Граница вечности - Фоллетт Кен. Страница 133

— Спасибо, — сказал Дейв. — И благослови Господь Америку.

Часть пятая

ПЕСНЯ

1963–1967 годы

Глава тридцать первая

Марии не разрешили идти на похороны.

На следующий день после убийства была суббота. Как и большинство сотрудников Белого дома, она вышла на работу и вы подняла свои обязанности в пресс-службе со слезами на глазах. Никто этого не заметил, потому что половина народа плакали.

Она чувствовала себя лучше здесь, чем дома в одиночестве. Работа немного отвлекала от горя, а дел было пруд пруди: пресса во всем мире хотела знать каждую деталь похоронного ритуала.

Все показывали по телевидению. Миллионы американских семей весь уик-энд сидели перед телевизорами. Три канала отменили все свои обычные программы. Передавались только новости, связанные с убийством, а между выпусками новостей показывали документальные фильмы о Джоне Кеннеди, его жизни, семье, карьере и деятельности на посту президента. С безжалостной объективностью снова и снова транслировалась запись, как Джон и Жаклин приветствуют толпу в аэропорту «Лавфилд» в пятницу утром, за час до покушения, Мария вспомнила, как она праздно задала себе вопрос, поменялась бы она местами с Жаклин. Сейчас они обе потеряли его.

В воскресенье в полдень в подвале далласского полицейского управления главный подозреваемый Ли Харви Освальд сам был убит перед телевизионными камерами мелким мафиозо Джеком Руби. Зловещая тайна покрыла невероятную трагедию.

Днем в воскресенье Мария спросила Нелли Фордхэм, нужны ли им билеты на похороны.

— Дорогая, мне очень жаль, но никого из офиса не пригласили, — добродушно сказала Нелли. — Только Пьера Сэлинджера.

Мария была в отчаянии. Сердце у нее сжималось. Как она могла не быть там, когда человека, которого она любила, опускали в могилу?

— Я должна пойти. Я поговорю с Пьером.

— Это невозможно, — попыталась отговорить ее Нелли. — Совершенно невозможно.

В голосе Нелли слышались тревожные нотки. Она не просто советовала. Она боялась.

— Почему? — спросила Мария.

Нелли понизила голос:

— Жаклин знает о тебе.

До этого еще никто в офисе не говорил, что у Марии отношения с президентом, но в своей печали она не учла этого обстоятельства.

— Она не может знать. Я всегда была осторожна.

— Не спрашивай меня как. Я не имею представления.

— Я тебе не верю.

Нелли могла бы обидеться, но всего лишь грустно покачала головой.

— Из того немногого, что я понимаю в таких делах, могу судить, что жена всегда знает.

Марии хотелось немедленно все отрицать, но потом она подумала о секретаршах Дженни и Джерри, светских львицах Мэри Мейер и Джудит Кэмпбелл и других. Мария была уверена, что все они имели сексуальные отношения с президентом Кеннеди. Она не имела доказательств, но когда она видела их с ним, она догадывалась. И Жаклин обладала женской интуицией также.

Это значит, Мария не могла идти на похороны. Теперь ей стало ясно. Вдову нельзя заставлять видеть любовницу ее мужа в такое время. Мария поняла это с полной, безжалостной определенностью.

Так что в понедельник она осталась дома, чтобы все увидеть по телевизору.

Тело было выставлено для прощания в ротонде Капитолия. В половине одиннадцатого накрытый Государственным флагом гроб вынесли из здания и поместили на зарядный ящик, разновидность артиллерийского лафета, запряженный шестью белыми лошадьми. Затем процессия двинулась к Белому дому.

Два человека выделялись своим более высоким ростом в похоронной процессии: президент Франции Шарль де Голль и новый американский президент Линдон Джонсон.

Мария рыдала почти все три дня и выплакалась. Сейчас то, что она видела по телевизору, она воспринимала как пышное зрелище, шоу, организованное для остального мира. Ей сейчас было не до барабанов, флагов и военной формы. Она потеряла человека, источающего душевную теплоту, улыбчивого, сексуального, человека, у которого болит спина и есть морщинки в уголках карих глаз и у которого на краю ванны стоят резиновые уточки. Она его больше никогда не увидит. Впереди ее ждет длинная и пустая жизнь без него.

