Граница вечности - Фоллетт Кен. Страница 54

— У нас нет доказательств и так и этак, — признал он. — Мы должны исходить из вероятного.

— Или мы могли бы повременить с вооружением Кастро, пока не прояснится ситуация.

Несколько человек, сидевших за столом, кивнули в знак согласия. Филиппов с большим счетом выиграл у Димки.

В этот момент заговорила Наталья:

— По правде сказать, кое-какие доказательства имеются. — Она передала Димке отпечатанные страницы, которые читала на пляже.

Тот пробежал их глазами. Это было донесение от резидента КГБ в США, озаглавленное «Операция "Мангуст"».

Пока он читал страницы, Наталья продолжала:

— Вопреки тому, что пытается доказать товарищ Филиппов из министерства обороны, КГБ уверен, что американцы не собираются оставлять в покое Кубу.

Филиппов вскипел:

— Почему с этим документом не были ознакомлены все мы?

— Он только что поступил из Вашингтона, — холодно ответила Наталья. — Вы получите копию сегодня во второй половине дня.

Димка заметил про себя, что Наталья всегда получала особо важную информацию немного раньше других. Это говорило о высоком профессионализме помощника. Должно быть, ее босс, министр иностранных дел Андрей Громыко, за это ее очень ценил. И поэтому она занимала такой высокий пост.

Димка поразился, прочитав то, что она ему дала. Значит, благодаря ей он победит в сегодняшнем споре, но для кубинской революции это плохая новость.

— Это даже хуже того, чего опасался товарищ Хрущев! — сразу оценил обстановку Димка. — ЦРУ имеет на Кубе диверсионные группы, готовые уничтожать сахарные заводы и электростанции. Это партизанская война. И они замышляют убить Кастро.

— Можем ли мы полагаться на эту информацию? — недоверчиво спросил Филиппов.

Димка взглянул на него.

— Какого мнения вы о КГБ, товарищ?

Филиппов больше не открывал рта.

Димка встал.

— Прошу меня извинить, но я должен прервать совещание, — сказал он. — По-моему, первый секретарь должен быть немедленно ознакомлен с этим.

Выйдя из здания, он пошел по дорожке через сосновый лес к даче Хрущева, отделанной белой штукатуркой. Внутри она была великолепно обставлена мебелью из дерева, отбеленного, как прибитый к берегу лес. На окнах висели белые занавески. Димка удивлялся, чья это заслуга в таком сверхсовременном оформлении виллы. Конечно, не крестьянина Хрущева, который, если он вообще обращал внимание на убранство, вероятно, предпочел бы бархатную обивку и ковры с цветочным рисунком.

Димка застал руководителя на балконе второго этажа, выходящем на залив. В руках Хрущев держал мощный бинокль.

Димка не волновался, зная, что Хрущев к нему расположен. Босс был доволен, как он поставил себя по отношению к другим помощникам.

— Я подумал, что вы захотите увидеть это донесение немедленно, — сказал Димка. — Операция «Мангуст»…

— Я только что прочитал его, — перебил Хрущев и дал бинокль Димке. — Посмотри туда, — добавил он, показывая в сторону Турции.

Димка поднес бинокль к глазам. Американские ядерные ракеты, — продолжал Хрущев. — Нацеленные на мою дачу.

Димка не видел никаких ракет. Он не видел Турцию, находившуюся почти в двухстах пятидесяти километрах в том направлении. Но он знал, что этот характерно театральный жест Хрущева имел под собой основание. В Турции США разместили ракеты «Юпитер», устаревшие, но, конечно, не безопасные. Об этом он слышал от своего дяди Володи, работавшего в разведке Советской армии.

Димка не представлял, как ему поступить. Сделать вид, что видит в бинокль ракеты? Но Хрущев понимает, что это не так.

Хрущев решил проблему, отобрав назад бинокль.

— Знаешь, что я сделаю? — спросил он.

— Нет. Пожалуйста, скажите.

— Я заставлю Кеннеди почувствовать, каково это мне. Я размещу ядерные ракеты на Кубе — нацеленные на его дачу.

Димка лишился дара речи. Такого он не ожидал. И эта идея не показалась ему хорошей. Он был согласен со своим боссом, что Кубе нужно оказывать военную помощь в большем размере, но сейчас Хрущев заходит слишком далеко.

