Дважды (СИ) - Ковальди Анна Георгиевна. Страница 9

Пусть не думает, что я большая любительница развлечений и свиданий. На самом деле я жуткая домоседка. И скромница, чего уж там.

— Тогда давайте разгадывать их исключительно в моем обществе? — с огромной надеждой на взаимность предложил Марид.

— Что ж… — его предложение определенно заслуживало благосклонного внимания с моей стороны. — Я согласна.

Удивительно, но свои обещания эрх сдержал. Дружно завершив ужин, мы поспешили в зону отдыха, чтобы… распечатать пару головоломок и три кроссворда! Прихватив «задание» с собой, отправились на свидание.

— Как-то мне не по себе, — призналась я, пока мы шли по одному из коридоров. Народу там было немало: как раз наступило время пересменки, одна смена сменила другую. Уставшие после дежурства коллеги спешили на ужин и по своим делам. Многие бросали на нас любопытные взгляды, кое-кто смотрел и иронично. Последнее я связала с репутацией своего спутника. — Такое внимание… Все думаю, верно ли поступила, согласившись?

— Думаю, ты не пожалеешь, — демонстративно кротко усмехнулся Марид. — Я не собираюсь оправдывать все твои «ожидания» на мой счет. А что до внимания… Почему ты не можешь поверить, что многие удивлены тем, что такая симпатичная девушка нашла во мне? И знаешь, к кормилицам всегда особое отношение. Особенно у нашей расы.

— Почему? — насторожилась я, вслед за Маридом шагая в открывшиеся двери лифта, направлявшегося на нижние — нежилые — этажи звездолета. Помимо нас в большой кабине оказалось еще двое мужчин. Усадив меня возле наиболее удаленной от них стены на встроенное сиденье, эрх ответил:

— Долго они не работают.

И, предвосхищая мой вопрос, быстро добавил:

— Ничего страшного! Замуж выходят, только и всего. Для эрха, выбравшего работу в космосе, супруга-кормилица — это подарок высших сил! Во всех смыслах. А кормление — процесс настолько личный, что очень часто перерастает в особые дружеские отношения. А там и до любви недалеко.

— Ясно, — негромко отозвалась я, вслед за своим спутником покидая лифт: пришло наше время выходить. — Я бы с последним не согласилась, у меня нет даже намека на дружбу ни с одним из кормящихся. Тебе не доверяю, кэпа и вовсе словно боюсь.

— Так ведь и времени с начала полета прошло мало. Я уверен, ты обязательно изменишь мнение. Обо мне! — и он обаятельно улыбнулся.

— Самоуверенный! — резюмировала я. И, осмотревшись в месте, куда нас доставил лифт, напряженно спросила: — Зачем мы тут? Похоже на… топливный сектор.

— Не совсем, — помахав у меня перед носом распечатками кроссвордов, успокоил мужчина. — Это сектор биопосадок, его автономная часть. Здесь все сконструировано немного иначе. И тут… редко кто-то бывает. Только не пугайся! Но тут особенная атмосфера. Мало кто знает о некоторых здешних особенностях, но здесь… Не знаю, как объяснить. Здесь можно ненадолго представить, что ты совсем не в космосе! Посидеть, подумать в спокойной тишине. Идем?

Заинтригованная таким вступлением, кивнула: веди. И вновь вложила свою ладошку в его руку.

«Рисковать так рисковать!»

Но вообще-то я не склонна к авантюрам.

Преодолев общий коридор, вслед за Маридом «нырнула» в узкий проход между двумя бесконечными теплицами с «долголетками» — растениями, которым придет черед прорасти едва ли не на обратном пути.

— Там, в глубине, есть место, — на ходу пояснял эрх, — о нем знают только старые члены экипажа. Его создал один из первых биологов экипажа этого звездолета. Видимо, по дому заскучал. Там многолетние плодоносящие растения. Высокие, с мощными кронами, перевитые стеблями других растений. Я их всех даже не знаю. Но за несколько лет все так разрослось, что кроны сомкнулись, ветви переплелись и появилось очень укромное местечко. Кто-то там даже качели поставил. Двухместные!

Слушая механика, рисовала в воображении необычайно романтичный образ. Этакой земной, увитой плющом и розами, беседки. И, конечно же, мне очень захотелось увидеть этот невероятный уголок своими глазами. Такой… совершенно не космический, домашний.

