Сияй, Бореалис! Армейские байки (СИ) - "Liz Elzard". Страница 4

— Тогда как, вашу мать, возникла дыра? Вам хоть известно, что демоны могут за собой понести? Там живут мирные люди, а мы здесь нужны как раз для того, чтобы обеспечить им безопасность. К вечеру здесь будет всё кишеть демонами по вашей вине.

Голос командира как бы намекал, что Лирет непременно должна решить проблему сиюминутно. Девушка шагнула к барьеру, изучая разлом. Выражение на её лице менялось одно за другим. Сама природа разлома несколько отличалась от того, с чем она обычно сталкивалась: он казался неестественным. Если демоны как бы прорывают барьер, то здесь всё выглядело чересчур аккуратно для лапы демона. Тем не менее не озвучить предположение Лирет не могла.

— Командир, этот разлом кто-то намеренно проделал, — сухо сообщила она. — Посмотрите внимательно сами.

Командир и все, кто присутствовал рядом, впились взглядами в зияющую в сиянии барьера дыру. Воздух стал тяжелей от напряжённого молчания, оно говорило о том, что сказанное больше похоже на бред.

— И как это могло произойти? — задал вопрос командир. — Кто, по-вашему, это сделал?

— А это уже, увы, не в моей компетенции, — пожала плечами Лирет. — Могу только сказать, что демон такой аккуратный разлом не может сделать. Это рука человека, а разбивать такие барьеры умеют только эманаты.

Командир многозначительно промолчал. Её слова подселили ему новые мысли.

— Раз больше толку от вас нет, тогда залатывайте барьер. Живо!

Демонов сегодня ждали как гостей. В эту ночь как раз начался первый снег. Ещё не закончился ноябрь, а сюда осыпался плотный, белый и мокрый снегопад. Пальцы мёрзли на ледяном обжигающем ветру. Проклятые хлопья били по лицу и цеплялись за ресницы, кусались холодом, падая за шиворот. В полупрозрачном воздухе снег смешался с дымом. За что бы глаз ни зацепился, всюду кружились силуэты: косматые, издающие кошмарные вопли, и мелкие, хаотично маячившие и борющиеся. Крики, вопли и выстрелы — всё смешалось со снегопадом и било по ушам изо всех сторон.

Холодно не было. Кровь по телу струилась кипящей лавой. Особенно в ногах, будто бы берцы неслись по раскалённым углям.

Один, второй. Третий и четвёртый. Пятый.

Взрыв. Снегопад окрасился в красно-бурую медь на секунду, затем снова побледнел.

Лирет поспорила с Гарином на то, кто больше взорвёт тварей — так оно веселей было. На что спорили, девушка уже не помнила. Она бежала по переулкам, прижималась к стенам и пыталась в поднявшемся шуме различить мерзкое дыхание невидимого демона. Оказывается, есть и такие. Мимикрировали, но ненадолго. Мощёные дороги всюду расчерчивали огненно-золотые печати барьерщиков — единственное, что могло выманить невидимку.

Демоны пёрли сюда, как на свет. В этот раз их было поразительно много в одном месте.

В закоулке притаилась кучка пехотинцев. Наткнувшись на них, Лирет немедленно раздала каждому по защитной печати и двинулась трусцой дальше, прячась в тенях домов. За спиной затрещали выстрелы. В висках жужжало. Что-то глухо стукнулось о скрипичный футляр. Судя по звуку, что-то мелкое и отрубленное — девушка понадеялась, что от демона. Какой уже счёт? Вынимая из набедренной сумки листок печати, девушка ловко установила ловушку и отскочила назад. В воздух подбросило внутренности сразу обоих демонов.

Лирет сбавила шаг. Двигаясь к барьеру южного квартала, она уловила отвратительный запах. Как будто кто-то слил помои в одно место, а ветер разогнал миазмы по окрестностям. Девушка осторожно высунулась на полголовы. В палёном снежном мареве мелькали тени солдат. Отстреливали мелких демонов и перекрикивали выстрелы командами, кличем и матом. Никто из них не был озабочен вонью, а гад тем временем затаился за одним из домов. Лирет кинулась туда. Сенсорная печать вибрировала и становилась горячей. Средний демон, можно завалить в одиночку. Девушка юркнула в переулок и притаилась, держа наизготовку несколько печатей для взрывной ловушки. На стене выросла мохнатая тень, которая медленно надвигалась, но совсем не в сторону барьерщицы. По стенам раскатился рык. Лирет тихонько высунула нос из-за угла, поморщившись от вони. Увиденное выглядело весьма любопытно.

