Эверест. На грани жизни (СИ) - Васина Екатерина. Страница 34

— Пошли проверять снарягу. — чмокнул он меня в нос, а потом, не удержавшись, в губы.

На улице в лицо тут же попала горсть мелкого колючего снега. Я стряхнула его с ресниц, отплевалась. Но по сравнению с тем как мело утром, это мелочи. Ветер и правда стихал, на небе среди туч появились разрывы.

— Может, и правда погода наладится. — пробормотала задумчиво.

— Ты же понимаешь, что в противном случае штурм не состоится?

Моя снаряга лежала в палатке, в углу. Запасная одежда развешана по все поверхностям. Алекс забрался в палатку следом за мной и первым делом полез проверять кошки.

— Виктор займется Андреем и Вадимом, а я помогу тебе с Иоши и Карлом. Джулия, ты не ответила на мой вопрос.

Я начала складывать флиску.

— Я не знаю, какого ответа ты ждешь от меня. Если боишься, что я плюну на все и поскачу в буран на штурм, то успокойся — не дура. Но не пытайся меня опекать на вершине, хорошо?

— Тс-с-с. — проговорил Алекс, а я замолчала, поняв, что почти уже начала кричать на него.

— Извини. — мне пришлось сделать пару глубоких вдохов. — Правда, извини. Просто…

— Просто ты, медоед, слишком независимая и боишься кому-то довериться. Все, расслабься, Джул, я понял и не буду разыгрывать из себя мамочку. Чего, кстати, и не думал делать. Давай проверим твою снарягу, и я пойду к остальным.

Ну вот, кажется, поругались. Я молча начала готовить рюкзак, то и дело пытаясь перевести молчание в легкую беседу. Слова извинения не шли с языка, так как неправой я себя не считала. В конце концов, объяснила Алексу, что чувствую. И не моя вина, что он такой легкоранимый.

— Я не считаю тебя мамочкой. — выдавила, наконец.

Алекс к тому времени уже проверил мое снаряжение, посоветовал подточить "кошки". На мою реплику чуть вздернул бровь и ответил:

— И на том спасибо, медоед. Я не против стать родителей, но желательно все же отцом.

— А вдруг уже стал?

— Вряд ли. — вздохнул Алекс. — Готов исследовать эту сторону жизни только с определенной женщиной. Так, все, давай ложиться спать. Подъем рано, с утра надо плотно позавтракать, поняла? Я уже сказал Чану, что тебе принести в палатку. Спокойной ночи.

Он вышел из палатку в темный вечер. А я смотрела ему вслед. И постепенно понимала, что он будет сегодня ночевать у себя. Хотя до этого каждую ночь оставался тут. Мы просто спали, пусть и в обнимку, много разговаривали. А сегодня…

Может, он не хочет перед подъемом долго разговаривать?

Или обиделся на что-то?

Или…я сглотнула и отогнала пинком следующее предположение. Так как перед подъемом и подготовкой к штурму такие мрачные мысли совершенно лишние.

Ругаться с друзьями я ненавидела. Да и кто это любит? Вот от души наорать на кого-то нелюбезного — запросто. А тут сейчас стояла, сжимая в руках пачку салфеток и понимала, что больше всего на свете хочу кинуться следом, в метель, и помириться.

Но характер у меня ослиный, чего уж там. Вместо того, чтобы помириться, я дособирала рюкзак, подточила "кошки" и легла спать. Ну как спать…лежала и думала, думала, думала.

Эверест совсем рядом, рукой подать, можно сказать. И чем он ближе, тем внутри становилось страшнее. От того, что в последний момент что-то пойдет не так. Как с ногой, например. Меня в холодный пот бросало от одной только мысли, что нога могла подвести вот сейчас. И тогда все, штурму можно помахать рукой.

Я заворочалась в спальном мешке, понимая, что внутри становится все беспокойнее. А это неправильно. На штурм выходят с трезвой головой и спокойными нервами. Там и так риска хватает.

В итоге, я все же уснула, успокоив себя тем, что Алекс просто удрал, чтобы не соблазняться. Ведь принято считать, что секс на горе — плохая примета. Кто вообще так решил? Мне бы сейчас не помешало немного сбросить напряжение и заснуть, уткнувшись носом Алексу в грудь.

