Община Святого Георгия. Второй сезон - Соломатина Татьяна. Страница 13
Белозерский:
Ты же была против!
Вера, указывая на лежащего на кровати парализованного Бригадира:
Вера:
Обстоятельства изменились.
Белозерский:
Но всё правое полушарие!
Вера:
(усмехнувшись) Значит, ты живёшь мечтами и воображением? Или ты живёшь ТОЛЬКО мечтами и воображением? (снова указывая на лежащего на кровати) Вот – дело!
Вера – на выход из палаты, Белозерский – поглядев на парализованное тело Бригадира, – за ней. Дух Бригадира, поглядев на своё тело с некоторой долей сомнения, и даже будто извиняясь – за ними.
Дух Бригадира:
(к своему телу) Ты отдохни здесь чуток… (за докторами) Да постойте вы, ядрён батон! Лезть ко мне в голову, как в ящик с инструментами?!
Заплаканная Жена Бригадира. Матрёна Ивановна поит её чаем, к ней ласковое, свойское, отношение. Георгий сидит рядом за столом, потирая (незаметно для женщин) культю одной из ног.
Жена Бригадира:
Что с ним?! Почему?! Он у меня ох какой здоровый!
Матрёна Ивановна:
Это по-разному бывает, милая. Жив-здоров человек, а через мгновение – если не мёртв, так ещё хуже – калека.
Георгий быстро бросает на Матрёну колкий злой взгляд. Она истолковывает по-своему: тут жена больного, а ты про смерть и инвалидность. Опоминается, суетливо успокаивающе к Жене Бригадира:
Матрёна Ивановна:
Но бывает, что вот только всё плохо – а часом позже уже и хорошо. Молиться надо. Молиться и…
В сестринскую стремительно заходит Вера, за ней – Белозерский и Дух Бригадира. Матрёна заканчивает с облегчением:
Матрёна Ивановна:
…и Вера Игнатьевна пришла!
Вера к Жене Бригадира без церемоний:
Вера:
Ваш муж – человек с воображением?
Жена Бригадира смотрит на Веру перепугано, с непониманием. Вера, чуть поморщившись (досадуя на себя):
Вера:
Он мечтал о чём-то?! Всеобщее благо, мост хрустальный. Путешествие в Америку? В молодости, может? «Построим дом, заведём детишек и кур…»
Дух Бригадира:
Чего мечтать? Захотел в Америку – так садись на пароход, коли деньги есть.
Вера смотрит вопросительно. Жена Бригадира пожимает плечами.
Жена Бригадира:
Не из дурачков он у меня, слава богу. Как денег заработал – так дом и построил.
Вера:
Странности какие-то были?!
Жена Бригадира:
Какие странности, господь с вами. У нас жизнь самая обыкновенная.
Дух Бригадира:
И что плохого в обыкновенности?!
Вера:
Да-да, самые обыкновенные счастливые люди, прекрасно. Но вспомните! Что такого «обыкновенного», к чему вы, возможно, уже привыкли! Что вас в нём поражало? Изумляло…
Жена Бригадира мужественно силится припомнить. Дух Бригадира, как о самом обыкновенном – потому что он это и считает самым обыкновенным; обращается к Жене:
Дух Бригадира:
Помнишь, как тебя поначалу пугало, что я цифры пятизначные в уме могу умножать-делить. Строительные объёмы без бумажек пересчитывать. (Усмехнувшись) Уж скольких образованных архитекторов на ошибках ловил в тангенсах-котангенсах.
Жена Бригадира, вспомнив, обрадовано:
Жена Бригадира:
Он считал без бумажек и счётов! И любую фигуру мог от руки…
Вера:
Тексты?!
Жена Бригадира:
Что – тексты?
Вера:
Читал-писал как?
Жена Бригадира:
Если раз что прочтёт – всё, уже навсегда.
Вера:
И никогда не строил ментальных иллюзий? Стихов не сочинял?
Жена Бригадира перепугано смотрит на Веру, отрицательно качая головой. В слёзы, Матрёне на грудь. Та её успокаивать – бросив на Веру осуждающий взгляд: могла бы и помягче, а не как на допросе. Артикулирует/шепчет:
Матрёна Ивановна:
Вера, какие тут стихи сейчас?!
Вера, махнув рукой Матрёне, тащит Белозерского из сестринской. Дух Бригадира, глянув на рыдающую Жену с сочувствием, – за Верой и Белозерским.
Дух Бригадира:
Эй, умники! Если уж условия задачки ставите – так ставьте все, я решу! Задачка – не загадка! В задаче всегда логика сыщется, на том построено!
Госпитальный Извозчик сидит на ступенях. Выходит Вера, за ней – Белозерский и Дух Бригадира. Вера быстро прикуривает, не давая возможности Белозерскому за ней поухаживать. Он прикуривает следом. Дух Бригадира стоит рядом, внимательно слушает, отмахиваясь от табачного дыма.
Вера:
Галль считал, что мозг работает, как единый орган. Но эта теория была отвергнута, когда Вернике предположил, что за речь отвечает левое полушарие.
Белозерский даёт эмоцию: «дошло!» Подхватывает, озарившись:
Белозерский:
В тысячу восемьсот семьдесят третьем году он доказал это на пациенте, перенесшем инсульт!
Вера кивает.
Вера:
И пошёл в предположениях дальше. Просто доказать не смог. Речь, счёт, анализ, логика. Надёжность. Это левое полушарие. Нашему замечательному бригадиру Матвею Громову никогда и не было нужно правое полушарие.
Белозерский:
Так что произошло?!
Вера:
Опухоль прорастает основание. Питающие сосуды. Вот и нарушились двигательные функции.
Вера машет рукой у глаз, намекая на взгляд, увиденный ею в палате.
Вера:
Но он ещё мыслит!
Белозерский:
А если мы ошибаемся?
Вера:
Значит, мы существуем. Чем даём шанс существовать ему.
Вера показывает в сторону клиники, палат – но выглядит так, что она точно перстом упирается в нос Духу Бригадира. Дух Бригадира, глядя на палец Веры, чуть сведя глаза, несколько беспомощно обращается к Госпитальному Извозчику:
Дух Громова:
Иван Ильич, о чём они?!
Вера в клинику, Белозерский за ней. Дух Бригадира уставился на Извозчика. Тот пожимает плечами, разговаривая, понятно, сам с собой. Но выглядит так, будто он обращается к Духу Бригадира.
Госпитальный Извозчик:
Кто их, холер, поймёт, о чём они порой балаболят.
Вера за профессорским столом. Все остальные – расположились кто где; режим: рабочее совещание.
Вера:
Клиника работает в полном объёме. По вызовам отправляются господа Нилов и Порудоминский. Белозерский и Концевич отвечают за стационар. Завтра утром – удаление опухоли головного мозга. Александр Николаевич представит случай.
Белозерский встаёт, докладывать.
Белозерский:
Поступил пациент… Мы все его хорошо знаем. Наш бригадир Матвей Макарович Громов…
Рабочее совещание подходит к концу. Последней заканчивает докладывать Ася.