Это можно было счесть за галлюцинацию. Девушка аж присвистнула, наблюдая за тем, как чудовище, отдалённо напоминающее нечто между гиппопотамом и носорогом, надвигается на загнанного в тупик солдата в чёрной форме. Стоит заметить, что встретить эманата в разгар битвы здесь было той ещё экзотикой. Ещё реже среди эманатов были девушки. Точнее девочки. Лирет исполнилась смешанных чувств и даже не знала, стоит ли встревать: пилот с нашивкой «02» мог полноправно продемонстрировать свою независимость в этом поединке. Однако что-то подсказывало, что ситуация вышла из-под контроля, да и все команды големов сейчас сражались за пределами Гвальтзарда.

Демон-вонючка разинул зубастую пасть, в которую мог бы запросто запихнуть двух солдат, и взревел. Изо рта брызнула склизкая слюна. Несчастная девочка захныкала, скатившись вниз по стене, и закрыла голову руками. С каких пор эманаты стали такими тряпками? Обычно выскочки выскочками, лезут в самый огонь, ещё и подкидывают туда дров, а здесь…

Отпустив нить размышлений в свободный полёт, Лирет метнулась вперёд, прямо за спину демону. Во время битвы с общим врагом не должны главенствовать личные принципы, в конце концов.

Девушка оперативно сложила печати, начертив праной ловушку вокруг демона. Его тяжёлое тело не обладало такой ловкостью, какая была у барьерщицы. Монстр едва смог проследить за тем, как вокруг него мелькает миниатюрная солдатка, а она почти летела и скользила по поверхности, ловко вычерчивая знаки на земле. Он только распахнул пасть, надеясь цапнуть ту за ногу, как его моментально подбросило в воздух. Тело исчезло. На землю рухнули лапы, щетинистый хвост и уродливая голова — всё это шмякнулось в талую грязную жижу по отдельности, и теперь демон был похож на товар в мясной лавке. Если бы это мясо можно было есть, то Лирет обязательно бы сообразила шашлык в честь победы. Кривясь от поднявшейся вони, девушка вспомнила про девочку. Та всё ещё беспомощно сидела на земле, трясясь от страха, и, кажется, её штаны стали мокрыми. Бледное лицо казалось розовым от кровавых крапин. Опомнившись, девочка вскочила и бросилась прочь, запинаясь о кирпичи и куски мяса.

— Лови её! — крикнул кто-то.

Лирет повернула голову, не успев уловить взаимосвязь действительности и чужих слов. Мимо промчался человек в форме эманата. Он испарился, телепортировавшись прямо к убегающей девочке, ухватил её за руку и так же быстро исчез уже вместе с ней, унеся её вопль.

— Дезертир! — расслышала Лирет в ускользающем потоке ветра.

Такие бывали в Гвальтзарде. Редко, но бывали. Говорят, что эффект «Иррайзера» не на всех действует безупречно. Встречались исключения, которые рвались прочь на свободу. Это нормальное желание у нормального человека, но здесь бросаться в бега было себе дороже.

Последний демон был повержен, и тогда небо потухло, став глубоко синим. Тишина накрыла город, и лишь в бороздах его улиц стояла полусонная суета. Началась «уборка». Одни измождённые солдаты сгребали трупы, другие измождённые солдаты сжигали тела в могильной яме. Затем медики осмотрели солдат. Те, кто пытались под страхом смерти и желанием жить скрыть заражение, были тотчас кремированы вместе с демонами. Никаких тебе похорон. Сражайся с тварями, убивай их, а если убьют тебя, то покойся с миром в одной яме с ними. Без почестей. Такой вот минимализм.

Барьерщики прочесали город вдоль барьера. Обстановка докладывала, что все разломы надёжно запаяны и причин тревожиться нет. Снег спрятал все следы крови, погружая землю в холод. Лирет захотелось выпить чего-нибудь горячего и сладкого. Гарин очень кстати откуда-то притащил термос с горьким и абсолютно безвкусным какао и совершенно неуместную к напитку закуску — вяленую жирную рыбу, которую здесь почему-то называли китовым плавником. Тем не менее Лирет проголодалась так, что уже не имело значения, чем запивать рыбу. До поздней ночи они в кругу напарников сидели у костра рядом с городским барьером и травили скучные армейские байки, лишь бы вытеснить из мыслей отрубленные части демонов и предсмертный взгляд заражённых. Кто-то приносил напитки покрепче, и тогда тепло костра дополняли песни.