Волчонок (СИ) - Салах Алайна. Страница 3
В молчании мы дожевываем приготовленные мной сэндвичи, и когда я приступаю к уборке стола, за окнами раздается звук заведенного двигателя. Как только во дворе воцаряется тишина, плечи Итана ощутимо расслабляются, и на лице появляется намек на улыбку.
— Сегодня я поеду в офис. Чем планируешься заняться?
— Садовник, уборщица, чистильщик бассейна. — пожимаю плечами. — Намерена сдержать свое обещание и превратить это место в райский уголок.
— Я вовсе не собирался превращать тебя в раба лампы. Уборка может подождать. Ты планировала увидеться с Дженни, разве нет?
Дженни моя старшая сестра, которая живет в Нью-Йорке больше десяти лет. Она сбежала из оков родительского контроля, поступив в Колумбийский университет, а на четвертом курсе вышла замуж за своего однокурсника, чем вызвала огромное недовольство отца, лишенного своего права вета на неугодный по его материальным критериям брак. К счастью, или к сожалению, меньше чем через год Дженни подала на развод, и с тех пор ведет образ веселой нью-йоркской холостячки: крутит многочисленные романы с мужчинами всех возрастов, путешествует по миру и божится, что никогда больше не выйдет замуж. С сестрой мы не виделись больше года, и я клятвенно обещала ей по приезде оторваться как следует.
— Увижусь с ней завтра. Боюсь, если я хоть день протяну с уборкой, у меня выработается пожизненная аллергия на пыль.
— Ну хорошо. — согласно кивает Итан и, шагнув ближе, целует меня в губы. — Если тебе что-то понадобится — звони. Если мой…брат… — он еле заметно морщится, словно это слово выжигает ему язык, — если он появится, дай мне знать.
Приняв душ и переодевшись в строгий рабочий костюм, Итан уезжает из дома, а я плюхаюсь на диван и принимаюсь штудировать интернет в поисках выездных служб по уборке домов. Провисев на телефоне битый час и получив единогласный ответ, что все они готовы довести мое жилище до стерильности не раньше завтрашнего дня, падаю головой на диванные подушки и набираю номер сестры.
— Добро пожаловать в Нью- Йорк, толстушка! — слышу ее бодрый голос в трубке. Ее «толстушка» — насмешливая дань моей природной худобе, которой она дразнит меня с детства. — Готова вылезти из папочкиного крыла и познать, что такое настоящая жизнь?
— А есть предложения?
Ответом мне служит задорный смех, от которого во внутренностях моментально начинает пузыриться азарт. Дженни обладает удивительным свойством привносить атмосферу праздника везде, где бы она не появилась. Вот и сейчас мы обменялись лишь парой фраз, а я уже перебираю в голове весь привезенный гардероб, размышляя, чтобы одеть на предстоящую вылазку. Мне и правда не помешает немного оттянуться. В конце концов, это Нью-йорк — искрящий жизнью мегаполис, а я та, кто в течение года брала сверхурочные смены в больнице, чтобы доказать себе и окружающим, что я больше, чем избалованная дочь своего влиятельного отца.
— Сегодня. Только ты и я. — загадочно произносит Дженни. — У меня есть билеты.
— Обожаю билеты. — с усмешкой цитирую фразу из любимого кинофильма. Жду, что сестра расскажет от конечном пункте назначения, но она лишь сгущает ауру таинственности:
— Будь готова к десяти. Каблуки повыше, платье посексуальнее. Где вы остановились?
Продиктовав Дженни адрес, слышу короткое «Я за тобой заеду», за которым следуют гудки.
Мысленно попросив Господа, чтобы сестре не пришло в голову повести меня на концерт какого-нибудь рэппера, по которым она так фанатела в детстве, поднимаюсь с дивана и плетусь в гардеробную. Если уж мне и суждено шагнуть в неизвестность, то я сделаю это, выглядя на миллион долларов.
3
— Хей, толстушка! — задорно восклицает Дженни, распахивая глянцевую дверь своей Тойоты. — Кажется, за год у тебя, наконец, появилось что положить в декольте.
Сестра выходит из машины и начинает вращаться по часовой стрелке словно пирожное на элитном кондитерском стенде, давая мне возможность насладиться ее эффектным образом.
