Верхний Ист-Сайд "Прощай, Нью-Йорк?" (СИ) - Бланкина Светлана. Страница 68

-Просто слушай, Клэри, — волнительно улыбнувшись, отвечает Брайан и на секунду переводит взгляд на толпу. — Эта девушка… стала для меня всем, она подарила мне мечту, она помогла мне её осуществить, помогла поверить в себя и добиться желаемого, — говорит он всем вокруг, а затем переводит взгляд на меня. — Кларисса, ты подарила мне удивительные четыре года счастья и я знаю, что это только начало. Нас с тобой ждут ещё сотни побед и я хочу, чтобы ты была рядом со мной, я хочу, чтобы ты стояла рядом, когда я буду на вершине, я хочу держать тебя за руку, хочу, чтобы мы стояли там вместе, — говорит он, смотря мне в глаза, и вдруг опускается передо мной на одно колено. Я слышу, как по залу проходятся вздохи умиления и перешёптывания, а у меня вырывается вздох. — Кларисса, — говорит он, достав из кармана коробочку с кольцом и открывает её, а я слышу, как все замирают и зал погружается в мёртвую тишину. — Пожалуйста, поднимись со мной на вершину, — улыбается он. — Ты выйдешь за меня?

========== Глава 29 ==========

Его вопрос эхом отдаётся в моей голове и разум, будто не желает воспринимать его всерьёз. Я не думала, что мне придётся выйти за него, я не хотела об этом думать, потому что для меня это был бы конец.

Я говорила, что сдалась, говорила, что опустила руки и просто… поддалась ему, но где-то в глубине моей души всё ещё таился огонек надежды на то, что я ещё освобожусь от Брайана, надежда на то, что я ещё смогу быть свободна. Но этот огонёк гаснет в эту самую минуту, он гаснет, оставляя меня во тьме.

В зале стоит напряжённая тишина, все ждут моего ответа и, наверное, я молчу уже слишком долго, потому что взгляд Брайана немного меняется, и только я могу это заметить. Один его взгляд вызывает во мне дрожь, вызывает во мне страх.

Я бы могла сказать ему «нет» и прямо здесь обвинить его в домашнем насилии, обвинить его в том, что он бьёт меня и насильно держит подле себя. Я могу уничтожить его в эту самую минуту и покончить со всем ужасом, что происходит в моей жизни уже почти два года. Но… после моих слов ход будет за Брайаном и одними словами «она врёт» здесь не обойдётся. И всё что будет в моей жизни потом, будет в десятки раз хуже чем всё есть сейчас.

Я не боюсь, что он заберёт мою компанию, это далеко не главное. Брайан уничтожит меня в социальном мире. Он будет защищаться и в итоге выиграет, потому что у него есть власть, у него есть влияние, потому что в моих обвинениях, что он бьёт меня, нет никаких доказательств, ведь я якобы не обращалась ни в полицию, ни в больницу. Этого нет на бумагах, а значит, ничего подобного и вовсе не существует, и я просто лгу.

А после того как Брайан обвинит меня во лжи, он окончательно добьёт меня всем тем, что у него есть на меня и скорее всего потом я попаду в тюрьму. И, что самое интересное, ему не придётся даже лгать.

Я делала достаточно нехороших вещей ради хороших дел, чтобы теперь меня могли посадить. Так что… я делаю вид, что думаю, хотя мой ответ уже давно мне известен.

Я смотрю на красивое золотое кольцо с довольно крупным, но аккуратным бриллиантом посреди и, подняв взгляд, я вижу Брайана, но это не то кольцо… не тот мужчина.

-Да, — едва слышно выдыхаю я, и Брайан мгновенно расплывается в улыбке, а я чувствую, как сама же выкидываю ключ от своих оков. — Да, конечно же, да! — Он надевает кольцо на мой палец, а у меня такое ощущение, что это вёрёвка на моей шее.

Все вокруг хлопают, выкрикивают поздравления, а Брайан поднимается с колена и целует меня, пока я обнимаю его за шею.

Тюрьма была бы неплохим решением всех этих проблем, в тюрьме мне было бы лучше, чем с ним, наверное. И я сказала «да» не потому что боюсь тюрьмы, а потому что боюсь социальной смерти. Общество меня просто задавит, я стану никем, посмешищем, я останусь не с чем, я буду одна и… думаю, понятно, как тогда я закончу.

Брайан всё ещё обнимает меня, а я широко улыбаюсь, делая вид, что безумно счастлива и открыв глаза, замечаю Джека, его семью и сидящую неподалёку от них Джессику.

Они хлопают, улыбаются, но Джессика… играет, она, будто лишь делает вид, что рада за меня, а Джек… он слишком старается, слишком широко улыбается, хотя в его глазах мне видится лишь ненависть и… злорадство.

