Лугару (СИ) - Лобусова Ирина. Страница 57

— Почему именно в Румынию? — В душе Зины снова появилась тревога, но тут же угасла. Она не верила, не могла поверить, что человек, столь искалеченный системой, как этот несчастный, сможет выполнять секретный приказ НКВД.

— В Румынии есть лес Хойя-Бачу. Он расположен рядом с румынским городом Клуж-Напо-ка. Этот лес окружает замок Бран, построенный в XIV веке, — владение Влада Цепеша, знаменитого Дракулы. Это самый удивительный лес на земле. Дорога в него заросла кустарником, деревья изменили форму. Местные жители не осмеливаются ходить туда. И там меня ждут. Оттуда мне помогут перебраться во Францию.

— Кто ждет? — уточнила Зина.

— Этого я не могу сказать. Я обещал. Со мной связались, меня нашли. Если я уеду отсюда, я больше никогда не вернусь сюда.

Зина задумалась — так напряженно, что не заметила, как появился Виктор.

— Я слышал уже все это, — сказал он, заходя в кухню, — нужно твое решение и нужен план. Поддельные документы достать ему я могу. Есть люди, которые занимаются этим. А вот план, как переправить его через румынскую границу, необходим. Если, конечно, ты поможешь.

Зина посмотрела в окно. Уже был вечер, начинало темнеть. Двор наполнился людьми. Было слышно, как кричат маленькие дети. Мучительного выбора не было. Собственно, его не было совсем. Зина посмотрела на Асмолова, все еще стоящего на коленях.

— Встань. Ты не для того обрел свободу, чтобы стоять на коленях. Встань. Я помогу.

Только к рассвету, когда первые солнечные лучи позолотили стены кухни, был составлен план. Все трое просидели целую ночь, придумывая различные варианты, до тех пор, пока не остановились на одном.

Небольшой городок Болград граничит с Молдавией, которая принадлежит Румынии. Граница расположена в пяти километрах. Есть озеро Ялпуг, есть лиман. Виктор знал те места. Когда-то давно он был в плавнях возле Болграда, когда Молдавия только вошла в СССР. Есть ли там браконьерские тропы, это можно было разведать. Браконьерские тропы, проводника и румынские документы взял на себя Виктор.

Зина взяла на себя труп, который должен был отвлечь внимание пограничников. Асмолов, обладающий большой физической силой, и Виктор установят этот труп на границе так, чтобы он отвлек внимание пограничников, и возникла непонятная ситуация.

Асмолов должен был добыть машину в следственном управлении НКВД и форму высокого чина. Он уверял, что справится без труда. И, зная обо всех его «подвигах», Зина в этом не сомневалась.

Чтобы отвлечь внимание пограничников, труп оденут в форму офицера НКВД и выставят на видном месте. Пока солдаты будут разбираться, Асмо-лов перейдет границу.

Проблем с трупом быть не должно. Зина собиралась использовать неопознанное тело, в едва начавшейся стадии разложения. Такие время от времени попадались в морге.

Одесса, 14 августа 1937года, городское управление НКВД

В кабинете все было так же, как в первый раз. Огромный портрет вождя и попроще — Дзержинского. На столе — дорогой коньяк, чашки с кофе и коробка сигар.

За столом сидел Игорь Барг, перед ним, на стуле — Григорий Бершадов. И снова было видно — по напряженным взглядам, по вытянутому в струнку телу Игоря Барга и дрожащим рукам, кто является начальником на самом деле. Легкая, непринужденная улыбка искривила губы Бершадова.

— Я лично доложу в Москве о вашем героическом поведении во время подготовки к спецоперации, — сказал Бершадов, отхлебнув кофе, и изящно поставил чашку обратно, аристократично отогнув мизинец. — Ваши героические заслуги должны быть вознаграждены по достоинству!

— Я только выполнял свой долг советского офицера… и… — голос Барга задрожал от волнения.

— Вот именно! Вы блестяще показали, что такое долг советского офицера! — Губы Бершадова продолжала кривить непонятная ухмылка. — Вы достойны награды! Можете также ждать повышения. Я очень доволен нашим сотрудничеством.

— К сожалению, операцию отменили… Я мог бы еще больше… — От волнения Барг раскашлялся, было видно, что от слов Бершадова он на седьмом небе от счастья.

