Волчонок (СИ) - Салах Алайна. Страница 1

Салах Алайна

Волчонок

1

— Долго еще ехать, Итан? — хнычу, нетерпеливо  ерзая задом по бархатной алькантаре эксклюзивного немецкого кабриолета. — Ты говорил, что осталось меньше ста миль, а мы, кажется, проехали все триста.

Мой мужчина отрывает сосредоточенный взгляд от дороги и посылает мне обаятельную улыбку, которой привык располагать к себе людей всех социальных статусов и возрастов: от смешливой санитарки в Массачусетском госпитале, в котором я работала, до достопочтенного окружного судьи.

— За последний час ты спрашиваешь это уже в третий раз, Рика. Если тебе хочется поскорее заняться со мной любовью, то неподалеку есть мотель. Остаться на ночь там я бы не рискнул, но провести парочку незабываемых часов с моей зажигательной девушкой в самый раз.

— Ради Бога, — шутливо толкаю его в плечо. — Ты всерьез думаешь, что каждый мой вопрос имеет сексуальный подтекст? Просто мне тяжело даются дальние переезды — сидеть на одном месте, как кошка в переноске, для меня подобно пытке.

Итан ласково треплет меня по волосам и возвращает внимание к дороге. Он ответственный водитель и редко позволяет себе надолго отвлекаться. С поверженным вздохом откидываюсь на спинку кресла и, не потрудившись спрятать взгляд, в тысячный раз любуюсь элегантным профилем своего спутника.

Если бы меня спросили существует ли на свете идеальный мужчина, я бы, не задумываясь ответила «Да». И имя этому мужчине Итан Томас Нортон.

Шатен с пронзительными голубыми глазами, Итан имеет настолько поразительное сходство с актером Арми Хаммером, что пару раз наши ужины в ресторанах прерывались восторженными девичьими писками с просьбами об автографе. Это разумеется, не главное. В свои двадцать шесть я научилась понимать, что привлекательная внешность мужчины — это, скорее, приятный бонус. За что я по-настоящему ценю и восхищаюсь Итаном — это за его блестящий ум и упорство, благодаря которым к тридцати двум годам он заработал себе репутацию адвоката, не знающего поражений; и за его выдающееся умение любить и заботиться о дорогих ему людях.

Я и Итан вместе уже два года. Если когда-нибудь у нас появятся дети, у меня в запасе есть увлекательная история знакомства их родителей.

В мои первые недели стажировки в Бостонской больнице в приемное отделение поступил пациент с переломом носа. Пока я нетвердыми руками стажера останавливала кровотечение и очищала лицо от подтеков, мы разговорились, и парень рассказал, что пострадал от рук грабителей, пытаясь вернуть пожилой женщине украденную сумку. Отправив его домой с ватными тампонами торчащими из носа и листом рекомендаций от врача, я почувствовала укол сожаления, что Итан, как представился парень, не спросил моего номера телефона.

Каково же было удивление, когда этот обаятельный супермен, которого, к слову, ничуть не портила рассеченная переносица, появился в больнице на следующий день с огромным букетом чайных роз и пригласил меня на свидание. Быстро поставив на весы размышлений все «за» и возможные «против», я согласилась, потому что, собственно, никаких «против» у меня и не было. Я была свободна от последних отношений с мультидолларовым протеже отца уже несколько месяцев и не прочь окунуться с головой в небольшую любовную авантюру. Разумеется, тогда я и предположить не могла, что невинное свидание в уютном итальянском местечке с пастой и белым вином выльется в то, что я оставлю родной Бостон и соглашусь переехать в Нью-Йорк, где Итану предложили место в крупной адвокатской конторе. Туда мы, собственно, сейчас и едем. На время пока мы будем подыскивать постоянное жилье, было решено остановиться в доме его покойного отца, который скончался от сердечного приступа больше десяти лет назад. С матерью Итана у меня не было возможности познакомиться, но он пообещал, что обязательно представит нас, как только та вернется из месячного тура по Лигурийскому побережью.

Когда через час, мы, наконец, останавливаемся возле массивной резной ограды, я со стоном облегчения толкаю пассажирскую дверь и опускаю затекшие ступни на асфальт.

