Особое условие - Вудворт Франциска. Страница 56

— Обойдетесь, — мрачно заявила я, вздернув подбородок. Хотелось плюнуть в лицо, но с этим стоит повременить. Оскорблять лучше при его людях, а иначе еще не поздно меня опоить.

Я дрожала от гнева и отвращения. Сдерживала себя из последних сил.

Замира сама набросила мне на плечи легкий плащ, укутывая, и расправила складки корфы. В ее глазах я видела скрытую ревность — все же она сама, своими руками готовила соперницу к свадьбе. Жаль, что фанатичная преданность мерзавцу была сильнее и она во всем его слушалась.

Меня вывели на улицу. Внутри шахты было сумрачно, и солнце, садящееся над горами, ослепило. Осмотреться мне не дали, схватив за предплечье и потащив в сторону редкой рощи. Лишь успела заметить не вовремя заслезившимися глазами, что вокруг собралось свыше двадцати мужчин точно. Одежда подозрительно напоминала форму стражников акифа, а лица были скрыты.

— Слышала, что за неправомерное ношение формы стражи наказание — смерть, — произнесла я, желая выяснить, есть ли среди заговорщиков стражники.

— Я настоящий акиф, и они составляют мою стражу, — напыщенно заявил Довлат.

— Только Зейд во дворце, а вы, как крыса, прячетесь по норам. Ай!

В ответ на мое замечание хватка на предплечье стала железной.

— Еще одно слово, и я тебе язык отрежу.

Да что ж они все такие кровожадные!

Тут я с испугом заметила у деревьев троих людей. Один — явно жрец Предка, судя по белой хламиде и расшитой золотом с драгоценными камнями безрукавке. С ним было двое мальчиков в одежде прислужников. Сердце испуганно забилось.

— Зачем мы идем к деревьям? — стала упираться я.

— Ну как же, вы брачные церемонии у деревьев проводите.

— Нужна абелия!

— Неважно, — цедил Довлат, таща меня за собой.

— Очень важно! Иначе брак недействительный.

— У меня разрешение повелителя эльфов.

— Ложь! — закричала я. — Это подделка!

Шаг ускорился.

— А Замира знает, что у вас уже есть первая жена? — громко спросила я, оглядываясь в поисках жены акифа. К моему сожалению, та только выходила из шахты, задержавшись, чтобы укрыть лицо корфой.

— Заткнись! — Довлат остановился и сжал мою шею рукой так, что пришлось привстать на цыпочки. — Последнее предупреждение, иначе шею сверну!

Он отпустил, а я закашлялась, жадно хватая ртом воздух. Окружающие воины только подшучивали, что в семье сразу стоит показывать, кто в доме хозяин. Так и хотелось крикнуть, что я ему не жена, но сил хватало лишь жадно дышать.

Меня притащили к деревьям, и Довлат властно бросил:

— Начинайте!

— Дети мои, властью, данной мне нашим Предком…

И тут я поняла, что шутки кончены. Сейчас нас свяжут браком. Было настолько противно, что я решилась на безумство:

— Это противозаконно! Акиф Зейд взял меня третьей женой! Я не девственница! — закричала во все горло, срывая голос.

— Врешь! — взвилась Замира.

— Нет, мы объявим об этом после ярмарки, когда приедут мои родные.

— Если так… — смешался жрец.

Довлат со всего маху ударил меня по лицу, и я упала на землю. В голове помутилось. Меня никогда не били. Даже пираты, взяв в плен, не избивали, а тут какое-то ничтожество…

— Она врет! Если вы сейчас не проведете церемонию, то останетесь вместе с ней здесь, — отчеканил Довлат.

Сквозь звон в ушах и громкие перешептывания воинов до меня урывками доносилось быстрое испуганное бормотание жреца. И вот нас объявляют мужем и женой.

Нет! Нет! Только не это! Из глаз ручьем потекли слезы.

Пронзительный клекот в небе вторил моему внутреннему отчаянному крику. Я повернула голову и увидела Довлата, запрокинувшего лицо вверх.

— Наш Предок одобряет этот союз! — закричала Замира.

На лоб лжеакифа шмякнулся птичий помет.

— Предок отметил истинного правителя Игенборга! — в исступлении продолжала кричать женщина.