— Это ничего не меняет. О, не волнуйтесь так! — Протянув руку через стол, Бершадов дружески похлопал его по плечу. — Я уверен, вас будут использовать и в других операциях. Я лично позабочусь об этом.

— Я так благодарен вам… — Голос Барга продолжал дрожать.

— О, не стоит! Вы получите то, что заслужили. Вы герой. Это должно быть вознаграждено. Думаю, вопрос о вашем переводе в Москву не за горами.

— Вы правда так думаете? — Барг чуть не упал со стула. — Меня наградят и переведут в Москву за подготовку к спецоперации «Лугару»?

— Не сомневайтесь даже! — кивнул Бершадов, затем вальяжно, неторопливо поднялся со стула. — Что ж, мне пора. Полечу служебным самолетом завтра утром. Уверен, мы с вами очень скоро встретимся в Москве! Вы герой, Игорь Барг! Браво! Вы должны гордиться своими заслугами.

— Я благодарю вас… я… — Барг вскочил из-за стола и вытянулся по струнке.

— Не стоит благодарности. Все это справедливо. Вы блестяще поработали. Я рад, — Бершадов медленно направился к двери. Остановился на пороге, что-то обдумывая. Затем обернулся.

— Прощайте! — сказал.

Отворил дверь, пропустил в кабинет двоих чекистов. Затем резко вышел, хлопнув за собой дверью. Чекисты подошли к стоящему Баргу, заломили ему руки, вытащили из-за стола.

— Что вы себе позволяете? Что это такое? — заорал он, пытаясь вырваться.

— Следственное управление НКВД. Вы арестованы.

— Как это? За что? Но меня переводят в Москву… — попытался вставить хоть слово Барг.

Один из НКВДшников не выдержал. Схватив за волосы, он ударил его лицом о поверхность стола:

— Молчать, сволочь!

Затем Барга вывели из кабинета, в котором о происшедшем только что рассказывали лишь обильные пятна крови на полу.

Автомобиль с Григорием Бершадовым быстро катил по направлению к железнодорожному вокзалу. Бершадов задумчиво смотрел в окно. Он думал о том, что произойдет буквально на следующий день и о том, что лично он только что отдал команду, зайдя на минуту в кабинет:

— Завтра? Граница в направлении Болграда? Отлично! Они сделают все за нас. Людей убрать, разоружить. Не мешать. Ничем не препятствовать переходу. Докладывать лично…

Окрестности Болграда, 3 км от границы, 15 августа 1937 года

Крадучись, держа в руке пистолет, командир погранзаставы приближался к стоящему возле границы НКВДшнику.

— Позвольте доложить… Командир погранзаставы… — начал было он, откашлявшись от страха. Страшно было разговаривать с чекистом, страшно было подходить к нему просто так. Исчезнуть можно было и за меньшее. Но ситуация казалась безвыходной. Румыны готовы были вот-вот открыть огонь. А за невмешательство в диверсию на границе командиру погранзаставы уж точно полагался расстрел.

— Здесь граница! Румыны! Вот-вот стрелять начнут! — не выдержал начальник, рявкнув изо всех сил: — Разрешите обратиться?

В ответ было полное молчание. Это показалось совсем странным. Командир подошел поближе, достал фонарик, а затем направил луч света прямо в лицо офицеру. На него смотрел труп с выпученными глазами и высунутым, распухшим языком. Судя по всем признакам, этот человек был мертв не один день.

Лодка едва была видна в камышах. Все было готово к дороге. Проводник-румын неторопливо крепил весла. В кармане пиджака Асмолова лежал фальшивый паспорт гражданина Румынии, выполненный так искусно, что никто не отличил бы его от настоящего.

Становилось прохладно. От воды пахло илом и тиной. Зина не знала, как вести себя в этой ситуации, что говорить.

— Этот лес… — прошептала она, — ты точно доберешься до него?

— Доберусь, — Асмолов обернулся к ней.

В его глазах горели звезды. Это были звезды близкой свободы, предвкушения той дикой свободы, которые способны осветить только самую неординарную душу. Зина вдруг подумала с горечью, что никогда не была такой. Но это подарило ей чувство уверенности. Уверенности в правильности того, что она сделала.