Надежда сильнее страха (СИ) - "Rabbit hearted girl". Страница 61

— Что ж, если так — можете хоть сегодня же вылетать. Погодные условия позволяют.

Где-то позади раздаётся звук открывающейся двери.

— Я опоздал, простите, — доносится знакомый голос.

— Мистер Хоторн, вы решили принять наше предложение? — Гейл молча проходит мимо нас, точно и не замечая.

— Да. Это лучшее, что я могу сделать.

— Отлично. Геберт проводит вас в лаборатории. Вас уже там ожидают. Все могут быть свободны.

— Гейл, тебя тоже сюда пригласили? — спрашиваю я.

— Да. Предложили помочь, — сухо отвечает он и тут же подходит к тому человеку, на которого указала Коин, и уходит с ним прочь.

— Что-то он совсем странный, — замечаю я. — А что ты к нему не подошёл? — спрашиваю я Рори.

— Не знаю. Мне сложно с ним разговаривать. Он меня вообще предпочитает не замечать.

— Ну, что, — доносится голос Китнисс. — Надо туда ехать.

— Мне страшно, — я стараюсь говорить как можно тише.

— Не знаю. Мне кажется, нам нужно туда попасть. Обязательно. Чтобы принять это. Успокоиться.

— В этом есть смысл, — бормочу я.

***

Когда мы подлетаем к Двенадцатому, я выглядываю в крошечное окошко иллюминатора. Я ничего не вижу — только серую взвесь, витающую в воздухе.

— Сегодня ветрено, — доносится голос человека из Тринадцатого. Весь пепел носит. Может, и утихнет. Когда будете выходить — наденьте маски — гарью надышитесь, — он указывает в сторону какого-то ящика.

Нас всего четверо. Решили, что Коре и Эртеру нет смысла сюда лететь. Они не особенно и хотели. Гейл отказался. Никто и не настаивал.

После того разговора с Китнисс мои страхи несколько развеялись и превратились буквально в жажду попасть сюда, чтобы смириться. Поставить точку. Осознать, что это — не сон. Чтобы всё решить.

Планолёт мягко опускается на землю. Прежде чем выйти, всем раздают маски. И лишь потом открывают дверь.

В нос тут же ударяет едкий запах гари, глаза начинает жечь.

Как и тогда, на Играх…

Планолёт приземлили недалеко от Луговины. Ещё одна усмешка судьбы. Кое-где вдали, если присмотреться, виден дым от тлеющих пожаров. Рори подхватывает меня под руку и, смотря строго вперёд, шепчет:

— Только вниз не смотри.

В это мгновение я слышу характерный хруст под ногами. Не посмотреть уже нельзя.

Вся Луговина усыпана пеплом и костями. Кое-где — обгоревшими трупами. Видимо, образовалась давка. Кто-то не успел. Или просто капитолийцы, заметив движение, начали бомбить Луговину — кое-где видны выбоины от снарядов. Странно, но почему тогда они не расстреляли остальных? Тех, кто уже убежал за забор? Вряд ли пожалели бесценные лесные ресурсы… Странно.

Рори толкает меня. Ему, в отличие от меня, здесь просто невозможно находиться. Видно, что он побледнел.

— Найти бы место, где не так пахнет гарью, — говорю я.

— Китнисс, вы как-то обмолвились, что тут есть какое-то озеро в лесу, — доносится голос Хейвенсби.

— Да, наверное, там будет лучше, — сдавленно отвечает она.

Затем мы медленно идём в сторону Ратуши. По дороге также множество костей и трупов, но со временем я как-то перестала смотреть по сторонам. Наверное, тут было дело в том, что я уже могла их не ассоциировать с людьми. Как-то мама, когда я только начинала ей помогать, рассказала мне об этом. Иногда проще убедить себя, что это — причудливо обугленное дерево, обуглившийся манекен — но не человек. Тут главное не обращать внимания на детали. Лишь один раз я не удержалась: я увидела обгоревшее, но при этом сохранившее форму, тело явно ребёнка. Рядом, под слоем белёсого пепла, виднелись какие-то склянки. Может, тащил какие-то вещи… Я замечаю, что Рори, точно вкопанный, смотрит в ту же сторону, что и я.

