Миллиардер под прикрытием (ЛП) - Эшенден Джеки. Страница 40

У него было много дел, и он нуждался в ней, чтобы добраться до де Сантиса. Но что-то внутри подсказывало ему, что план приманки провалился. Что он не может использовать ее для этого. Последние десять лет он только этим и занимался, используя ее дружбу, чтобы сблизиться с де Сантисом. Используя ее так, как и отец использовал ее, как инструмент, как средство для достижения цели.

И он не мог сделать это снова. Это сделало бы его не лучше, чем де Сантиса. Он не собирался использовать ее и лгать ей больше тоже не собирался. Их дружба могла начаться с фальши с его стороны, но это не мешало ему любить ее, заботиться о ней. Конечно, это была слабость, о которой предупреждал отец, но уже было слишком поздно. Это случилось.

Он не хотел больше причинять ей боль, и поэтому не будет делать этого.

Это разрушит его и без того дерьмовые планы. Но он должен найти какой-то способ обойти все это.

Вульф наклонился, взял ее за подбородок и повернул к себе. Ее глаза были очень темными, когда они встретились с его, и боль в них заставила его хотеть зарычать.

- Что мне делать, Вульф? - прошептала она. - Что мне теперь делать? Когда он узнает, что я пошла с тобой добровольно, он никогда не простит меня. Он никогда не простит меня, если я не выйду замуж за Дэниела. Если он вообще позволит мне сказать хоть слово.

Он погладил ее по подбородку, мускусный, женственный аромат ее тела разрушал его сдержанность. Но он держался за свое настойчивое либидо, потому что это могло подождать. Сейчас она была важнее.

- Мы перейдем этот мост, когда дойдем до него, хорошо?

Но тревога в ее глазах не исчезла.

- Он не позволит мне вернуться домой, я знаю это. И тогда мне некуда будет идти, и никого нет..., - она замолчала, громко сглотнув.

- У тебя есть, - он посмотрел ей в глаза, желая, чтобы она поняла. - У тебя есть я, Лив.

Она моргнула.

- Как? Ты солгал мне. Ты никогда не был моим другом, не до конца. Боже, ты даже не хочешь меня. Все это просто... Я не знаю. Секс из жалости.

Если бы она не выглядела такой обиженной, он бы рассмеялся. Секс из жалости? Иисус.

- Я не занимаюсь сексом из жалости, а что касается желания тебя..., - он сделал паузу, потому что это было важно, и он не хотел больше лгать. - Ты права. Я не хотел тебя с самого начала. Папа сказал мне, что я должен соблазнить тебя, потому что тогда ты скорее расскажешь мне что-нибудь. Но я сказал ему нет, что ты слишком молода. А потом, к тому времени, когда я узнал тебя, я понял, что ты... намного больше значишь для меня, - он выдержал ее взгляд, позволяя ей увидеть правду в его глазах. - Ты была слишком умна. Слишком умна для меня. Ты всегда знала, что сказать, и не только это, ты также умела и слушать Ты заставила меня почувствовать, что я не дурак, Лив, что я могу сделать больше, чем просто ломать вещи, бить их. Ты была слишком хороша для меня, и поэтому я никогда не видел в тебе ничего, кроме друга.

Ее глаза расширились, губы приоткрылись, как будто она хотела что-то сказать, но ничего не вышло.

Он провел пальцами от ее подбородка вниз по шее, чувствуя под пальцами мягкую шелковистую кожу.

- Я собирался соблазнить тебя в отеле, использовать секс, чтобы вытянуть из тебя эту информацию, но это ничего не значило. А потом я поцеловал тебя и..., - он замолчал. - Ты же знаешь, Лив, что я не умею говорить. Я не могу описать, как все изменилось для меня, это просто произошло. Но здесь..., - он потянулся к ее руке и поднес ее к своей груди, прижимая ее ладонь к коже над своим сердцем. Посмотрел в глубокие темно-синие глаза. - Почувствуй, что ты делаешь со мной, - не отпуская ее руки, он наклонил голову и коснулся губами ее губ. Один раз. Но потом он скользнул языком глубоко в жар ее рта, медленно исследуя ее, пробуя на вкус. Позволив сердцебиению биться быстрее, он углубил поцелуй, сделав его жарче.