— Ядерные ракеты? — повторил он, пытаясь потянуть время, чтобы обдумать ситуацию.

— Вот именно! — Хрущев показал на донесение КГБ об операции «Мангуст», которое Димка все еще держал в руках. — И это убедит Политбюро поддержать меня. Отравленные сигары. Ха!

— Наша официальная линия — не размещать ядерные ракеты на Кубе, — сказал Димка в некотором смысле тоном, которым сообщают случайную информацию, но никоим образом не довод. — Мы несколько раз в своих заявлениях, в том числе сделанных публично, подтверждали это.

Хрущев со злорадством улыбнулся.

— Тогда Кеннеди удивится еще больше.

Димку пугало, когда Хрущев пребывал в таком настроении. Первый секретарь был не дурак, а игрок. Если этот ход окажется проигрышным, надо ждать дипломатического унижения, что приведет к ниспровержению Хрущева как лидера и, как следствие, к концу Димкиной карьеры. Что еще хуже, это могло спровоцировать нападение американцев на Кубу, вместо того чтобы предотвратить его. И его любимая сестра была на Кубе. Не исключено, что это также спровоцирует ядерную войну, которая положит конец капитализму, коммунизму и, вполне возможно, роду человеческому.

В то же время Димка не мог не радоваться. Какой сильнейший удар будет нанесен по богатым, самодовольным братьям Кеннеди, по мировому жандарму, которым являются Соединенные Штаты, по всему империалистическому блоку! В случае победы какой это будет триумф для Советского Союза и Хрущева!

Что ему делать? В прагматических целях он счел нужным задуматься о вариантах, позволяющих снизить апокалипсические риски такого шага.

— Мы могли бы начать процесс подписания мирного договора с Кубой, — предложил он. — Американцы едва ли стали возражать против этого, не признав, что они планировали напасть на бедную страну третьего мира. — Хрущев выслушал это предложение без энтузиазма, но ничего не сказал, поэтому Димка продолжил:

— Затем мы могли бы расширить поставку обычных вооружений.

Кеннеди снова было бы неловко возражать: почему — вдруг страна не может покупать оружие для своей армии? А уже потом мы могли бы отправить ракеты…

— Нет, — оборвал Димку Хрущев. Он не любил постепенность. — Вот что мы сделаем. Мы переправим ракеты тайно. Мы упакуем их в ящики с маркировкой «дренажные трубы» или что-то еще. Даже капитаны судов не будут знать, что внутри. Мы пошлем наших военных специалистов для сборки пусковых установок. Американцы не догадаются, что мы замышляем.

Димке стало немного не по себе. Возникнет масса трудностей, чтобы удержать в тайне осуществление такого грандиозного проекта, даже в Советском Союзе. Тысячи человек будут заниматься упаковкой вооружения, транспортировкой его по железной дороге в порты, распаковкой на Кубе и размещением на позиции. Возможно ли заставить их молчать?

Однако он ничего не сказал.

Хрущев развивал свою мысль:

— И потом, когда вооружение будет поставлено на боевое дежурство, мы сделаем заявление. Это будет свершившийся факт американцы будут бессильны что-либо сделать.

Это был один из драматических жестов, которые любил делать Хрущев, и Димка понял, что он никогда не переубедит его. Он осторожно проговорил:

— Интересно, как отреагирует президент Кеннеди на такое заявление.

Хрущев издал презрительный звук.

— Он мальчишка — неопытен, робок, слаб.

— Безусловно, — сказал Димка, хотя он полагал, что Хрущев недооценивает молодого президента. — Но у них шестого ноября будут промежуточные выборы. Если мы заявим о ракетах во времякампании, Кеннеди подвергнется сильному давлению с требованием предпринять решительные действия, чтобы избежать провала на выборах.

— Значит, нужно будет обеспечить секретность до шестого ноября.

— Кому? — не удержался Димка.

— Тебе. Я назначаю тебя ответственным за этот проект. Ты будешь находиться на связи между мной и министерством обороны; которое будет осуществлять проект. Твоя задача — обеспечить секретность, пока мы не будем готовы.