Продам кота (СИ) - Сакрытина Мария. Страница 37

Не в обиду Валенсиийскому королевскому замку, но ров у них не чище, а я, наученная опытом, хотя бы рот и нос успела закрыть. Благо было время подумать, потому что летела я с верхушки какой-то башни. И слава богу, ров оказался глубокий…

А всё этот проклятый кот! Стражники от нас шарахались — я бы тоже шарахалась от орущих в унисон кота и всклоченной рыжей девицы. Кричали мы громко: мне нужно было негативную энергию выплеснуть, а вот почему ревел Вильгельм, не знаю. Впрочем, это же Вильгельм, он всегда ревёт.

В общем, кот умудрился застрять на башенном шпиле. Сначала он красиво к нему пролетел в прыжке от окна в галерее, а потом, собственно, застрял. Вмёртвую. Башня была не самая высокая, но одинокая, а Вильгельм, полагаю, вдруг сообразил, что не повторит подвиг с прыжком обратно в галерею. Потому, как всякий уважающий себя кот, он обвился вокруг шпиля и протяжно, тоскливо завыл.

Я высунулась из того же окна и в унисон коту выругалась:

— Да чтоб тебя!

Соседние окна моментально оказались заняты стражниками. Кто-то предложил нести лестницу, но тут явился капитан (или просто главный здесь, потому что распоряжался он привычно, со вкусом) и отправил пару человек к придворному магу. Добавил ещё, что так будет быстрее. А потом пошёл ко мне.

— Госпожа, позвольте проводить вас в ваши покои.

Его вежливый голос меня не обманул, добрые и, кстати, красивые глаза — тоже. Я поняла: сейчас меня снова запрут, и буду я сидеть взаперти, как принцесса, посматривать из окошка, не нашёлся ли Витториус, то есть, Витька, и не хочет ли он меня спасти. Короче, будущее виделось мне не радужным, а под вой кота ещё и депрессивным.

— Вилька! — прокричала я, высунувшись в окно. — А ну лови меня!

Честно: я не знаю, о чём я думала. Наверняка ни о чём, потому что самым счастливым исходом всего этого стала бы картина “Девица, кот и шпиль”, откуда нас и снял бы придворный маг Жером, когда закончил бы хохотать.

В общем, согласна, глупо получилось. Со всех сторон глупо — зато обалдевшие стражники не успели меня поймать.

Я выпрыгнула из окна.

И не долетела до башни.

А потому, с остановками в районе каких-то выступов и полотнищ, которые я задела, и которые немного замедлили моё падение, я пулькнулась в замковый ров.

Нет, ну я же хотела свободы. Вот. Свободно плаваю, как дура, в сточных водах. Надо было взаперти сидеть… Мда, похоже, это был один из тех сложных жизненных выборов, когда все альтернативы одинаково плохи.

Думаете, на этом мои злоключения закончились? Ага, как же! Я умудрилась потеряться. Да, во рве.

Валенсийцы когда-то мудрствовать не стали и немного подправили русло ближайшей реки. Теперь она огибала холм с замком со всех сторон, и течение там было весьма быстрым. Пока я вынырнула, пока проморгалась, замок уже исчез, заслонённый яблоневой рощей. На чей берег я и выбралась, порвав юбку.

Мама в таких случаях говорит, что свинья грязь всегда найдёт. Я чувствовала себя той свиньёй, грязной, несчастной и голодной. Зато свободной.

Светило яркое — невыносимо, пока я не очутилась под тенью деревьев — солнце, пряно пахло спелыми яблоками и чем-то ещё, сладким, что приносил ветер, то и дело шелестящий в листве. Я устроилась под ближайшим деревом, отвернулась от воды и угостилась яблоком. Потом ещё и ещё — яблоки оказались сладкими, просто медовыми. Настроение заметно улучшилось.

Да, свободная! Сейчас погуляю… до заката, подышу свежим воздухом, а потом так и быть, вернусь в свою клетку, то есть, новые покои. А будут знать, как меня без спроса запирать! Не имеют права, между прочим. Разве это не нарушение моих человеческих прав? Хотя, судя по тому, что я узнала, прав тут у людей не много, у женщин тем более. Всё равно — как себя сразу поставишь, так к тебе и будут потом относиться.

