Раздели со мной жизнь (СИ) - Оболенская Варвара. Страница 24

— Твои дети? Их двое? Значит это и мои дети, также как и твои, — Катя громко выдохнула.

— Так ребята, поговорите в следующий раз, — хотела уже свернуть весь этот разговор, как меня прервал возглас Кати и Никиты. Они "дружно" ответили мне:

— Нет!

— Я не собиралась говорить тебе об этом, — продолжила Катя.

— Что? Почему? Ты думаешь, я не справлюсь с этим?

— Я знаю, что ты не хочешь связывать себя. Ты недвусмысленно еще тогда заявил об этом. Ты не хочешь никаких обязательств. Ну, а дети — это большое обязательство.

— Я знаю это. Но я готов слышишь!

— На что готов? Теперь, когда ты знаешь, что ты собираешься делать?

— Собираюсь понять, что значит быть отцом, потому что, если наши дети будут похожи на меня, отец им точно понадобится.

— Хорошо. Ты можешь быть отцом, который навещает детей время от времени, например, по выходным и праздникам. Так ты почувствуешь вкус отцовства. Этого больше чем достаточно. И тебе не придется при этом менять свой стиль жизни. Можешь встречаться с очередной мисс месяца, продолжай быть первым парнем на деревне.

— Ты так считаешь? — обиженно спросил Никита. — "Вкуса отцовства" недостаточно, — продолжал он. — Я не собираюсь быть одним из тех родителей, которых видят по выходным. Они пытаются откупиться от полноправного отцовства дорогими игрушками и обедами в «Макдоналдсе». Это плохо и для них самих, и для их детей. И откуда ты можешь знать, что мне надо? Откуда ты можешь знать какой я веду образ жизни? Откуда ты можешь знать, что творится в моей голове и в моем сердце? Я собираюсь стать большой частью твоей жизни и жизни НАШИХ детей. Ты что, не поняла этого? Мы будем воспитывать детей вместе. Мы поженимся.

— Что ты сказал? Нет! Я не выйду за тебя замуж! — воскликнула Катя, — я не хочу провести жизнь с человеком, которого "без меня меня женили"! Значит на два года пропал, появился, потом опять пропал после 8 марта и тут ты заявляешь, что женишься на мне?!

— Да ты сама меня прогнала!

— А вы можете выяснять свои отношения в квартире, а не на лестничной площадке? — раздался недовольный голос старушки откуда—то сверху.

— Все, Никита, иди уже! — начала прогонять мужчину подруга.

— Мы еще не договорили, — психанув, Никита развернулся и ушел.

— Кать, ты это, — замялся Слава, — отдыхай до среды. Выходные тебе даю. Василиса до понедельника.

— Пока, — короткого бросила ему, находясь в шоке от такой сцены. Сами испанцы позавидовали бы таким страстям, которые царили вокруг этой парочки.

Как только щелкнул замок двери, я следом пошла за Катей, которая уже сидела за столом на кухне.

— Что это было?

— Бешенство матки, — прыснула от смеха Катя.

— Ты находишь это смешным?

— А что ты хочешь от меня? А? Я не знаю, я запуталась сама в себе! — воскликнула подруга.

— Тебе не убежать от того, что Ник отец твоего ребенка.

— Мне не убежать от своих чувств, Вась. Сколько я его знаю? Если сложить все наши встречи, то и месяца не набрать. А я уже беременна от него.

— Неужели тебе нужен букетно— конфетный период который длится три месяца, потом хождений за ручку три года и наконец свадьба? Если он тебе нравится, то почему бы сразу не начать? Тем более к самому главному вы уже приступи, — поддела ее, но в хорошем смысле.

— Ты такая простая, Вась. Что у Вас со Славой? — резко сменила тему разговора.

— Ничего, решили зарубить топор войны и попробовать просто общаться.

— А ты что чувствуешь к Славе? — допытывалась до меня подруга.

— Он красивый мужчина, но чувства… наверно, их нет, — пожала плечами, — Кать, столько времени прошло, да и эти американские горки не для меня. Такие, как Слава, они не для таких, как я.

— Неужели? — воскликнула Катя от удивления. Ты шутишь?

— Думаю нет. Быть друзьями для меня самое то.

От осознания этой фразы, мне стало грустно. И лишь потому что я поняла, что это так и есть на самом деле.