А пришлось дрыхнуть одной, видеть плохие сны. На самом деле плохие. И я не говорю про монстров или кровавых клоунов, преследующих в кошмарах. Мне снилось небо, ярко-синее и безмятежное. Искрящиеся от снега горы и цепочка альпинистов, идущих к вершине. Мы двигались медленно, экономя каждый шаг. Я чувствовала как разреженный воздух с трудом проходит в легкие, как сердце стучит отбойным молотком. Руки и ноги двигались так, точно я пыталась раздвинуть плотную воду.

А внутри рос страх. Рос, несмотря на отличную погоду. От него двигаться становилось еще тяжелее. Но я продолжала идти, а внутри визжала от страха. Но не могла издать ни звука, чтобы позвать кого-то из группы.

Впереди двигался Алекс, я видела перед собой его яркую куртку. И мне очень хотелось окликнуть его, чтобы предупредить.

А небо тем временем становилось все ярче, синева наливалась чем-то нехорошим. И постепенно становилось лиловым, тяжелым. Снег вдруг пошел крупными хлопьями, затем превратился в метель.

А дальше все вокруг превратилось в снежный ад. Я проснулась в тот момент, когда земля под ногами разошлась широкой щелью. В которую и упала с криком, заметив, что Алекса погребло под лавиной.

Сердце стучало как бешеное. Я сидела, завернувшись в спальник и учащенно дышала. Волосы промокли от пота, ртом я хватала прохладный воздух.

— Что за хре-е-ень!

"Белые" кошмары мне и раньше снились, но никогда они не были такими яркими и пронизывающими.

Глава двадцать четвертая

После кошмара больше заснуть не удалось, так что звон будильника я встретила одетой и готовой покорять вершину. Ну а сны… все легко объяснимо. Легкая ссора с Алексом наложилось на волнение перед началом подъема вот и все. К тому же еще недавно я психовала насчет ноги.

Сны — наше подсознание, их не стоит бояться. Тут надо думать, что с реальностью делать.

Для начала — выпить чай, позавтракать. Сил потребуется много. Я знала, что сегодня у нас марш-бросок до Северного седла, то есть до высоты семь тысяч метров. Там побудем денек и дальше. Довольно легкий отрезок пути, без сераков, без лавинной опасности, но со своими причудами. Да и разреженный воздух никто не отменял. Мне уже после шести тысяч метров движения даются с некоторым трудом.

В палатку деликатно поскреблись.

— Доброе утро. — это Чан заглянул с термосом и чашкой чая.

— Доброе. — я с наслаждение глотнула горячий напиток. — Я скоро приду в столовую. Как погода?

— Ветер почти стих, снег перестал идти. Но выше непогода продолжается.

— Выше это насколько?

— В третьем высотном снегом заметает.

Я тихо выругалась и тут же получила укоризненный взгляд Чана. Непалец покачал головой.

— Чего?

— Не стоит ругаться перед восхождением. Гора и так на что-то гневается.

Я тихо икнула и почему-то подумала про секс в отеле. Но, кажется, выражение лица у меня было таким красноречивым, что мои мысли угадал и Чан. Даже заулыбался, но не хитро, а так… по-доброму. Даже возмущаться не захотелось.

— Не беспокойтесь, Джулия. Алекс правильно сделал, что сейчас к вам не подходит. В базовом лагере заниматься сексом не к добру. Гора как ревнивая женщина, ей не нравится когда в ее присутствии любовь дарят другой.

Ик… трижды ик.

— Спасибо, Чан, после твоих слов я совсем проснулась. Скажи, такая погода тут не редкость?

— Редкостью были бы идеальные условия. А это в порядке вещей. Главное — поймать окно в нужный момент и успеть завершить штурм до непогоды.

Да уж, на словах звучит так просто.

За завтраком я увиделась с остальными членами экспедиции. Иоши как всегда спокойная. Она аккуратно завтракала и помахала мне рукой, подзывая к себе. Карл выглядел рыжим викингом, решившим пойти в поход через горный перевал. Еду он в себя загружал основательно, с серьезным видом. Правда, мне подмигнул, отчего мой глаз тоже автоматически дернулся. Андрей с Вадимом меня просто проигнорировали: первый зевал и клевал носом, второй быстро ел и о чем-то разговаривал с Виктором.

— А где Марк с Алексом? — поинтересовалась я у Карла.