Инсектерра. Выжить в любви (СИ) - Грез Регина. Страница 39

Затаив дыхание, Магрит и ее спутники наблюдали за тем, как высокий, жилистый мужчина, созданный будто из одних равномерно развитых мускулов, впрочем, скорее худощавый, чем крупный, грациозно двигался рядом с обнаженной женщиной, не в пример ему маленькой, но такой же стройной. Казалось, жировая прослойка полностью отсутствовала на их плоти. Сейчас эта темнокожая пара была полностью увлечена танцем и джунгли вокруг перестали для нее существовать.

Гибкое гладкое тело мужчины лоснилось, словно смазанное жиром, когда он изгибался вокруг своей спутницы, подставляя солнцу то выточенный рельеф бока, то плавные линии спины. Черные миндали его лопаток сходились вместе, когда он запрокидывал горло вверх, откидывая назад напряженные струны рук. При этом мужчина приоткрывал рот, из которого, впрочем, не вылетало ни звука. Песнь любви слышало только сердце Избранницы.

Природа все же порой отличается милосердием. Если бы Оприны привлекали к себе внимание еще и воплями, то, безусловно, стали бы легкой добычей дневных хищников, что не столь щепетильны в отношении влюбленной парочки, пожелавшей скрепить свой союз неистовым танцем посреди крохотной поляны в чаще леса.

Женщина тоже двигалась стремительно, но грациозно, словно лоза оплетая партнера собой, подчиняясь лишь им одним ведомому ритму, созвучному биению их сердец. Однако тела мужчины и женщины полностью не соприкасались, хотя многие элементы танца изящно имитировали интимный акт соития. Возможно, он запланирован как кульминация танца… Ого! Женщина неожиданно обхватила скрещенными кистями шею мужчины и запрыгнула ему на талию, крепко сжимая бедрами, как опытная наездница.

Магрит широко распахнула глаза, вздрогнула и невольно ухватилась за руку Кадо — сегодня именно ему выпала честь сопровождать Королеву вместо Наро. Воин расценил этот жест, как испуг женщины, которую он обязан защищать даже ценой своей жизни.

— Не бойся, Владычица! Они не опасны сейчас, хотя в Инсектерре не много воинов, что одолели бы взрослого Оприна в честном бою.

— Я не боюсь… Они великолепны!

Убедившись, что Королева дрожит не от страха, а скорее даже впечатлена открывшимся перед ее взором «танцем любви», Кадо решил воспользоваться ситуацией и обернуть ее в свою пользу. В голосе воина отчетливо слышались голодные нетерпеливые нотки, впрочем, это вполне отвечало его страстной, порывистой натуре:

— О, моя обожаемая Госпожа! Позволь мне ночью навестить твою спальню. Я хочу служить тебе так же горячо и преданно, как этот Оприн дарит радость своей Оприне. Поверь, я буду неутомим, исполняя твои желания. Ты останешься довольна и захочешь позвать меня снова.

— Хорошо…

Магрит отвечала рассеянно, едва понимая, о чем он ее просит, поскольку все внимание женщины было приковано к паре, что слилась в экстазе на освещенном солнцем кусочке земли. Женщина откинулась далеко назад, ее лицо с плотно зажмуренными глазами исказила гримаса удовольствия. На плечах же мужчины от чрезмерных усилий перекатывались вздутые мышечные шары. Оприн не только поддерживал на весу тело своей разгоряченной спутницы, но одновременно еще и насаживал ее на свой крупный половой орган, что требовало определенной сноровки в таком положении. Но вот еще несколько судорожных толчков и темнокожий мужчина глухо простонал, скаля ослепительно белые зубы, среди которых явно виднелись грозные заостренные клыки.

На пару мгновений они еще оставались крепко соединенными, потом женщина обмякла и сделала попытку опустить ноги на утоптанную дерновину поляны. Оприн бережно отпустил спутницу и, внезапно встав на колени перед ней, принялся размазывать по внутренней поверхности бедер возлюбленной семенную жидкость, только что выплеснутую им в ее тесную расщелинку. Сама же Оприна благодарно улыбалась, чуть покачиваясь на непослушных ногах, и ласково гладила своего мужчину по жестким на вид, слегка вьющимся иссиня-черным волосам.

Танец любовного торжества был завершен серией из множества поцелуев, что мужчина подарил округлому животику довольной партнерши. Наконец, сплетая пальцы рук в надежный замок, обнаженная парочка скрылась в зарослях. Женщина смеялась, то и дело касаясь полными губами плеча мужчины, а он в ответ наклонял голову и что-то гортанно говорил ей, вызывая новый прилив веселья.