— Рори, пойдём, — шепчу я. Он, вздрагивает, но кивнув, идёт со мной. На мгновение я оборачиваюсь. За нами след в след идёт съёмочная группа со включенными камерами. Видимо, снимают всё — мало ли, вдруг пригодится.

— Рори, — доносится голос Пита. — А Гейл не рассказывал деталей, что произошло?

— Толком нет, — качает он головой. — В основном, мне всё рассказывал Хеймитч. Они слетелись как раз по завершении Игр. Гейл как раз шёл с работы. Увидел какие-то точки вдалеке. Побежал в сторону дома миссис Эвердин — он ему был ближе. Предупредил её. Зашёл к Хеймитчу. Они вдвоём побежали поднимать людей, чтобы они бежали в лес. Во всей этой толкотне он пытался добежать до дома, но тут уже начали бомбить. Кое-как добежал до дома — но в него попала бомба. Было, собрался туда рвануть, но его кто-то оттащил. Хеймитч его нашёл и привёл в чувство, а потом они пошли к остальным. Так как-то.

— А что Хеймитч не поехал с нами? — спрашиваю я.

— Ему даже и не предлагали. Видимо, Коин решила, что для Капитолия он — всего лишь смешной пьяница из далёкого дистрикта. И пользы от него никакой.

— Странно. Он мог бы тоже многое рассказать.

— Да, уж у кого, а у него скелетов в шкафу порядочно. Да, Китнисс? — говорит Пит. Та кивает. — Мы как-то нашли записи его Игр. Решили посмотреть интервью, узнать, кто в них участвовал… Хеймитч тоже выиграл не просто так. Он использовал силовое поле, чтобы победить в финале. Да и вообще там много чего случилось на Арене.

— Может, вы сделаете ролик о других менторах? Вы как-то говорили о подобном, — подключается к разговору Китнисс.

— Да. Как только Одэйры выйдут из больницы.

— Одэйры? — я ничего не понимаю. Я знала, что менторов уже привезли, но о том, что они смогли забрать с собой родных…

— Финник и Энни. Энни Креста. Помнишь её? — оборачивается Китнисс. И тут я вспоминаю, как она иногда рассказывала о буквально безумной привязанности Финника к одной девушке. Так вот, кто ей был…

— А что случилось?

— Их подстрелили, когда они залезали в планолёт, — говорит Пит. — Они и ещё несколько менторов прибыло в Тринадцатый. Правда, многие прибыли в потрёпанном виде.

— Я ей говорила, что нужно забирать их всех сразу. А не так. В Капитолии заметили, что исчез Бити — и всё. Уже ничего не поделать. Но зачем нам высылать несколько планолётов. Сойдёт и один! — по её голосу более чем заметно, что она раздражена.

— Китнисс, успокойся. Что теперь говорить?

Я слишком отвлеклась на этот разговор, что даже не сразу заметила, что Рори нет рядом. Обернувшись, я увидела, что он стоит и рассматривает что-то, лежащее на дороге. Он взял что-то и стал пристально рассматривать. Кажется, это была лента. Как только я сделала пару шагов, он тут же положил её в карман и стал догонять остальных.

— Что-то случилось? — спрашиваю я. Вид у него странный. Задумчивый.

— Ничего, — мотает он головой. — Всё в порядке.

Они располагаются у Дома правосудия и делают несколько дублей там. Тут уж действительно, Плутарх пошёл иным путём. Вместо бессмысленных лозунгов попросил Китнисс и Пита просто рассказать, что произошло в тот вечер в Двенадцатом.

Затем мы направились к нашему старому дому. Рори не выдержал и по пути завернул в один из переулков. Ещё месяц назад тут был его дом. Сейчас тут было только дымящееся пепелище. Разорванные трубы и обугленные балки устремились в небо. Щепки от входной двери разбросаны по всей дороге. Рори полуосознанно двигается в сторону дома.

— Эй, парень, — вдруг останавливает его кто-то из Тринадцатых, тронув за плечо. Всё это время он просто молча смотрел по сторонам. — Лучше не ходи туда. Бомба свалилась прямо на дом. Удивительно, что стены местами ещё уцелели. Ты ничего и никого там не найдёшь.

Рори задумчиво смотрит на Тринадцатого, затем на то, что когда-то было его домом, а потом отступает.