Джен исключительная красавица: натуральная блондинка в пышными формами, к тому же, обладающая сокровенным знанием, как их правильно подать. Общие знакомые говаривают, что мы с сестрой очень похожи, вот только мои волосы темнее и ростом я выше.
Дженни старше меня на четыре года, однако, между нами никогда не было сестринской вражды или конкуренции. Я с уверенностью могу назвать ее своей лучшей подругой, и хочется верить, что она считает так же.
— Выглядишь на сногсшибательно, Джен, — резюмирую, сливаясь с ней в теплых сестринских объятиях.
— Ты тоже, малышка Рика. — На эту короткую фразу голос сестры теряет привычную смешливость, пропитываясь нотами теплоты, которые мгновенно переносят меня в наше детство, когда она заплетала мне причудливые косички и тайком от родителей разрешала смотреть любимый мультсериал.
— Дворец ничего себе так. — присвистывает сестра, разглядывая мое временное пристанище через ворота. — Это дом Итана?
— Его семьи. Правда, здесь никто не живет. Его отец давно умер, а матери, кажется, больше по душе обитать на Манхэттене. Есть еще брат.
— У Итана есть брат? — незаинтересованно переспрашивает сестра, грациозно приземляясь на водительское кресло. — Ты мне ничего о нем не говорила.
Обойдя машину, занимаю пассажирское кресло и пристегиваю ремень безопасности. Дженни никогда не была аккуратным водителем, и вряд что-то изменилось за время, что мы не виделись.
— Так что за сюрприз с билетами ты мне приготовила?
— Не хотела говорить до последнего момента, чтобы не повергать в шок твоего законопослушного избранника.
Сестра и Итан встречались пару раз на семейных ужинах, организованных мамой, и сразу поладили, однако, это не мешало ей время от времени подтрунивать над его правильностью и педантичностью.
— Ииии….? — вопросительно поднимаю брови.
— Бои без правил. — подмигивает сестра, и прежде чем я могу начать возмущаться, вдавливает педаль газа в пол, от чего флагман японского автомобильного концерна с визгом срывается с места.
— Худшим вариантом в моей голове были билеты на концерт Канье Уэста, — ворчу, когда она выруливаем на большую дорогу. — Когда ты, черт подери, успела увлечься боями без правил?
— Я там, где море тестостерона, детка. — беззаботно парирует сестра, опуская солнцезащитный козырек со встроенным зеркалом. Убедившись, что макияж в порядке, захлопывает его и переводит взгляд на меня. — А что плохого в боях без правил, Рика? Чем они отличаются от боксерских поединков, которыми так бредит отец?
— Ничем. Поэтому я их и не смотрю. Понятия не имею, кто вообще получает удовольствие, глядя на то, как два человека наносят друг другу увечья.
— Люди по натуре жестокие существа, толстушка. Звериные инстинкты у нас в крови. Бои гладиаторов, рыцарские турниры… историю не переписать. Мордобои всегда будут в почете у публики, и чем публика богаче, тем она кровожаднее.
— А для чего ты ходишь туда, Джен?
— Тусовка и азарт. — пожимает плечами. — И красивые парни, конечно. У меня есть свои любимчики.
Я не предпринимаю попытки смыть с лица скепсис и негатив, поэтому сестра использует запрещенный прием: посылает мне одну из своих улыбок, которыми в детстве успешно выторговывала у отца прощение за свои многочисленные шкодничества.
— Обещаю, если тебе не понравится, мы сразу же уйдем.
Со вздохом киваю, потому что не хочу портить вечер, и слышу, как сестра бормочет себе под нос:
— Но ты бы обязательно осталась, если бы знала, во что мне обошлись эти билеты.
Кажется, судьба этого вечера решена.
Мы оставляем машину на обнесенной забором парковке и, стуча каблуками, направляемся в сторону здания, возле входа в который кишит толпа.
— Что я говорила? — самодовольно хмыкает сестра, — Хищники, жаждущие крови.
Одергиваю подол вечернего платье, откровенно жалея, что не оделась скромнее. Не знаю, каков дресс-код на подобных мероприятиях, но сейчас мне искренне хочется, чтобы вместо тугого огрызка ткани, норовящего продемонстрировать окружающим мое нижнее белье, на мне были свободные брюки.