыжника, и нас окутало светом. Миг. Яркая вспышка. А за ней — будто из-под ног выбили пол. Мы провалились в колодец, где нет ни пространства, ни времени.

Я ощущала лишь то, что Риг рядом. Чувствовала, как бешено колотится его сердце и как крепко он прижимает меня к себе.

А потом все исчезло: и свет, и ощущение полета. Мы оказались в малом телепортационном зале, что был рядом с лечебницей.

То ли у врачевателей стоял оповещающий сигнал, то ли Вонс сообщил, но нас уже ждали. Едва я оказалась на кровати в палате, как лекарь, увидев располосованную грудь Рига, всплеснула руками и скомандовала, чтобы светлый, если не хочет стать пособием для некромантов, немедленно занялся лечением.

Лэрисса Йонга, а именно так звали целительницу, тут же наложила на кадета заклинание заморозки, отправила его в соседнюю палату и предупредила, что, как только закончит со мной, займется непутевым выпускником, который так неосторожно подставился.

То же самое она бормотала, срезая с меня штанину. Свет переливался, играл, словно в весенних сугробах, в ее абсолютно седых волосах. Лэрисса была немолода. Но и старой ее язык не повернулся бы назвать. Да, сеть морщин вокруг глаз, да, раздобревшая фигура — но во всем ее теле, в руках была такая живость, хватка, проворство… В ней бурлила жизнь. Обычная, заполненная повседневными заботами. И тем притягательная.

Целительница расправилась со штаниной в один миг. А вот над сапогом надругаться подобным образом я не дала. Новую форму мне было хоть и жаль, но все же штаны можно носить любые, а сбивать ноги в кровь в сапогах, которые велики, не хотелось. Потому я, шипя от боли, стащила с ноги целехонькую обувь.

Целительница ничего не сказала, лишь покачала головой.

Промыв ожог, лэрисса Йонга простерла над ним руки. Из ее пальцев полился голубоватый свет, и я почувствовала, как меня словно вновь полоснуло огненным щупальцем. Стерпела.

— Ну вот и все, — закончила свою экзекуцию целительница, — сейчас я обработаю ожог мазью, и уже утром от него не останется и следа. Правда, эту ночь придется потерпеть. Раны от тварей мрака безболезненно не проходят. А теперь — отдохни. К вечеру можешь встать, только на больную ногу не налегай. А я пока пойду к твоему другу. Ему тоже досталось… И чему только старшекурсников учат? Выпускник ведь, мог бы и увернуться.

Дверь за ней захлопнулась, а я так и сидела на кровати.

— Если бы он увернулся, то подставил бы под удар меня… — проговорила я. И не сразу поняла, что вслух.

Усталость накатила неожиданно, словно лопнула внутри до предела натянутая струна. Я легла на постель и, едва голова коснулась подушки, провалилась в сон.

Ночью меня разбудил странный скрип. Причем не двери, окна. Негромкий. Кто другой бы и не проснулся.

Я тихонько приподнялась с постели.

Ко мне пытались вломиться. Причем абсолютно по-дилетантски! Ну кто так на подоконник встает?! Сразу всей ступней и на середину. Там же могут быть расставлены ловушки вот для таких горе-грабителей. А ночной тать, помимо всего, даже смазать петли рамы не потрудился…

Между тем незваный гость, у которого я могла рассмотреть лишь силуэт, бесшумно поставил на подоконник сапоги, что держал в зубах, и спрыгнул на пол. Вот тут я его узнала.

— Риг? Ты что здесь делаешь? — изумилась я, незаметно возвращая на место увесистый бутылек, который схватила с тумбочки, стоявшей рядом с кроватью.

— Крис? Ты не спишь? — поразился светлый, уже не таясь.

— Ты так топаешь, что захочешь — не уснешь. И к тому же тебе лежать надо. Выздоравливать…

На светлом были лишь штаны. Грудь пересекала плотная повязка. Он переступил босыми ногами, хмуро глядя на меня.