И, похоже, ко мне будут относиться как к чокнутой, больной на всю голову вздорной девице. Мда… Посмотри, Вика, правде в глаза: ты по-дурацки ведёшь себя рядом с этим котом. Он просто вытягивает из тебя все твои чёрные, плохие черты. Что о тебе люди подумают? Нужно быть спокойнее. Поэтому быстро собралась и пошла обратно в замок, извинилась и попыталась договориться хоть с королём, хоть с котом, хоть с придворным магом. Всегда можно решить проблему переговорами, главное, найти правильные слова (мой папа так бизнес ведёт, и весьма успешно). В общем, хватит тут размышлять — встала и пошла! Слышишь, Вика? Встала и пошла.

Я выкинула огрызок, отряхнула юбку (чище она не стала), подняла голову.

И встретилась взглядом со старушкой в синей, расшитой алыми цветами шали. Бабушка — этакий божий одуванчик — держала в сухонькой ручке корзинку, в которой лежало одно-единственное яблоко. Ну а теперь ещё мой огрызок, потому что он метко попал в корзинку. Я вообще сегодня удачлива.

— Извините, — пробормотала я.

— Ничего, — старательно прокряхтела бабушка и улыбнулась.

Все зубы у неё были на месте, ровные и белые. А глаза смотрели на меня, яркие, молодые.

Да чтоб вас всех!

— Милая, ты не поможешь мне собрать яблоки? — заюлила “бабушка". — Ох, спину мне ломит…

— Кот застрял на башенном шпиле, — перебила я. — Сначала снимите его оттуда, потом поговорим.

Бабушка удивилась: глаза расширились, корзинка в руках задрожала.

— К-какой кот, милая?

— Тот самый, которого вы меня сейчас будете уговаривать продать.

Бабушка пристально посмотрела на меня и уронила корзинку.

— А почему ты думаешь, что я буду тебя уговаривать? — спросила она басом.

— Все уговаривают, — усмехнулась я. — Извините, а у вас платок есть?

Бабушка, помедлив, протянула мне расшитый алыми цветами шёлковый прямоугольник.

— От него чем-то пахнет, — фыркнула я, зажимая нос. — Бабушка, плохо работаете, вообще никак у вас с конспирацией. За кота-то что предложите?

Бабушка оскалилась. Это была наглядная иллюстрация из "Красной шапочки", где милая старушка вдруг превращается в волка.

— Твою жизнь!

Мы быстренько перегруппировались. Я взлетела на дерево, а бабушка-оборотень запуталась на первой же ветке из-за своего камуфляжа (то есть, шали). У кого-то тоже сегодня плохой день…

— Спускайся, дура, всё равно же достану! — выла спустя пару минут бабка, бодая дерево волчьей мордой.

— Не надо обзываться, — обиженно отвечала сверху я и прицельно швыряла в оборотня яблоками.

Не знаю, чем бы всё это кончилось… Хотя нет, знаю: яблоня бы сломалась, она и так уже очень жалобно скрипела. Так что расклад был далеко не в мою пользу, когда бабуля вдруг застыла, обняв ствол, а из-за деревьев раздался холодный, но знакомый голос:

— Кот не продаётся.

И, разминая пальцы (суставы громко похрустывали), к яблоне подошёл Вильгельм. Наградил надменным взглядом оборотня, поднял голову.

— Виктория, спускайся.

Я подбросила в воздух яблоко и одной рукой (второй я держалась за ветку) поймала.

— Не-а.

Вильгельм сощурился.

— Сейчас же!

Гнусный принц, Стивен же меня предупреждал.

— Скажи волшебное слово, — протянула я.

Вильгельм сказал — не то, что я хотела услышать, но меня сдёрнуло с яблони и опустило перед ним на траву. Вильгельм поморщился.

— В каком ты виде…

— Да кто бы говорил! Сам котом на шпиле только что торчал, — проворчала я.

— Помолчи, Виктория, — бросил Вильгельм и сделал странный жест рукой.

Меня словно горячим ветром обдуло, и грязь осыпалась на траву, складки одежды разгладились, а юбка сама зашилась. Только волосы, кажется, всё так же стояли торчком.

— Круто… — Я потянула себя за прядь. — А их пригладить сможешь?

С той же надменной гримасой Вильгельм потянулся ко мне и аккуратно заправил прядь за ухо. Жест показался мне таким интимным, а взгляд принца настолько растерянно-жадным, что я вздрогнула.

— Я… немного не это имела в виду.

Вильгельм моргнул, почему-то очень медленно.

— У тебя… красивые… волосы, — выдавил он и сглотнул, будто слова ему тяжело дались.