Но тут с неба спикировал Рорк, выставив острые когти. Довлат едва успел закрыться рукой. Позади раздался звон оружия, все смешалось, а я, обессиленная, лежала на земле, не в силах подняться, раздавленная тем, что нас успели объявить женатыми.

На защиту Довлата бросилась Замира, отгоняя ахану, и Рорк взлетел. На женщин он не нападал. Окровавленный мужчина с руганью отпихнул от себя Замиру и бросился к своим людям, где раздавались звуки схватки. С воем раненой волчицы она бросилась за ним.

Жрец подошел ко мне, попытался поднять.

— Давайте я вам помогу. Простите, но у меня не было выбора, скажите об этом акифу.

— Руки связаны… — прошептала я.

— Что? — наклонился он ко мне.

— Руки… связаны, — сорванный голос не слушался.

Он зашел сзади и, подхватив под мышки, оттащил к деревьям.

Теперь я видела, как смешались фигуры в черном, отчаянно сражаясь. Где наши, где заговорщики, не понять. Рорк кружил над ними с громким криком. Кажется, мой мстительный мальчик искал удобный момент наброситься на Довлата, а у меня сердце замирало от страха, что его в пылу битвы случайно заденут мечом.

Если сначала численный перевес был среди заговорщиков, то постепенно их ряды стали редеть, и они отступали к шахте. Довлат первый нырнул туда.

— А-а-а-а! — неожиданно донеслось из темного зева.

— Довлат!!! — Замира с истеричным криком бросилась туда, но какой-то воин успел ее перехватить и скрутить.

Оставшихся в живых заговорщиков окружили, и они сложили оружие. Несколько фигур в черном бросились к шахте, но остановились перед входом. Кажется, дело в охраняющих артефактах…

Вперед выступили двое. Маги, наверное. Нет, один точно акиф! Даже издалека я его узнала — по развороту плеч, уверенным движениям.

И тут Рорк, мой Рорк, который никогда не признавал чужих, сел на плечо Зейда. Для меня это стало последней каплей. Дыхание перехватило от боли, и меня повело.

— Предатель, — прошептала я одними губами и потеряла сознание.

Глава 23

Инасар Зейд эль Рошан

С высоты башни пестрая толпа внизу казалась людским морем. Раньше я всегда любил наблюдать за ярмаркой отсюда, испытывая гордость за свою страну. И за себя.

Я достойно продолжил дело своих предков. Игенборг — независимое, сильное государство. Сюда свозятся товары из дальних уголков мира, а слава о ярмарках и богатствах гремит на весь свет.

Сегодня все было иначе. Я ощущал внутреннюю пустоту и усталость. И дело не в двух сумасшедших днях, когда моего внимания добивались все, прося лицензии, разрешения, льготы на торговлю. Я даже не ел толком и вообще бы не вспоминал о еде, если бы не верные слуги.

Неосознанно выбрал место, где в прошлый раз стояла эльфийка. Казалось, даже воздух сохранил запах ее духов, тревожа меня и дразня. Но не хотелось даже себе признаваться, что мне ее не хватает.

— Риналлия, — произнес негромко, катая на языке звуки ее имени. Такого же красивого, как она сама — яркая, необычная, умная, талантливая, сильная духом. Искренняя. Прямолинейная.

Я восхищался всеми качествами, кроме последнего. Вот его лучше бы поменьше… С ранящей откровенностью она прямо заявила о том, почему нам не быть вместе. Гордость и самообладание позволили достойно принять удар и отступить. Но внутри я до сих пор не смирился и боролся с собой.

Я правитель одной из сильнейших стран, пусть небольшой по размерам, но заставившей с собой считаться даже империю Асдор, а уже второй раз не могу удержать запавшую в сердце женщину.

Внутренний голос нашептывал, что обещание не принуждать я дал Арджане, а с эльфийкой такой глупости не совершил. Это постоянно искушало меня, не давая покоя. Я, к услугам которого любая женщина из гарема, готов опуститься до насилия и принудить ее остаться в Игенборге. Одно мое слово — и ворота сомкнутся, не выпуская птичку.

Так просто. Но как потом примириться со своей совестью? Я боялся увидеть в глазах Риналлии ненависть и презрение. Но стоило вспомнить сладость ее губ, вспомнить, как она отвечала на мои поцелуи, как таяла в моих руках — и я готов был на все, лишь бы снова обнять ее.