Кельтский крест (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 1
Екатерина Каблукова
Кельтский крест
Предисловие
Кельтский крест — широко известный артефакт кельтской культуры. Сохранилось несколько примеров таких крестов, находящихся в Британии и Ирландии.
Так же «Кельтский крест» — один из основных раскладов в Таро. По мнению практикующих гадание, этот расклад позволяет узнать основную информацию о прошлом, настоящем и будущем конкретного человека.
Из колоды вынимаются 10 карт. Значение позиций карт в раскладе:
1 карта "Исходная ситуация" — речь идет об этом;
2 карта "Влияния" — в игру вступает импульс, который подталкивает ситуацию к развитию, либо препятствует ее дальнейшему развитию;
3 карта "Цель" — область осознаваемого. Нечто, хорошо известное гадающему относительно темы гадания, то, что он/она видит, то, к чему осознанно стремится;
4 карта "Обстоятельства" — область неосознанного. Обстоятельства, крепко прикованные к этой области, имеющие прочные корни. Имеющие связь с подсознанием, они могут быть устранены лишь с очень большим трудом;
5 карта "Недавнее прошлое" — события, произошедшие не так давно, часто дают указание на первопричины теперешней ситуации;
6 карта "Ближайшее будущее" — краткий обзор того, что может случиться в самом скором времени;
7 карта "Вы" — эта карта демонстрирует гадающему его собственное представление о теме;
8 карта "Окружение" — влияния, оказываемые другими людьми;
9 карта "Надежды" — не является прогностической. Тем не менее, страхи и опасения, надежды и ожидания гадающего отражаются в этой карте, как в зеркале;
10 карта "Результат" — долгосрочный обзор будущего. При известных обстоятельствах может показать кульминацию, к которой приведет развитие интересующей темы.
Сюжет задают карты Старших Арканов. Обстоятельства или акты пьесы разыгрываются в младших Арканах. Актерами пьесы являются придворные карты.
Главное — понять идею…1
Верификация.
Джокер
Шут, карта с двойной нумерацией, есть та гардеробная, та библиотека сценариев, откуда участники спектакля жизни — Придворные карты — черпают свои роли и костюмы, проживая и переживая развитие и крушение идей в череде повседневных событий.
Ночью мне опять снились кошмары.
Мрачные, сырые коридоры, освещаемые лишь неровным светом факелов. Ноги предательски скользят по каменному полу, гул шагов эхом разносится под мрачными сводами. Один за другим я проскальзываю в поворотах, в боку предательски колет, дыхания уже не хватает, я знаю, что опоздаю, но все еще бегу, надеясь на чудо. Надо успеть. Успеть.
А вот и она, комната… Огромная, безграничная, чьи стены завешаны старыми, уже давно потрескавшимися картами миров. Всмотревшись хотя бы в одну карту, случайный путник мог бы заметить, что океаны весело плещут волнами, а материки плавно двигаются, пытаясь выскочить за границы своего существования, но случайные путники никогда не попадают в эту комнату. Туман струится по полу, плавными узорами, в которых явно проглядывают личины загадочных существ, появляющихся и исчезающих в завихрениях. Молочно-белый, тягучий, он то вытягивается между мозаичных плит пола тонкой дымкой, то собирается в белые косматые клубы, точно облака на небе. Ноги вязнут в этой белой гуще, будто в болоте, мне приходится заставить себя идти, выверяя каждый шаг в этой белесой массе.
Комната всегда полна народу. Тягучая, словно патока, музыка льется из-под потолка. То тут, то там среди посетителей вспыхивают споры, умело сглаживаемые вездесущими слугами в темных одеждах. Свет от одутловатых свечей яркими сполохами пляшет по стенам, выхватывая из полутьмы трещины в пергаменте, так напоминающих скелеты. Древние греки беседуют с эльфами, грифоны яростно топорщат перья при виде вальяжно переваливающего с лапы на лапу золотистого дракона. Паж в ярком малиновом берете нараспев читает свои вирши, льющиеся нескончаемым потоком, и вдруг стих — резкий и мятый… Паж произносит его, словно выплевывая из себя слова:
Осужден на бессмертье -
Готов приговор,
Это пьяные черти вели разговор,
Это дьявол и Бог заключили пари,
Это наш договор,
Ты его сохрани.
Он пристально смотрит на меня. Строчки клеймом врезаются в память. Я вздрагиваю и спешу дальше, через анфиладу арок и карт, к огромному резному столу, накрытому выцветшим зеленым сукном, на котором стоит заплывший воском, причудливо изогнутый подсвечник. За столом сидят двое. Ангелы смерти. Безразличные ко всему, происходящему в их доме, они привычным взглядом ярко-синих глаз скользят по комнате, не задерживаясь ни на чем. Тонкие пальцы одного из них небрежно тасуют колоду потрепанных карт.
— Где он? — я кидаюсь к ним, задыхаясь от быстрого бега, а еще сильнее от отчаяния, что не успею, опять не успею. — Где?
Двое переглядываются, и начинают расклад. Карты летят на стол, с какой-то мрачной яростью сменяя друг друга. Я вдруг замечаю, что картинки на них живые. Короли и Дамы протягивают друг другу руки, Влюбленные стремятся к Солнцу, Колесо Фортуны, медленно кружась, падает на пол. Наконец последние… Два Джокера. Два шута.
Деревянные фавны скалят зубы в непристойных ухмылках. Я лечу, проваливаюсь сквозь время…
Камни все так же скорбно стоят на берегу озера, только теперь они полны древней силой. Они гудят, требуя кровавую жертву. Хлопья первого снега, плавно кружась ложатся на зеленую траву, залитую темно-красной кровью. Пепельные кудри упрямо падают на мертвенно-бледный лоб. Темно-серые глаза становятся черными.
— Дес!!! — я вновь просыпаюсь и понимаю, что опоздала… опять опоздала…
Карта 1
ДАМА МЕЧЕЙ — Исходная ситуация
речь идет об этом
Сила и хладнокровие, причем сила не выпячиваемая… — вот ключевые слова Придворной карты Дамы.
Дама стремиться удержать то, что у нее есть.
В любом раскладе Дама показатель высокой степени надежности, исполнительности и мастерства.
Я стояла и смотрела на светофор. За окном снова шел дождь, капли струились по стеклу тоненькими змейками, огни города подрагивали, отражаясь в них миллиардами искр. Тротуар у перехода пестрел от зонтиков. Миг — и красный свет, мигнув на прощание, уступил место зеленому. Зонтики плавно заструились через мостовую, торопливо исчезая у входа в метро. По идее, мне следовало бы находиться там, внизу, спеша домой, но… Я тоскливо посмотрела на экран монитора. Тот тут же погас, словно снимая с себя всю вину за то, что я еще находилась в офисе. Я села за стол, щелкнула клавишей. Экран недовольно загорелся.
— Ирина Николаевна, я пойду — Любочка, наш секретарь заглянула уже одетая, сжимая в руках зонтик, — Меня в театр пригласили…
Я оглядела ее: брендовый плащик, туфли на высоченном каблуке, белокурые волосы правильно уложенной волной рассыпались по плечам, голубые глаза, обрамленные явно наращёнными ресницами смотрели вопросительно. Отдел кадров тщательно отбирал наших секретарей. Хотя я всегда шутила, что блондин лично мне подошел бы больше, на что Алла, наш кадровик, улыбаясь, виновато разводила руками.
— Да, конечно, — я привычно помахала рукой, дверь тут же закрылась, оставив меня наедине со своими мыслями.