Когда камера показала Жаклин крупным планом и ее красивое лицо стало видно под вуалью, Мария подумала, что она тоже выглядела подавленной.

— Я поступила подло, — сказала Мария лицу на экране. — Прости меня, Господи.

Она вздрогнула, когда в дверь позвонили. Это пришел Джордж Джейкс.

— Тебе не стоит оставаться одной, — сказал он с порога.

Она почувствовала прилив беспомощной признательности. Когда ей действительно нужен был друг, Джордж оказывался рядом.

— Входи, — пригласила она его. — Извини, что я выгляжу как чучело. — Она была в старом халате поверх ночной рубашки.

— Для меня ты всегда выглядишь отлично. — Джордж видел ее в еще более неприбранном виде.

Он принес ей коробку пирожных… Мария выложила их на тарелку. Она не завтракала, но все равно не ела пирожные. Да и вообще есть ей не хотелось.

Миллион людей стоял по всему маршруту кортежа, сообщил телекомментатор. Гроб доставили из Белого дома в собор Святого Матфея, где состоялась траурная месса.

В двенадцать часов дня объявили пятиминутное молчание. Движение транспорта прекратилось по всей Америке. Камеры показывали толпы людей, стоящих на улицах. Казалось странным, в Вашингтоне не слышно шума машин. Мария и Джордж стояли, склонив голову, перед телевизором в ее маленькой квартире. Джордж взял ее за руку. Волна теплых чувств к нему захлестнула Марию.

После того как закончилось пятиминутное молчание, Мария приготовила кофе. К ней вернулся аппетит, и они съели пирожные. Вести трансляцию из собора не разрешили, так что какое-то время смотреть было нечего. Джордж завел разговор с Марией, чтобы отвлечь ее.

— Ты останешься в пресс-бюро? — спросил он.

Она об этом не задумывалась, но уже знала ответ.

— Нет, я собираюсь уйти из Белого дома.

— Хорошая мысль.

— Помимо всего прочего, я не вижу для себя будущего в пресс-бюро. Там не дают повышение женщинам, и я не собираюсь всю жизнь оставаться референтом. Я на государственной службе, потому что хочу добиться результатов своей деятельностью.

— В министерстве юстиции есть вакансия, которая могла бы тебя устроить. — Джордж говорил так, словно эта мысль только сейчас пришла ему, но Мария заподозрила, что он заранее намерился сказать это. — Ведение дел с корпорациями, которые не выполняют правительственные распоряжения. Это называется «соблюдение законов, правил и решений регулирующих органов». Могло бы заинтересовать тебя.

— Ты думаешь, у меня есть шанс?

— С дипломом юридического факультета Чикагского университета и двухгодичным опытом работы в Белом доме? Бесспорно.

— Но негров они не очень-то принимают на работу.

— Думаю, Линдон это изменит.

— Правда? Он же южанин?

— Не стоит его заранее осуждать. Честно говоря, у нас к нему относятся плохо. Бобби ненавидит его. Не спрашивай почему. Он называет его «хрен моржовый».

Мария засмеялась первый раз за три дня.

— Ты шутишь.

— Вероятно, он у него действительно большой. Если он хочет кому-то пригрозить, то вынимает его и говорит: «Вот я тебя сейчас охреначу». Так говорят.

Мария слышала от мужчин такие байки. Может быть, это правда, а может быть, и нет. Она снова стала серьезной.

— Все в Белом доме считают, что Джонсон бездушный, особенно в отношении семьи Кеннеди.

— Я в это не верю. Вот послушай. Когда президент умер и никто не знал, что делать дальше, Америка была ужасно уязвима. Что, если Советы воспользуются моментом и захватят Западный Берлин? Наша держава самая сильная в мире, и мы должны делать свое дело, не расслабляясь ни на минуту, какой бы ни была наша печаль. Линдон сразу же взял бразды правления в свои руки, и правильно сделал, потому что никто другой не думал об этом.