Магрит устало качнулась назад, смаргивая с ресниц невольные слезы. Воистину этим миром правит любовь, и неважно, возвышенная любовь духа или безумные порывы плоти… Лишь бы эта любовь вела к взаимному удовольствию, тогда, возможно, и души смогут соединиться воедино вслед за телами. Почему нет…

— Я хочу разделить с тобой эту ночь, Госпожа!

— И не ты один. Наро вовсе не покидал бы мою постель. А Мано, говорят, пребывает в унынии от недостатка внимания Госпожи. Что же до самого молодого члена Совета…

Кадо нахмурился, а потом увидел в светлых глазах Женщины насмешку. Королева хочет поиграть? Кадо совсем не против! Пусть только объяснит правила и Женщина узнает, как умеют побеждать настоящие Воины.

— Мы можем все вместе служить тебе. А ты выберешь среди нас достойного.

— Какой сложный выбор! Вы все одинаково дороги мне. Я равно ценю вас всех.

— Значит, просто установи меж нами очередность! Но первым возьми на ложе меня! Я полон сил и желаю долго ласкать тебя!

Губы Магрит кривила легкая улыбка. Ноздри капризно дернулись. За последние пару недель женщина несказанно похорошела. Каждое ее появление перед народом Кормаксилон вызывало взрыв всеобщего восторга. И, кажется, слухи о милой Правительнице кормисов распространились далеко за пределы Дома…

Едва Магрит вернулась со столь примечательной прогулки, как ее ожидал новый сюрприз. Оказывается, за время ее отсутствия крылатый посланник привез дружеский привет от Царицы васков. А кроме того приглашение посетить Мелисан в самое ближайшее время. Жалко, что сам посол так и не дождался возвращения Королевы, а просто передал свиток с печатями и улетел. Пришлось срочно собирать Совет.

На Гиблый лес опускались мягкие крылья ночи, когда Магрит усадили на подобие трона в зале для совещаний, а сами мужчины разместились у ног Королевы на пушистых шкурах танагров. Строитель Мано был очень категоричен:

— Магрит нельзя покидать Дом. Я носом чувствую опасность. Она на каждом шагу за пределами Зеленой стены. Следует отправить в Мелисан щедрые дары и поблагодарить за приглашение. Но и только!

Королева бросила умоляющий взгляд на Наро:

— Со мной ведь пойдут надежные воины. И ты говорил, что Дворец васков всего в паре дней пути. Мне бы очень-очень хотелось познакомиться с Альбирой, так, кажется, зовут их Царицу? Я уже целую вечность не видела женщин, я просто хочу с ней поговорить. Неужели мое желание столь неосуществимо? Кадо! Поддержи меня, я не ожидаю от тебя иного ответа. Мы же не боимся прогулки в лес, правда?

Могучий кормис лишь досадливо крякнул. На самом деле он также был против столь сомнительного путешествия, но не хотел прослыть трусом перед лицом сиятельной Госпожи.

— Если хорошенько подготовиться…

— Кадо, очнись! Что на тебя нашло? Безопасность Магрит будет под угрозой, а, значит, рискует весь Дом.

Мано бушевал, а Главный Добытчик Наро только тяжело вздохнул, бросая тревожный взгляд на женщину, к которой был уже привязан всем сердцем. Он знал, что его слово имеет вес, а потому тщательно взвешивал все «за» и «против».

— Нужно пустить вперед разведчиков. Пусть две группы прочешут лес. Если не отыщется ничего подозрительного, можно двинуться в путь. Я так сказал, но пусть теперь Уно поделится мнением.

Магрит вскинула подбородок, окинув молодого кормиса ледяным взглядом. Старший Наставник выдержал его твердо, а потом тихо ответил:

— Я хочу, чтобы Королева осталась в Кормаксилон. Но она хочет увидеть и другие Дома. Можем ли мы лишить ее этой радости? Мое сердце будет болеть во время отсутствия Магрит, но также я буду знать, что ей хорошо. Этого довольно.

Мано зарычал вслух, а Кадо ревниво прищурился, заметив, как на лице женщины появилась улыбка. Теперь она смотрела на Уно весьма благосклонно и мечтательно покусывала свои соблазнительные губки. Неужели опять оставит мальчишку у себя на всю ночь? Так уже было дважды. А в остальные ночи ее убаюкивают умелые руки Наро, а может, он также ласкает ее языком и проделывает еще кучу приятных вещей, потому ему позволено спать в ногах ее постели. Почему ему, а не Кадо!