Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ) - Денисов Вадим Владимирович. Страница 50

На спине форменок белели какие-то логотипы с надписью по кругу. Борцы со скальной живописью были вооружены старыми пистолетами-пулемётами ОЦ-02 «Кипарис», а у воды стояли две чёрного цвета надувнушки с подвесными моторами. Заметив приближающийся «Хаски», один из них, по всей видимости, старший команды, снимая короткий, какой-то несуразный ствол с плеча, быстро шагнул к самой воде и яростно махнул рукой, приказывая немедленно отвалить в сторону. Его вытянутое скуластое лицо из-за глубоких теней и впалых щёк казалось похожим на обглоданный мышами череп. Решительный у них старший. И сердитый.

— Нервные все стали, к лешему послать некого, — проворчал Иван. — Подумаешь, «щетинка», кого ими удивишь?

Тем не менее, охранники посчитали происшествие существенным и вызвали представителей власти. Сверху для разборок на месте к ним медленно подходила мотолодка «Сарепта» в милицейской окраске. Сидящий в ней сержант имел профессионально недовольный вид, предельно ясно демонстрирующий, что ему всё это наскальное хулиганство совершенно неинтересно. Вот только вызвавшая его на ЧП фирма слишком серьезная, такой вызов игнорировать не получится, придётся оформлять. Милиционер был вооружен автоматом АКСУ. Что-то многовато в этом районе водных назгулов!

Речная милиция — непривычный для нас институт. Чем они вообще занимаются на реке? Неужели здесь настолько много водных правонарушений, требующих вмешательства особого плавсостава правоохранительных органов? За что взятки берут, ведь это основной способ кормления. В послеперестроечное время у нас рассказывали такой анекдот: «Чем отличается честный милиционер от НЛО? — А ничем. О них много говорят, но никто не знает, что это такое». Наверняка, этот анекдот и здесь в ходу. Я поделился возникшими вопросами с товарищами, но каких-то разумных версий не возникло. Мало данных.

Парни выглядели абсолютно спокойными, я же всё ещё немного нервничал. Да сих пор чувствую себя неуютно, когда поблизости оказывается человек в полицейском или милицейском мундире.

«Что делать и чего ожидать извлекателю, если он попадёт в лапы ментов?» — этим важным вопросом быстро задаются все новички, курсанты «Экстры». Да, в большинстве случаев получится откупиться, коррупция здесь чудовищная. Обычную проверку легенда выдержит легко. Не станут менты из-за рядового обывателя напрягать нервные клетки и рыть землю носом. А вот если по какой-то причине начнут копать глубже, то могут проявиться нестыковки, а следом за ними и проблемы. Заподозрив что-то более серьёзное, нежели привычный и понятный им криминал, полиционеры могут сдать добычу смежникам, и госбезопасники быстро вытрясут из жертвы всё, что она знает. Как говорит один мой знакомый, напильник эффективно работает даже по зубным протезам.

Возможен и другой вариант. Менты, почуяв неуверенность и некую слабину в показаниях, однако, не желая тратить время на раскопки, предложат подозреваемому своеобразный обмен — взять на себя пару-тройку накопившихся в отделе «висяков» и отправиться по среднему сроку к хозяину, чтобы греть шконку где-нибудь в Мордовии или в Норильске. Между прочим, один из инструкторов как-то мельком обмолвился, что такой вариант может быть даже интересен «Экстре», потому что он в чём-то отмывает вымышленную биографию агента. Отсидел срок и вышел на свободу с чистой совестью и новеньким документом. Извлекатель, хоть и иезуитским способом, получает легальную запись в биографии с гербовой печатью этого мира, и в то же время никого особенно не интересует. Подумаешь, сиделец, тут этой «синевы»...

Самый жёсткий вариант очевиден: попадёшь в местную контору, где уже на второй день расколешься до задницы, вспомнив всё, о чём и не догадывался. Чем такой арест грозит фирме и нашему миру? Практически ничем.

Даже если госбезопасники или разведка установят один из пунктов перехода между мирами и успешно устранят вахтёров, то ждать возвращения своих агентов им придётся бесконечно. И безрезультатно, даже весточки не будет. Это дорога в один конец, возвращение обычного человека означает гарантированную смерть сразу за чертой Рубежа, с какой бы стороны он не двигался.

Координаты места я, помучившись для приличия, выдать могу. Методологию отбора пригодных, историю «Экстры» и суть научного открытия — нет, не посвящен. Хоть все зубы наждаком сточи.