— В доме долго никто не жил, поэтому не удивляйся, если увидишь паутину и пыль, — говорит Итан, извлекая из бардачка небольшой пульт. Тычет в него пальцем, от чего ворота начинают разъезжаться в стороны с характерным скрежетом застоявшегося металла.

— Садись в машину, малыш. — кивком головы указывает на соседнее кресло. — Въедешь в родовое гнездо Нортонов с королевскими почестями.

В данный момент почести меня заботят меньше, чем квадратный зад, поэтому я отрицательно кручу головой:

— Хочу пройтись.

Пока автомобиль Итана, с хрустом сминая гравий низкопрофильными покрышками, въезжает внутрь двора, я шагаю следом, не переставая с любопытством крутить головой по сторонам.

«Родовое гнездо Нортонов» — массивный двухэтажный дом в стиле модерн с длинным бассейном в задней части двора и небольшим теннисным кортом. Я никогда не расспрашивала Итана о его семье, считая, что он сам расскажет мне все, что посчитает нужным, но одно могу сказать точно: он явно не страдал от отсутствия денег на карманные расходы в детстве. Этот дом ничуть не уступает родительскому в Бостоне, а я знаю, какую астрономическую сумму отец потратил на его покупку.

— Этим лужайкам не помешает садовник. — весело сообщаю вышедшему из машины Итану.

— Садовник, чистильщик бассейна, уборщица… — перечисляет он, запечатлевая быстрый поцелуй на моих губах. — Все, что посчитаешь нужным. Мама не любит ездить сюда, поэтому весь дом в нашем распоряжении.

Нагрузившись привезенными вещами, идем ко входу, и Итан, просунув замысловатый ключ в скважину замка, распахивает тяжелую дверь. Характерный затхлого воздуха моментально бьет в ноздри, заставляя морщиться.

— Я предупреждал. — с извиняющейся улыбкой говорит Итан, пропуская меня вперед.

— Ерунда. Хорошая уборка исправит дело.

Интерьер дома подтверждает мои догадки о не бедственном положении семьи Нортон: немного тяжеловесная, но, без сомнения, элитная мебель, дорогая пакетная доска, причудливые светильники с явным намеком на дизайнерское участие и много, очень много пространства.

Одергиваю тяжелую бархатную портьеру, рассыпая по комнате пыль и солнечный свет, и подмигиваю:

— Через пару дней я превращу это место в благоухающий райский уголок.

Итан подходит ко мне сзади, и обхватив губами мочку уха, запускает руку мне под футболку.

— Не сомневаюсь, Рика. А теперь давай я покажу тебе спальню.

Урчащие нотки в его голосе не дают шанса усомниться в том, что произойдет дальше. Великолепный секс — это еще один плюс в копилку идеального Итана: он чувственный и нежный любовник, и именно с ним я узнала, что оргазм в постели способны испытывать двое.

Мы наперегонки поднимаемся на второй этаж и там, на накрытой чехлом кровати, занимаемся сексом в нашем первом совместном жилище.

Июньское утро в Форест-Хиллс встречает меня бьющими в пыльное стекло солнечными лучами и необычайной бодростью. После почти десяти часов сна я полна энергии претворить свой план по благоустройству нашего с Итаном жилья в жизнь.

Выскальзываю из кровати и, натянув футболку, трогаю его за плечо:

— Эй, соня. Я умираю хочу кофе. Тебе сварить?

Ответом мне служит глухое бормотание, которое я расцениваю как согласие. Аккуратно прикрываю за собой дверь и шлепаю босыми ногами по длинному коридору к лестнице.

По пути несколько раз останавливаюсь, потому что кажется, что я слышу какой-то посторонний шум, напоминающий звуки льющейся воды. Это, разумеется, чушь. В привидения я перестала верить еще в четыре года, да и вряд ли Касперу когда-нибудь взбрело в голову принимать душ.

Распаковав привезенные пакеты, засыпаю молотые кофейные зерна в турку и, разобравшись с плитой, ставлю на включенную конфорку. Смахиваю пыль с со стульев и стола, и когда приступаю к готовке сэндвичей, мою талию обвивают знакомые руки.