Всё не стихающие аплодисменты, поздравления от незнакомых мне людей, фальшивые улыбки, объятия и поцелуи… нам приходится просидеть в этом душном зале ещё около двух часов и всё это время Брайан не отпускает моей руки, он держит меня подле себя. Мне приходиться знакомиться с его будущими коллегами, с его «друзьями» он со всеми меня знакомит, и я отвечаю приветливый и счастливой улыбкой.

И к полуночи мы, наконец, возвращаемся в отель, и я столько часов улыбалась, что теперь у меня болят щёки.

Весь наш путь обратно в отель Брайан разговаривал по телефону со своим менеджером, который постоянно переключал его на редакторов разных журналов, которым не терпелось первыми напечатать о нашей помолвке.

И пока Брайан говорил, не скрывая счастливой улыбки, острых шуток и смешков, я смотрела на проносящийся за окном Нью-Йорк и думала о том, как я буду жить здесь.

Наверное, я всё ещё не осознала, что Брайан станет сенатором Штата Нью-Йорк, что мы переедем сюда и, что мы поженимся, потому что внутри меня… пустота. Мне будто уже безразлично на всё это, наверное, потому что мне просто в это не верится.

Всё случилось слишком быстро… за какие-то пару часов я увидела… узнала слишком много для одного вечера. Джек, его семья, Джессика, её слова о том, что они пытались меня вернуть, баллотирующийся в сенат Штата Нью-Йорк Брайан, наша помолвка, переезд… всё это слишком тяжело принять.

-Нравится? — спрашивает Брайан, когда мы заходим в наш номер и, направляясь в спальню, я рассматриваю своё новое кольцо.

-Да, — пустым голосом отвечаю я, переведя взгляд на Брайана.

-Ты просто умница, — довольно и по настоящему, без тени натянутости улыбается Брайан, сняв своё пиджак и бросив его на кровать. — И если ты продолжишь в том же духе, то мы с тобой далеко пойдём, — говорит он и, подойдя ко мне, заглядывает прямо в глаза.

-Политический брак, — отвернувшись, без особого энтузиазма усмехаюсь я, не дав ему поцеловать себя. — Тебе нужен этот брак только для того чтобы пробиться в сенат? — спрашиваю я сев за туалетный столик, и я слышу, как позади меня устало выдыхает Брайан.

Он может не отвечать, я и так знаю ответ.

-Не только, но… это основа, — говорит он, оттягивая свой галстук.

-Основа, — усмехаюсь я, снимая серёжка и смотря на Брайана в отражение зеркала. — Почему ты не сказал мне, что баллотируешься в сенаторы, в сенаторы Нью-Йорка? Почему ты вообще решил ехать в Нью-Йорк?

Я начинаю всё осознавать, всё, что произошло, постепенно укладывается в моей голове и я, наконец, могу нормально мыслить и воспринимать эту информацию и, поэтому во мне начинает просыпаться злость.

-В Вашингтоне мне не пробиться в сенат, ты это и сама это знаешь…

-А в городе, в котором ты проиграл выборы в конгресс и в котором тебя никто не знает, ты решил, что выиграешь, — перебиваю его, повернувшись на Брайана.

-Я потратил достаточно времени, чтобы обзавестись связями и друзьями из Нью-Йорка, — отвечает Брайан, замерев на месте. — Ты — моя девушка, родилась и выросла в Нью-Йорке, этот город твой дом, тебя здесь знают. А вдобавок, моё предложение тебе выйти за меня… — довольный своим гениальным планом говорит Брайан, — возвысит мой рейтинг, и через пару часов я буду на первой строчке, а не на третьей.

-А ты не думаешь, что избиратели поймут, что этот брак — фальшивка, что весь этот цирк был устроен только ради голосов?

Я выжидающе смотрю на Брайана и по одному его взгляду понимаю, что ещё немного, и я перегну палку, перейду черту, и он заткнёт меня, но, кажется, здесь в Нью-Йорке я чувствую себя увереннее даже с Брайаном.

-Мы с тобой вместе уже не первый год, — всё ещё спокойно отвечает он, медленно подходя ко мне. — Мы начали встречаться ещё до моей такой активной политической карьеры и ещё до того, как ты сама стала успешна. И люди любят нас за это. Они любят нас за то, что мы — простые граждане нашей страны смогли найти друг друга, влюбиться, а затем вместе стать теми, кем так хотели. Они любят нас за нашу историю, за нашу любовь, за нашу непоколебимую веру в друг друга, за нашу поддержку. Им нравится верить в сказки, нравится эта иллюзия чего-то прекрасного, им нравится верить в великую чистую и честную любовь, им нравится себя обманывать, а мы с тобой… просто даём им веру, в которой они все так нуждаются. — Брайан касается моей щеки, а я всё продолжаю с отвращением смотреть на него. — Неужели ты хочешь лишить их этой сказки, Кларисса, лишить их этой веры, без которой они… разочаруются в жизни?