Реквием по любви (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka". Страница 82

— Возможно.

Загадочный ответ его матери.

— Я все равно узнаю.

— Это останется между нами, сынок.

— Сегодня же вечером!

— О, она не станет так глупить!

— Мама!

— Что? С такими мужчинами, как ты и твой отец, нужно держать ухо востро! Я, лишь, показываю ей, как это делается.

— Невероятно!

За их перепалкой можно следить вечно, тем не менее…

— Кхм! — Карпова прокашлялась, привлекая к себе внимание. — Я — Лиза.

— Милая! — Похомова бросила сердитый, осуждающий взгляд на сына. После чего, вновь повернулась к ней. — У тебя очень красивое имя. Великое. Елизавета! Я — Мария Петровна. Для тебя, просто Мария.

— Простомария! — Дмитрий рассмеялся, подтрунивая над матерью. За что, тут же заработал шлепок по плечу.

— Нахал! Весь в отца!

У Карповой ком встал в горле. Как ей не хватало этого. Семейного тепла. Материнской ласки.

— Им не понять нас, Лиза. Совсем недавно, я была Машенькой…а уже Мария Петровна. Хочу отдалить этот момент! Но, годы беспощадны.

— Кажется, вам удается с ними договориться. — Лиза искренне улыбнулась.

Женщина засияла, как только что ограненный бриллиант:

— Благодарю! Прилагаю все усилия.

Дмитрий притянул к себе Лизу, положив руку на талию. Уткнувшись в ее волосы прошептал:

— Извини за это.

— Все хорошо. Даже лучше, чем я думала.

— Не будем стоять на пороге, — Мария приветливо махнула рукой в сторону жилых комнат. — Лизонька, чувствуй себя, как дома.

— Спасибо.

— Дима, что с твоей одеждой? Что за разгильдяйство?!

Борзый был невозмутим. Демонстративно изогнул черную бровь.

— На трассе колесо пробило. Пришлось менять.

Щеки девушки вспыхнули, причиняя дискомфорт. Так нагло врать матери! Господи, помоги!

— Переоденься! Сейчас же!

Похомов повернулся к Лизавете:

— С ней бесполезно спорить! Скоро вернусь.

Хватая под руку сына, Мария Петровна сообщила:

— Придется пойти вместе с ним. Иначе, этот молодой человек, перевернет вверх дном всю гардеробную. Располагайся, дорогая.

***

Ей всегда казалось, что большие дома красивые, но холодные и неуютные. Семейное логово Похомовых, к их числу не относилось. Каждый уголок дома был пропитан заботой и комфортом. В ожидании Дмитрия и его матери, Лизавета расслабилась на одном из классических диванов, в гостиной. Она не знала, из чего тот был сделан, но он словно обволакивал ее. Окутывал своей мягкостью. Каждая частичка тела блаженствовала. Напротив, располагался камин, обрамленный неизвестной ей, породой дерева. На нем, в красивых рамках, были расставлены семейные фото. Карпова с интересом разглядывала их. Нежная и утонченная Мария Петровна, сияла на каждом снимке. С сыном, с мужем. На последнем Лиза заострила внимание. Спокойный, но суровый взгляд. Взгляд человека, знающего всему цену. Знающего жизнь, без прикрас. Довольно внушительный и грозный мужчина. Но, Соколовская не солгала! Рядом с женой, Похомов казался зачарованным! И своих чувств не скрывал. Дмитрий был похож на отца. Те же глаза. Те же скулы, губы. Волевой подбородок. Возможно, когда-то в молодости, Аркадий Михайлович и носил шикарную, как у сына, шевелюру. Сейчас же мужчина был лысым. Он сбривал свои волосы, практически под «ноль».

О! Встречи с ним Лизавета страшилась больше всего. Что-то внутри трепетало. Вскочив на ноги, принялась, нервно, вышагивать туда — обратно. Что же они так долго? Остановилась у витражного окна, рядом с которым стояла небольшая консоль. Украшала последнюю красивая ваза с живыми цветами, и очень старое фото. Не выдержав, взяла рамку в руки. Дима, Паша, Егор. Совсем еще мальчишки, облепившие Марию Петровну со всех сторон. Все жизнерадостно смеялись. Женщина держала на руках большой красивый торт. Поднимала его, как можно выше, чтобы мелкие проказники не дотянулись, раньше времени. Девушка улыбнулась. Эта картина умиляла. Она нежно провела пальчиком по лицу Дмитрия, чувствуя, что отдает ему свое сердце. Душу. Да все, что попросит!