Далее Енисей стал шире, берега расступились, и нашим взорам предстали красивейшие луга, поля, рощи и дикие урманы. «Хаски» наконец-то набрал крейсерскую скорость и буквально полетел над водой, быстро проносясь мимо живописных берегов. Так и двигались до сонного посёлка Язаевка, ни единого живого человека не видно. Но люди там были. Как раз в тот момент, когда последний деревенский дом остался за кормой, в размеренный шум движения катера вклинилось тихое, едва слышное из-за шума нашего двигателя жужжание. Из-за ближнего по правому борту «Хаски» мыска показалась моторная лодка «Казанка» бледно-серого цвета. Оставляя в кильватере белопенные усы, она красиво развернулась и, задрав нос, уверенно двинулась наперерез.

— Это что ещё за хрен с бугра? — спросил Павел.

— Рыбинспекция пожаловала, мать их, встречайте… — уверенно и зло заявил Потапов. — Борща с чесночком и пампушками на обеде навернули, стопкой ледяной водочки душу порадовали, закусили, жёнушек за сиськи помацали, можно и поработать. А тут как раз и добыча показалась на незнакомом катере, появился смысл службы.

На Енисее рыбнадзор одинаково не любят в обоих бренных мирах, есть за что. Но здесь противостояние гораздо жёстче, эмоции горячей, до драк доходит. Берега великой сибирской реки русские люди заселяют уже пятую сотню лет, они ловят рыбу, солят, коптят, вялят... И вдруг им всё это запретили — губернаторский указ.

— Никакой тебе рыбалки, ни сетью, ни вершей или перемётом, — продолжал злиться Иван. — А удочкой семью не прокормишь, да и денег на жизнь не заработаешь. Кто-то уехал в города, на золотые прииски, легальные и чёрные, на лесоповал, сплав. А остальным как жить, где работать? Рабочих мест нет, и не будет, никто не собирается их создавать. Рыбнадзор ловит нарушителей на скоростных лодках и с вертолётов, отбирает снасти, жестоко штрафует.

— Откуда знаешь, что инспекция? — поинтересовался Паша.

— Я же капитан, а не пассажир, — важно пожал плечами Ваня. — Кроме того, товарищ командир, я, как и положено, тщательно готовился к предстоящему рейду, в отличие от некоторых... Эмблема на борту, они, сволочи... Что делать-то? Оторваться могу легко.

— Почему эмблема такая маленькая? — вместо ответа наш главком, вырабатывая в ходе словесного переброса правильное решение, задал следующий вопрос:

— И цвет какой-то дурацкий, фиг на воде разглядишь.

— Для того и сделано, чтобы не заметили. Они любят внезапность, паразиты. Хуже гаишников. Так что делаем, Паша? — уже нервно воскликнул Потапов.

Он уже успел пару раз подсветить тему, не далее как вчера опять ворчал. Целая структура брошена на борьбу с енисейским мужиком. И очень часто её представители действуют бесчестно, деревенский промысел блокируют, и тут же создают свою карманную артель с хитро полученными квотами. Обиженный и униженный сибиряк то и дело выходит на свою борьбу, против рыбнадзора. Сгоряча — на самосуды с топором, холодно и зло — с охотничьим ружьем.

И дело тут не только в рыбе, губернские власти стравливают простых людей, ведь инспектор рыбоохраны — чаще всего тот же самый мужик, из одного посёлка, дети в одном классе учатся. В результате каждый житель енисейского бассейна превращён в потенциального правонарушителя, преступника. И те, кто ловят, и те, кого ловят, и те, кто покупают явно или из-под полы... Под постоянным подозрением находятся все, до единого человека. От деревенского босоногого мальчишки до директора крошечной бревенчатой школы. И все волей-неволей нарушают закон. Есть семье нужно? Нужно, Государство поможет? Нет, сам крутись.

Закон предоставляет льготу и квоту на вылов коренным и малочисленным народам, а русских старожильцев, которых здесь живёт ничуть не больше, словно не замечает. Дурной закон, не для тайги. Вот и копится пренебрежение к нему и раздражение от одного только вида государевых людей. А это опасно для всех. Особенно в тайге... При этом само государство то и дело травит или вообще изводит рыбные запасы в ноль неумелым планированием, проектированием и строительством. А мужик ночью с векшей выходит, крадучись пять раз на шаг оглянется...