Он никогда так не целовался. Никогда не действовал так медленно. Но он хотел, чтобы она знала, что он не врет. Что на этот раз он действительно хотел ее. И не за что-то, и не потому, что она ему что-то даст взамен. Он хотел ее из-за нее самой.

Через мгновение он поднял голову и посмотрел на нее.

В ее глазах было удивление.

- Твое сердце бьется так быстро, - ее ладонь лежала на его коже, как маленький горячий уголек. - Это... из-за меня? - она казалась шокированной.

Он улыбнулся.

- Да, - убрав ее руку со своей груди, он направил ее дальше вниз между их телами, туда, где он уже был тверд и готов для нее, сжимая ее пальцы вокруг себя. - Это тоже из-за тебя.

Ее глаза расширились еще больше, изучая его лицо.

- Я больше не буду тебе лгать, Лив, - сказал он. - Отныне всегда будет только правда. Я обещаю.

Ее взгляд опустился к его рту, пальцы слегка сжались вокруг него, заставляя его задержать дыхание.

- Наверное, нам не стоит этого делать. Я имею в виду, это не может быть хорошей идеей, правда?

- Ты хочешь остановиться? - черт, он не хотел, но, если бы она этого захотела, ему пришлось бы согласиться. - Потому что, если ты этого хочешь, просто скажи мне, и я остановлюсь.

Шелковистые темные ресницы опустились, на мгновение скрыв ее взгляд. Затем они медленно поднялись снова, ее голубые глаза расширились и потемнели, как полуночное небо.

- Нет, - прошептала она. - Я не хочу останавливаться.

Волна желания прошла через него, заставив его перевести дыхание. Заставляя его лежать очень тихо на случай, если он потеряет контроль над собой, и просто толкнет ее на матрас, нависнув сверху. Он не хотел этого делать. Она заслуживала большего. Ему хотелось действовать медленно, прикасаться к ней так же, как она прикасалась к нему, нежно и осторожно, словно она была произведением искусства. Смакуя ее.

Но, если он собирался действовать медленно, то ей нужно было убрать руку с его члена.

Наклонившись, он мягко отнял ее руку, наслаждаясь тихим звуком протеста, который она издала, когда он прижал ее запястье к подушке рядом с ее головой.

- Угу, детка. Ты уже дважды уложила меня на спину. Теперь моя очередь.

- Вульф, я…

Он остановил ее слова своим ртом, подарив ей еще один долгий, глубокий поцелуй, прежде чем двинуться вниз, оставляя следы поцелуев на ее шее, пробуя соль и сладость в ямке на ее шее. Он не знал, что это может быть так приятно и для него, что трепетание ее пульса под его языком может быть таким возбуждающим, чувствуя, как он начинает ускоряться из-за него. Он почувствовал, как она вздохнула и заерзала под ним, и у него перехватило дыхание.

Он продолжал двигаться вниз по ее соблазнительному, восхитительному маленькому телу. Найдя ее полные груди и обхватив одну из них, он почувствовал мягкую тяжесть ее в своей ладони. Чертовски идеально.

Она вздрогнула, когда он прикоснулся к ней, затем снова вздрогнула, когда он наклонился и медленно облизал твердый розовый сосок, дразня ее. Никто никогда не делал этого с ней прежде, никто не пробовал ее так прежде. Он был первым, и ему чертовски это нравилось. И если это делало его примитивным неандертальцем, то он был чертовым примитивным неандертальцем.

Он скользнул взглядом по ее телу, коснувшись языком соска, наблюдая, как шок и удовольствие пробегают по ее выразительным чертам. Затем он сомкнул губы вокруг жесткой вершины и с силой втянул ее в себя.

Оливия ахнула, ее щеки вспыхнули. И было что-то очень эротичное в том, как она смотрела на него, словно не могла насмотреться.

Ее глаза были такими темными, что он никогда не думал, что синий может выглядеть таким черным. Никогда не думал, что когда-нибудь потеряется в женском взгляде. Но он уже начал терять себя в ее объятиях.

Он переместил свои бедра, прижимая свой ноющий член к мягкому теплу между ее бедер. Она была вся мокрая и скользкая, и он не мог не тереться о нее, наслаждаясь скольжением своего члена по ее киске.

Она вздрогнула, и он увидел, как загорелись ее глаза от удовольствия, пока она смотрела на него, почувствовал эхо этих чувств и в себе тоже. Они разделяли их, яркие, сияющие линии ощущений соединяли их.