— Десятилетие сына! Хороший был день.

Сдержать вскрик Лиза не смогла. От неожиданности выронила фото из рук. Ну, кто так подкрадывается? Она даже не слышала его шагов! Поспешно развернулась. И, тут же, рухнула на корточки, осознав, что рамка разбилась!

— Простите! Я не специально, клянусь! — Девушка старалась, как можно быстрее, собрать осколки. — Боже! Надеюсь, она была не дорогая? Скажите, что нет! Хотя бы, что не очень!

Мужчина оказался радом в два шага. Рывком поднял на ноги, заставляя выпустить из рук осколки. Он крепко держал за плечи, не позволяя шевельнуться. Господи! Аркадий Михайлович смотрел так, что земля из-под ног уходила. Или, просто, голова закружилась? А сколько всего было в его собственных глазах! Радость. Смятение. Неверие. Нежность. Ярость. Безумие. Шок! Лизу начала бить крупная дрожь, когда Похомов-старший, сокрушенно простонав, привлек ее к себе. Наклонив голову, прикоснулся губами, к виску.

— Не бойся. — Шептал он. — Просто…дай минутку, чтобы прийти в себя. Все понимаю, но…Не ты! Не ты! Я брежу!

Она уже ничего не понимала. Попыталась отстраниться. На этот раз, мужчина не стал удерживать. На всякий случай отступила на несколько шагов. Язык не слушался.

— Я — Лиза. Дима — там. — Бессмысленно махнула рукой вглубь дома. Перевела дыхание. — Я с ним пришла. С ним. Но, он там. А я жду. Сейчас…Простите!

Похомов, же, полностью владел собой. Завидная выдержка.

— Тише, девочка. Успокойся. — Похомов разглядывал ее, с необъяснимым трепетом. — Испугалась?

Прикусив губу, рискнула посмотреть ему в глаза. Словно, черный бархат. Такие же, как у его сына. Слова, вновь, застыли в горле. Смогла, лишь, кивнуть.

— Ну, извиняй! Ты меня тоже напугала. Чуть к праотцам не отправился!

— Я?! — Опешив, повысила голос. Получился противный писк.

Аркадий проигнорировал ее возмущенный вопрос.

— Тебя, что ли, сын с благотворительного вечера умыкнул?

Снова кивок.

— Лица твоего, тогда, не разглядел. — Буркнул мужчина, оставляя ее одну. — К сожалению, было очень темно.

Лишь, когда за ним закрылась одна, из многочисленных дверей, Карпова смогла судорожно втянуть в себя воздух. Что это было? Не доверяя ногам, опустилась на ближайшее кресло. Что, черт возьми?!

***

— О! Я, действительно, люблю готовить! Очень! — Восторженно рассказывала Мария Петровна о своем увлечении. — У меня, даже есть свой ресторан! Может, слышала? «Дежавю».

— Конечно, слышала! — Честно ответила Карпова. — Стыдно, не знать о лучшем ресторане города.

Мария засмеялась. Ужин, вообще, проходил в непринужденной обстановке. Несмотря на все опасения, и предшествующие ему события. Аркадий Михайлович, и Дмитрий, не отставали от Похомовой. Шутили. Рассказывали забавные истории из прошлого. Не знай она наверняка, никогда, и ни за что, не поверила бы, что сидит за одним столом с семьей криминального авторитета. Аркадий держался гостеприимно. Располагал к себе. Словно, обычный человек. Лишь временами, когда Дмитрий, покровительственно, по-хозяйски, обхватывал рукой ее плечи, взгляд хозяина дома менялся. Он становился задумчивым. Грустным. В то же время, яростным. Будто, ему невыносимо и больно было видеть их вместе. Но, почему? Неужели, она столь ужасна? Не пара его сыну? Стало трудно дышать.

— Правда? — Голос Марии вернул к реальности. — Как тебе наше меню? У нас, конечно, лучшие повара. Но! Примерно, треть нашего ассортимента — мои личные импровизации!

— Все, что я пробовала в вашем ресторане, мне очень понравилось. — Ответила, на автомате, девушка.

Борзый накрыл ее ладонь своей, и легонько сжал, привлекая внимание.

Ты в порядке? — Говорил его взгляд.

Более чем!

Поспешила прервать зрительный контакт.

— Расскажи нам о себе, Елизавета. — Мягко попросил Аркадий Михайлович. — О своей семье. О…родителях.

Мужчина запнулся на последнем слове, чем вызвал недоуменный взгляд супруги.

— Аркаша! Девочка, и так, смущается. А ты, как танк!