Глава 7

— Ну что, ребята, все готовы? — раздался бодрый голос нашего шефа в зале ожидания аэропорта.

Видимо он один лишь излучал радость, хотя впахивал на ровне со всеми. Эти два дня перед вылетом, в нашей команде прозвали "седьмой круг ада". Потому что горело все у всех и везде. Только Катю эта волна не задела. Подруга лишь набиралась сил, чтобы выстоять "крайний" бой.

Все это время, пока мы летели до Парижа, я благополучно просопела на плече у Славы. О нет, мы не стали парой и все в этом роде. За эти два дня мы лишь научились понимать друг на друга и спокойно относиться ко многим вещам. Вячеслав открылся для меня с новой стороны. С ним действительно было интересно и комфортно работать. Мужчина не оказывал мне никаких знаков внимания, и как мне казалось, относился ко мне, как ко всем. Лишь Катя вечером, когда я пересказывала рабочий день, хмыкала и утверждала, что быть такого не может. Так же и ухмылки и смешки коллег не давали мне покоя. Кричать на каждом углу, что мы просто "коллеги" не было смеха. Только вот юрист куда—то шустро пропал…

Никита и Катя… За эти два дня мне искренни стало жаль Никиту. Подруга в понедельник проверяла на прочность мужика, изощряясь и принимая разные "пытки"… Зная характер подруги, я уже ему сочувствую. Никита стойко терпел все это, за что уже во вторник, перед уходом, был награжден поцелуем в щеку. Да и сейчас он не отходил от нее ни на шаг.

Итак… никто даже представить не мог, что французы окажутся таким привередливым и противным народом. Вплоть до субботы я раз двести останавливала ребят от ухода. Безусловно напряжение и такая ответственность давала сбой в нервной системе. Лишь в четверг вечером мы смогли выбраться в город, хоть одним глазком посмотреть.

Очень много влюбленных парочек прогуливаются по знаменитой площади перед самым красивым собором Франции с изысканным названием Нотр— Дам де Пари. Там, где много лет назад, по версии Гюго, происходила самая романтичная, и в то же время трагическая история. Она начинается на Крещение, 6 января 1482 года, в день праздника дураков в Париже. Квазимодо, горбатого и уродливого звонаря собора Нотр— Дам коронуют как папу дураков. Но главный на этом веселом празднике все же не он. Цыганка Эсмеральда, прекрасная уличная танцовщица с добрым и щедрым сердцем, своей задорной пляской покорила мужские сердца: и капитана королевских стрелков Феба де Шатопера, и молодого драматурга Пьера Гренгуара, и, особенно, горбуна Квазимодо, и, что стало роковым для плясуньи, архидьякона собора Нотр— Дам отца Клода Фролло…

Приход ночи мало изменяет ритм жизни города, он лишь окрашивает его миллионами огней. Яркие и не очень, синие, красные, желтые и зеленые они наполняют сиянием все улочки и здания, придавая всему окружающему миру причудливые формы и цвета. И, к сожалению, в этот раз нам не удалось попасть в знаменитый в целом мире кабаре «Мулен Руж» — кабаре, которое уже более века радует и удивляет своих посетителей завораживающими и яркими шоу, но лично самой себе я пообещала, что обязательно вернусь.

Париж — это город, в который трудно не влюбиться, город, где каждый найдет что—то для себя. Многочисленные архитектурные и религиозные памятники, уютные кафе и дорогие бутики действительно поражают взгляд.

С Вячеславом все обстояло намного сложнее. Видимо, его статус "друзья" хватило лишь на пару дней. И именно в Париже он перешел к более решительным действиям. Когда у него не было совещаний или переговоров — он не отходил от меня ни на шаг или не отводил свой взгляд. Я всегда была обязана быть в его поле зрения. Льстило ли мне это? Безусловно да. Маленькими шагами, но такими действенными Вячеслав располагал меня к себе. Но не могла с собой ничего поделать, оставаться с ним наедине не то чтобы не хотела, я боялась… И боялась в первую очередь открыть свои чувства. Я настолько убедила себя в том, что мы не пара, что в итоге запутала себя еще больше. Но эта командировка настолько заняла мое время, что копаться в себе еще больше у меня не было времени. Подумаю об этом по приезду в столицу, если, конечно, Слава не потеряет ко мне интерес, или та блондинка, которая пожирает его взглядом при каждой встречи первая не утащит в свое логово.