Альмарик - Говард Роберт Ирвин. Страница 24

Помолчав, я перевел разговор на другую тему, давно интересовавшую меня.

– Скажи, откуда среди твоих рабынь желтокожие девушки и краснокожие женщины?

– Ты смотрел на юг с самых высоких башен моего дворца? Видел на горизонте темную полосу? Это – Кольцо, опоясывающее мир. По другую его сторону живут другие расы, из которых мы и приносим себе этих редких рабынь. Ибо мы совершаем налеты на города за Кольцом так же, как и на города Гура, разве что реже.

Я собрался подробнее расспросить королеву о тех землях и народах, но в этот момент раздался робкий стук в дверь. Недовольная вмешательством, Ясмина грубо спросила, что от нее нужно, и дрожащий от страха женский голос произнес, что лорд Готрах желает получить аудиенцию. Королева прокляла всех и вся и сказала, что лорд Готрах может убираться к черту. Затем, чуть выждав, она передумала и крикнула:

– Нет! Позови его, Тхета! Тхета!

Видимо, рабыня уже умчалась передавать Готраху пожелание королевы. Ясмина недовольно встала.

– Вот тупая стерва! Я что, должна сама идти за своим дворецким? Нет, она у меня отведает кнута. Может быть, это излечит ее от глупости.

Ясмина легким быстрым шагом пересекла комнату и вышла за дверь. В этот момент меня осенило. Еще не зная сам точно, зачем, я притворился пьяным, предварительно вылив содержимое бокала в какой-то большой сосуд, стоявший в углу помещения. На всякий случай я еще раз прополоскал рот ликером, чтобы от меня сильнее шел винный запах.

Услышав приближающиеся шаги и голоса, я живописно разлегся на диване, уронив бокал рядом с вытянутой рукой. Я услышал, как открывается дверь. Затем наступило напряженное, почти осязаемое молчание. Наконец королева процедила:

– Боги! Он вылакал все вино и теперь мертвецки пьян! Да, самые благородные и привлекательные создания становятся жалкими и омерзительными в таком виде. Ладно, давай к делу. Не бойся, он еще долго ничего не услышит.

– А может быть, лучше вызвать охрану, чтобы его перетащили в камеру, – услышал я голос Готраха. – Мы не можем рисковать секретом, который знают только королева Ягга и ее дворецкий.

Я почувствовал, что они подошли ко мне и наклонились. Я чуть пошевелился и невнятно забормотал что-то.

Ясмина рассмеялась.

– Не бойся, до рассвета он ничего не узнает и не услышит. Ютхла может расколоться и рухнуть в воды Йогха, а он и ухом не поведет. Глупец! Этой ночью он мог бы стать королем мира, соединившись со мной, королевой. На одну ночь… Но, сколько волка ни корми, сколько ни заботься о варваре, – он не перестанет быть дикарем.

– Почему бы не отправить его на пытку? – буркнул Готрах.

– Потому что мне нужен мужчина, а не изуродованный кусок мяса и не какой-нибудь извращенец. Кроме того, этого парня проще убить, чем сломить его душу. Нет, я, Королева Ясмина, заставлю его любить меня, прежде чем я скормлю его грифам. Кстати, ты отправил Альтху из Котха к Лунным Девственницам?

– Да, повелительница ночного неба. Полтора месяца, начиная с этой ночи, она будет исполнять священный танец Луны вместе с другими девушками.

– Отлично. Стереки их днем и ночью. Если этот тигр узнает о том, какая участь уготована его подружке, никакие цепи и засовы не удержат его.

– Сто пятьдесят воинов охраняют Лунных Девственниц, – сказал Готрах. – Даже Железная Рука не сможет одолеть эту силу.

– Хорошо. Теперь о деле. Ты принес пергамент?

– Да.

– Давай я подпишу его. Дай мне перо.

Я услышал царапанье чем-то острым по пергаменту, а затем королева сказала:

– Держи и положи на алтарь в обычном месте. Как и обещано в послании, я появлюсь во плоти завтра ночью перед моими верными подданными и почитателями – синерожими свиньями Акки! Никогда я не откажу себе в удовольствии лицезреть эти тупые восхищенные рожи, когда я появляюсь из-за золотой ширмы и развожу руками, благословляя их. За все эти века им даже не пришло в голову, что за алтарем может быть потайная дверь и шахта, ведущая от иххрама прямо сюда, в эту комнату.