— Вы что, с лэриссой Йонгой сговорились? Она весь вечер мне это же самое твердила. Даже из палаты выходить запретила и заперла дверь.

— Поэтому ты решил через окно? — стало доходить до меня.

— Через соседнюю дверь, — педантично уточнил маг. — Надеюсь, хотя бы тебя она не заперла?

Я пожала плечами, потом насмешливо уточнила:

— Она что, и одежду отняла?

— Разрезала, — нехотя признался светлый, взял с подоконника обувку и, бесцеремонно усевшись ко мне на кровать, принялся наматывать на ноги портянки. А затем и вовсе обул сапоги. — Все. Я тороплюсь.

Он сидел близко. Боком ко мне. Я видела, как перекатывались мышцы на его спине, как их перетягивала тугая повязка. Интересно, куда ему на ночь так приспичило?

Отчего-то вспомнились царапины на его плече. То, как он дернулся рукой к шее, когда я сказала о засосе. Что-то внутри неприятно кольнуло.

— Так рвешься на свидание, что и запертая дверь в лазарете — не преграда? — поддела я.

А вот того, что случилась дальше, я не ожидала.

Светлый резко всем телом развернулся ко мне. Лица оказались напротив друг друга. Настолько, что наши волосы соприкасались. Я чувствовала запах Рига, его горячее дыхание.

Мы так и замерли. Он прикрыл глаза, втянул воздух, словно пытаясь успокоиться, взять себя в руки.

— Как же ты меня бесишь, Крис! — выдохнул он почти мне в губы. — Проклятая темная!

— Так зачем тогда меня спас сегодня? — выпалила я, закипая.

— Потому что идиот! — прорычал Риг.

Сильные руки светлого рывком притянули меня, притиснув к крепкой груди. Жар его тела, мой сдавленный выдох. Риг накрыл мои губы своими. Жадно, зло, требовательно. Словно пытаясь найти ответ на мучивший его вопрос.

Это был уже не сон. И мне стоило оттолкнуть его, залепить пощечину. Но все мысли враз улетучились. У меня не было ни сил, ни желания сопротивляться этому безумию. Даже не так: я хотела его. Хотела ощущать сильные напряженные мышцы под своими ладонями, вдыхать его запах, отвечать. Чувствовать, как он впивается в меня губами.

Когда поцелуй из яростного, неистового стал глубоким, проникающим, кажется, не понял ни один из нас. Я цеплялась за его плечи, его руки ласкали, не давая ни шанса отстраниться.

— К бездне все. И полет, и ставки… — Его дыхание лизнуло мои губы.

Горячая кожа, бешеный стук сердца. Мы упали на постель, и Риг буквально впечатал меня в простыни, покрывая шею поцелуями. Я застонала, подаваясь навстречу.

Риг тихо зарычал. И этот звук вибрацией отдался внутри меня, заставляя вздрогнуть в предвкушении. Желание выжгло все доводы разума, оставляя лишь оголенные нервы.

Еще ярче. Еще сильнее. Еще безумнее. Казалось, сейчас по жилам бежит не кровь, а раскаленная лава.

Переплелись наши пальцы, мысли, чувства.

Я не заметила, как задралась моя рубашка. Риг стал прокладывать дорожку из поцелуев. Подбородок. Шея. Ямочка меж ключиц… Обнаженной кожи живота коснулись шершавые бинты повязки, и это отрезвило.

Я дернулась.

Наши взгляды встретились. В затуманенных синих глазах плескалось желание. Страсть.

— Крис. — Риг недовольно зарычал.

До меня начало доходить, что сейчас могло произойти. Меня банально хотели использовать. Это ударило по моему сознанию голой, циничной правдой.

Я отодвинулась. Враз стало холодно, и я одернула задравшуюся рубашку, возвращая ее на положенное место. Глядя прямо в глаза светлому, спросила: