1971 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 7

- Начали! - и тут же попытался нанести режущий удар в область груди. Очень быстрый удар, резкий, и если бы я не был готов к чему-то подобному - удар бы прошел. Кстати, на войне - чуть собачья это, а не удар. Грудь в разгрузке, а то и бронежилет - на кой хрен резать по груди? Вот если бы в лицо, или конечности - тогда да. А тут... Кстати сказать, рана от такого удара будет неглубокой и не угрожающей жизни - если только не резануть по горлу, или по внутренней части бедра. Но эти раны очень болезненны и кровоточивы. Нанеси их несколько, и человек истечет кровью, ослабнет, и тогда его можно будет добить без особых проблем.

Кстати сказать, с ножевым боем Виктор явно не знаком - так, какие-то верхи, или уличные замашки. В нашей стране много «сидельцев», прошедших лагеря, а в лагерях умение владеть ножом вполне вероятно может спасти жизнь. Уважают таких умельцев на зоне.

В общем, размахивал он ножом достаточно шустро, но не очень профессионально. Потому через минуту боя я захватил его руку, и не вынимая из нее ножа, «воткнул» его тренеру в солнечное сплетение.

-Ребята, вы видели, что я сделал? - обратился я к операм, которые стояли вокруг нас кружком, горя глазами и едва не подпрыгивая от возбуждение - Я практически убил противника, но никто не может сказать, что я держал нож в руках! Поняли, да?

Опера поняли, захихикали, начали переговариваться и мотать головами. Пусть. Я вообще-то сторонник того дела, что если ты вынимаешь нож, пытаясь зарезать противника - будь готов получить его в обратную. Как там сказано-то было? «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!» И я не преминул озвучить этот тезис, чем вызвал дружный смех большинства оперов.

Только два или три человека из толпы стояли со спокойными, и даже хмурыми лицами, но скорее всего потому, что такие они по жизни. А может что-то случилось и парни расстроены. Ну например - в постели не вышло. Я-то такого представить не могу, но слышал - у других мужиков бывает. Хе хе...

-А теперь реальный бой - объявил невозмутимый Виктор - Ограничения - нос не ломать, в пах не бить, глаза не выдавливать. А в остальном - все, что угодно.

Тяжко. Видел я бои без правил - сам не участвовал, но видел. И как ни странно, частенько там побеждают борцы. Почему? Потому что ему достаточно вцепиться в противника, а там уж и понеслось - бой переводится в партер, а в партере борец как рыба в воде. Удушающие приемы, болевые приемы. А значит - нельзя допустить, чтобы Виктор сумел меня уцепить и доказать, что он не зря носит на себе черный пояс.

Хлесткий лоу кик! Еще! Еще! В бедро! В голень! Нет, ребята, хватать я себя не позволю! Еще! Представляю, что сейчас творится с ногами Виктора - синяк на синяке. Зря ты позволил мне обуть боксерки - даже в борцовках, и то было бы больно, а уж в этих жестких «шкарах» совсем печально.

- Нечестно! - не выдержал и завопил кто-то из болельщиков, когда я в очередной раз хлестнул ногой по голени Виктора. Я невольно улыбнулся, и наши с Виктором взгляды скрестились. Он был разъярен, и жаждал меня уничтожить. И я его понимаю - на глазах учеников, он, чемпион, мастер спорта - и получает пинки, как какой-нибудь гопник?! Обидно же! Ну, сейчас он мне покажет.

«А мы не позволим вам ничего показывать! Мы сами вам все покажем!» - чеканная фраза из старой комедии «Гараж» была сейчас как раз к месту. Виктор рванулся вперед, норовя уцепить меня за рукав куртки и шваркнуть на ковер, как злую соплю, но...ожидаемо нарвался. Я ждал этого броска. Все мои лоу-кики были лишь средством вывести из себя спокойного и уверенного в себе борца. Он должен был понять, что единственная возможность меня одолеть - это перейти в партер и задавить, задушить на полу. Кстати совершеннейшая глупость, кто ему сказал, что меня так просто задавить на ковре? Силы у меня хватает, умения тоже, а массой я килограмм на пятнадцать его тяжелей. И выше ростом. Вот если бы мы сошлись по борцовским правилам, тогда - да. Никаких лоу-киков, никаких ударов. Только подсечка, да подножка. Ну и броски, само собой.