— В этом месте отдыхаешь душой. Такое никакими визуальными проекциями не заменишь, — продолжал расписывать Марид. — Уже сейчас, смотри!

Мы дружно повернули за угол большого оросительного комплекса и — увидели капитана! С отстраненным выражением на лице он сидел на той самой двухместной качели и о чем-то сосредоточенно размышлял.

Я оторопела: встреча оказалась слишком неожиданной. И едва зародившийся в душе оптимистичный настрой относительно Марида мгновенно увял. Шум нашего движения привлек внимание капитана, он обернулся и резко вскочил.

— Механик? — высокомерный и практически ледяной тон. — Лиера? Что происходит?

— Капитан, — Марид сдержанно кивнул в ответ, не выпуская моей напрягшейся от волнения ладони, — у нас свободное время. И есть желание провести его вдвоем. Мы… подружились.

По поводу последнего я, пожалуй, могла бы возразить, слишком уж это глобально прозвучало. Но гнев в глазах главного на звездолете эрха как-то не располагал к красноречию. У меня, уже привычно в обществе моего первого кормящегося, отнялся язык.

— Лиера, — вновь обратился ко мне мужчина, — вы любительница… разносторонних отношений? Оказывается, вы и на дружескую связь способны!

В ответ лишь растерянно пожала плечами: да, у Марида репутация ловеласа, но почему надо сразу записывать меня в ряды его поклонниц? Такая поспешность в выводах не красит самого капитана! И вообще, какое ему дело до того, с кем я общаюсь?! Какие ко мне претензии? Не справляюсь как кормилица?

Сурово поджав губы, капитан резко шагнул в сторону и, не оглядываясь, исчез в одном из узких проходов между многоярусной растительностью. Я грустно вздохнула и вошла в «беседку».

— Вы очень… чувствительны к присутствию капитана, — не спросил, а констатировал эрх, усаживаясь рядом. — Возможно, стоит подумать о переменах?

— О чем вы?

— Попросите о замене кормящихся. Я не на себя намекаю, если что, — с толикой лукавства во взгляде клыкасто улыбнулся Марид. — Есть ведь и другие кормилицы, пусть их и мало.

— Кстати, все хотела спросить почему? Откровенно говоря, работа кормилицы хорошо оплачивается и не требует каких-то особых знаний.

— Не все готовы на такой шаг. Длительные космические полеты не подходят семейным женщинам, а замужних не отпускают мужья. Все же кормление — это очень личные отношения. К тому же кормилицы часто обретают в лице кормящихся супругов. А какой эрх захочет «делиться» женой?

— А кормильцы бывают?

— Редко. Мужчинам-эрхам подходит для питания кровь только женщин, а эрхини редко работают в космосе. По своей природе потребление крови — это не только процесс энергетической подпитки, изначально именно на нем основывалась связь между мужчиной и женщиной. Процесс обоюдного питания объединяет их, сближает и связывает. А ваша кровь, кровь землян, очень притягательна.

— Думаете, мне стоит попросить капитана о замене? — в душе я была уверена, что не решусь.

— Хотите, я поговорю с ним? — подозревая истинное положение дел, предложил Марид и приободрил пожатием руки.

В какой уже раз подивившись смелости механика и его стремлению помочь мне, засмеялась:

— Вы буквально жаждете «разлучить» нас с капитаном!

— Я чувствую, что для вас это дискомфортно. А я, признаться, вообще хотел бы заполучить вас в единоличное пользование.

— Звучит пугающе!

— Вовсе нет. Уверяю вас, у меня самые серьезные планы. Я готов остепениться!

Посмеявшись его заявлению, погрозила пальцем: Марид продолжал упорно убеждать меня в исключительности своих впечатлений от нашего знакомства. Если он продолжит в том же духе, рано или поздно я поверю, что произвела на мужчину сильнейшее впечатление.

— Предлагаю забыть о капитане.

— Я только «за».

— Мы же собирались разгадывать кроссворд, — мужчина поднял руку, в которой сжимал распечатки. — Оглянись. Где еще в космосе увидишь такое чудо? Не будем портить впечатления разговорами о грустном.