В стране книголюбов - Горбачевский Борис. Страница 38

Алексей Алексеевич еще при жизни передал в дар Государственной Третьяковской галерее около четырех тысяч рисунков русской части собранной им художественной коллекции, а рисунки западноевропейских мастеров — свыше семисот произведений — в Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Книжные знаки (14 тысяч экслибрисов) стали достоянием Ленинской библиотеки.

Последняя квартира Алексея Алексеевича на Ленинском проспекте была и библиотекой, и рабочим кабинетом ученого, и музеем. Здесь, в его домашней библиотеке, всегда работали друзья книги. И так многие годы. Умер Алексей Алексеевич в 1978 году.

Мне посчастливилось не раз встречаться с Алексеем Алексеевичем. Обычно, когда наша беседа заходила о будущем, ученый говорил: «Самое главное — это идти вперед в изучении книги». Слово «вперед» Сидоров мыслил широко, и оно охватывало много проблем. Он мечтал об издании энциклопедии книговедения, о подготовке всемирной истории книги, о создании в нашей стране музея книги, советовал чаще устраивать выставки книжного искусства. Заветной его мыслью была идея об основании Общества друзей книги. Как мы знаем, такое общество теперь организовано.

Глава VII

НА ВСЕ ВРЕМЕНА

Быть книголюбом — не просто

В наши дни легко прослыть книголюбом. Кажется, что и собрать домашнюю библиотеку, когда книг столь много, — дело несложное. Все это далеко не так. Путь книгособирателя долог, труден и часто тернист. Как часто мы слышим: «Собрать библиотеку было не просто».

Пушкин однажды обронил фразу о том, что стихи состоят из «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет». Собирание книг без «замет сердца» невозможно. Но и без «наблюдений ума» не обойтись; возможны и «горестные заметы сердца» — случается и такое. Говоря так, мы думаем в первую очередь о нравственной оснащенности книголюба, о его зрелости в работе с книгой. Чем больше человек любит книгу, тем он лучше знает, что читать и собирать. Но «книжная страсть» еще далеко не главная примета книголюба. Собиратель должен овладеть библиографическими навыками, определить главное направление своих поисков, что приходит далеко не сразу.

Первая заповедь книголюба — умение ориентироваться в книжном мире. Способность схватывать суть книги, определять ее художественную и культурную ценность.

«Книжное чутье» вырабатывается не сразу. Как часто его не хватало даже крупным собирателям. «…Чуять инстинктом ищейки, — писал французский библиофил Физельер, — под грязной кожей или покоробленным пергаментом запах ума или просто рассудка, знания или просто здравого смысла, которым пропитаны эти старые страницы, попадать как раз на то, что должно нас просвещать, интересовать или только нам нравиться, находить, не ошибаясь ни одним листом, самое ценное место этой пребывающей в пренебрежении старой книги, где хранится искомый урок, ожидаемое утешение, освещающий факт или вспыхнувшее слово. О, это краеугольный камень любви к книгам».

Конечно, с годами приходит зрелость, накапливается опыт в подборе книг, появляется умение отличить хорошую книгу от плохой. Чтобы обладать настоящим «книжным чутьем», необходимы не только знания, всестороннее понимание книги, как единого целого, умение искать книги, но и вкус. Его воспитывают, ориентируясь на лучшие книги, проверенные временем. «Порой навечно людям остается короткая, но мудрая строка…»

Нередко даже опытные книголюбы не могут обойтись без услуг библиотекаря или продавца книг, а также без совета специалистов. Интересная книга может сама найти вас. Для этого следует порыться среди книг, если надо — заглянуть в каталоги, справочники. Однако какими бы мы ни стали «образованными» книжниками, не следует забывать еще об одном качестве книголюба — пытливости, желании узнать как можно больше о любимых книгах! Ведь у каждой книги свое собственное лицо, своя судьба, своя «долгота века».

Знать, например, чем одно издание отличается от другого, какова их судьба. Не пропустить книгу, которая вас интересует, напечатанную где-то в ином городе, — для этого требуется много усилий. Именно они и превращают пытливого читателя в подлинного книжного знатока.

Знать о книге надо все. Может быть, придется много прочесть других книг и статей. Пойти в библиотеку, побывать, если надо, в музее, но потраченные усилия не пропадут даром. Они обогатят вас новыми знаниями и принесут большую радость.

Бывают такие издания, которые очень хочется иметь, но достать их невозможно или очень трудно. Книгособирательство — это и настойчивость в поисках. За полвека коллекционирования Ивану Борисовичу Семенову ни разу не попадалась брошюра Кайгородова «Чайковский и природа». Наконец он узнал, что книжка эта находится у одного известного ученого, поклонника музыки Чайковского. Десять лет библиофил уговаривал его, пока, наконец, тот не решил расстаться с редкостью.

Порой коллекционера подстерегают неожиданные превратности судьбы. В течение многих лет Николай Павлович Ильин стремился познакомиться с семьей казанского профессора Кондакова. В его библиотеке, он знал, хранилась миниатюрная книжечка «Снежная маска» А. Блока с дарственной надписью поэта знаменитому пушкинисту Павлу Елисеевичу Щеголеву.

Когда же библиофил приехал в Казань и познакомился с библиотекой Кондакова, книжки этой в ней не оказалось: она бесследно исчезла.

Как часто гибли библиотеки, на которые затрачены были годы жизни. Книгособиратели принимались за вторые, третьи, четвертые библиотеки — и вновь их создавали. Еще в начале жизненного пути Василий Алексеевич Десницкий собрал редкую коллекцию подпольных революционных изданий, напечатанных в России и за границей. Она погибла в огне пожара. Во время первой мировой войны в эстонском городе Тарту погибла вторая библиотека. В 1917 году неутомимый библиофил начал собирать третью библиотеку. К концу жизни ученого она насчитывала около 15 тысяч книг и 3708 комплектов журналов.

Библиотека инженера-экономиста Б. Л. Поляка, живущего в Тбилиси, трижды погибала, и трижды книголюб ее возрождал. В нынешней библиотеке, которую он стал собирать после Великой Отечественной войны, насчитывается свыше двух тысяч книг.

Каталоги личных библиотек.

Нелегкой оказалась и судьба библиотеки украинского писателя-библиофила Александра Елисеевича Ильченко. Первую собранную им книжную коллекцию он потерял в годы войны в Киеве. Вернувшись после войны в родной город, он вновь принимается собирать любимые книги — произведения народного творчества. И таких книг он собрал более пятисот.

Приведем еще одно соображение. Собирая книги, нередко отказываешь себе во многом. Поначалу, быть может, это и не столь обременительно. Потом приходится идти на более серьезные «жертвы». Но какой же друг книги не готов ради нее поступиться многим.

«Когда собираешь книги, — справедливо говорит известный писатель-библиофил Владимир Германович Лидин, — то во многом приходится себе отказывать, но это и составляет прелесть собирательства. Существуют просто купленные за большие деньги библиотеки. Это не собирательство — это покупка; кстати, истинные книжники не уважают таких покупателей. Собирают книги по зернышку, много лет, выискивая и радуясь находкам, принося книгу домой, как обретенное сокровище, при этом без малейшего чувства собственничества или стяжательства. Напротив, с чувством удовлетворения, что делаешь общее дело, что твое собрание попадет когда-нибудь в общественное хранилище, что капля твоего меда будет в этом улье, а за пыльцой приходилось далеко летать, иногда нелегко летать, иногда зря летать, потому что она так и не досталась».