Я отпрыгнул в сторону и встретил его ударом в горло, когда он проскакивал мимо, с трудом сдержав руку в желании разбить гортань. Но и этого удара хватило, чтобы Виктор задохнулся и едва не потерял сознание. А когда он упал, я прыгнул ближе и пяткой обозначил удар в шею, на добивание. Как и положено - вдруг враг встанет? У борцов не поставлена ударная техника - по понятным причинам.

Все в зале молчали. Гробовая тишина! Потом кто-то из толпы угрюмо сказал:

-      Это просто трындец. Статья обеспечена! Если мы так будем добивать своих задержанных - Нижний Тагил нас точно ждет.

-      А кто вам велит добивать? - парировал я - Эта связка рассчитана на то, чтобы уничтожить врага. Именно врага, а не преступника. Правильно сказал ваш тренер - у вас совсем другие задачи и методы борьбы с преступниками. Я армейский боец, разведчик, можно сказать - террорист, моя задача - убить. Да так убить, чтобы он перед смертью и пикнуть не успел! То, что я вам показал - это секретная техника специального назначения. Вам мы будем давать облегченную версию. Ну а кто захочет - с разрешения тренера - тот изучит и специальную часть. Но повторюсь - с разрешения тренера, и после того, как мы убедимся, что вам можно ее изучать. Почему так? Потому что неуравновешенный человек, получив в свои руки смертельные приемы борьбы без оружия, может натворить дел не меньше, чем с пистолетом либо винтовкой. Никто из вас по пьянке не стрелял из пистоля в потолок, а? Никто не показывал таскисту ствол и не требовал везти его бесплатно?

Парни засмеялись, посмотрели друг на друга и я увидел, как смутились двое из них. Ага! Взять на заметку! Видать, любители покуролесить. Опера всегда были такие...не от мира сего. Их время от времени приходится останавливать, иначе совсем пойдут вразнос. Работа у них такая. Многие или спиваются, или (и) крыша у них едет и могут натворить всякого. Впрочем, в этом времени, насколько я знаю, к бухалову на службе относят гораздо лояльнее, чем у нас. Будут долго уговаривать, вешать на бухарика выговоры, и лишь когда он совсем зарвется - вышибут по компрометирующим обстоятельствам. Или предложат написать рапорт на увольнение по состоянию здоровья. Это у нас, в нашем времени вылететь из ментовки, то бишь из полиции – совсем плевое дело. И никто за тебя не заступится - бухарики не в честИ.

-      Ребята! - я возвысил голос, перекрывая шум и внимательно наблюдая, как Виктор тяжело поднимается, растирая горло (слава богу, вроде не сильно врезал!) - Вообще-то для военного рукопашный бой практически не нужен. А вот вам - он совершенно необходим!

Ага, затихли! Ну, кто спросит?

-      Почему это военному не нужен? - спросил высокий худой парень с лицом, будто вырубленным топором - А зачем тогда вы его изучали? Ну мы-то понятно, нам нужно уметь драться, а вам-то почему не надо?

-      Чтобы вступить в рукопашный бой с противником, бойцу нужно потерять на поле боя автомат, пистолет, нож, саперную лопатку, поясной ремень. Потом найти ровную площадку, на которой нет ни камней, ни палок, и на этой площадке

обнаружить такого же раздолбая, который все потерял. И только потом вступить с ним в рукопашную схватку.

Нет, все-таки приятно быть застрельщиком, а? Я эту шутошную рассказку слышал и читал раз сто, не меньше! Но придумана он была точно позже 1970-го года. Иначе бы эти парни не хохотали так яростно, утирая слезы и хлопая по ляжкам. Да, я великий фонтан юмора! Хе хе хе... Даже как-то неудобно стало - дети этого времени наивны и у них нет интернета. А я ведь теперь обладаю абсолютной памятью!

Кстати, странное и приятное обстоятельство. Приятное - ясно, почему. Когда ты можешь враз выдать на-гора любой текст, прочитанный тобой, или написанный тобой - разве это не счастье?! Да за такую способность любой писатель отдаст все, что у него есть! И еще в долги залезет! Теперь я могу присвоить любой текст, который читал в своем времени. Начиная с моих коллег-фантастов, и заканчивая каким-нибудь Аберкромби или Вегнером. Ну что мне стоит теперь взять, и повторить слово в слово романы Аберкромби «Герои» или «Лучше подавать холодным»? Если только совесть...