– Ничего удивительного, – возразил Готрах. – Жрецы появляются в храме только по особому призывному сигналу, да к тому же все они слишком толстые, чтобы пролезть за золотую ширму. А снаружи увидеть потайную дверь невозможно.

– Ладно, все это я знаю, – сказала Ясмина. – Иди.

Я услышал, как Готрах возится с чем-то тяжелым, а затем легкий скрип. Я рискнул чуть разомкнуть веки и увидел, что Готрах спускается в черный люк в центре комнаты, тотчас же закрывшийся за ним. Сразу же закрыв глаза, я слушал, как Ясмина кошачьими шагами ходит из угла в угол.

Один раз она подошла ко мне и остановилась. Я почувствовал на себе ее горящий взгляд и услышал произнесенные шепотом проклятия. Затем она ударила меня чем-то вроде пояса с драгоценными камнями и расцарапала лицо. Но я не пошевелил ни единым мускулом, не открыл глаза, а продолжал лежать неподвижно, лишь что-то промычав, словно в беспробудном сне. Королева постояла еще немного, а затем вышла из комнаты.

Как только дверь за ней закрылась, я вскочил и подбежал к тому месту, где меховые покрывала были сдвинуты, обнажив каменный пол. Тщетно я искал на полированном черном камне хоть какой-то замок, кольцо или хотя бы трещину в монолите, обозначавшую вход в подземелье. Представив себе неожиданное возвращение Ясмины, я покрылся холодным потом. Неожиданно, часть пола прямо у меня под руками стала приподниматься. Тигриным прышком я оказался за ложем королевы и уже оттуда наблюдал за тем, как из люка показалась голова Готраха, его плечи и крылья.

Он вылез из люка и развернулся, чтобы закрыть его; в этот миг я одним прыжком долетел до него и рухнул ему на плечи.

Ноги Готраха подкосились под такой тяжестью, и он упал, а мои пальцы клещами сжали его горло. Не понимая, что происходит, Готрах попытался вывернуться и, увидев меня, вздрогнул от ужаса. Он попробовал выхватить кинжал, но я встал коленом на его руку. Навалившись на крылатого негодяя, я душил его изо всех сил, вкладывая в сжимающиеся пальцы всю ненависть к его страшному народу. Еще некоторое время после того, как он перестал сопротивляться, я не мог разжать руку, словно сведенную судорогой на его глотке.

Оторвавшись от мертвого тела, я заглянул в люк. В свете факелов, горевших в комнате, были видны узкие ступени, уходившие в почти вертикальную шахту куда-то вглубь скалы Ютхла. Как я понял из разговора королевы и Готраха, коридор должен был вести в храм Акки, живущих в городе у подножия Черной скалы. Сбежать от Акки мне казалось куда более легким делом, чем от Яга. Но все же я колебался, мое сердце разрывалось, когда я вспоминал об оставшейся в лапах крылатой королевы Альтхе. Но выхода не было. Я не знал, в какой части этого дьявольского города держат мою подругу. А кроме того, я помнил, что сказал Готрах о количестве охранявших ее и других девушек стражников.

Девственницы Луны! Холодный пот прошиб меня, когда я осознал значение этих слов. Я не знал точно, что представляет из себя праздник Луны, но по усмешкам, сальным улыбкам и обрывкам доходивших до моих ушей разговоров я мог представить себе эту вакханалию, в которой высший экстаз эротического, чувственного наслаждения достигался под звуки хриплого дыхания медленно умерщвляемых девушек, приносимых в жертву единственному божеству, почитаемому Яга, – их собственной похоти и жажде кровавых удовольствий.

Мысль о том, что такая судьба уготована и дорогой мне Альтхе, привела меня в бешенство. Оставался один шанс, пусть и очень слабый, – бежать самому, добраться до Котха и, собрав большой отряд, попытаться освободить Альтху. Проделать такой путь одному было невероятно трудно, как и взять штурмом крепость Яга, но другого выхода я не видел.

Выглянув в коридор, я перетащил тело Готраха туда и спяртал за одной из занавесок в темном углу. Я не сомневался, что его найдут, но, по крайней мере, не так быстро, а у меня будет больше времени в запасе. А кроме того, найдя труп в другом месте, Ясмина не сразу поймет, куда я подевался, а будет в первую очередь искать меня во дворце и в городе.