К нам едет инквизитор (СИ) - Хаимович Ханна. Страница 24

— К магическому. Против сознательного перехода на сторону секты мы бессильны, — вздохнул Лещинский. — Правда, до сих пор, насколько я знаю, сектанты не пытались вербовать инквизиторов. Тогда им бы пришлось рассказать, чего они добиваются, а это слишком большой риск. Но все случается в первый раз.

— И если у вас иммунитет к магическому внушению, то как вы умудрились поймать проклятие? — спросила Кристина.

Лещинский коротко рассмеялся. Она как раз вписывалась в сложный поворот и не могла взглянуть на его лицо, но отчего-то казалось: там досада.

— Это к делу не относится.

— Относится. Вас прокляла Марианна Бойко? За что?

— Неправильный вопрос, — ровным голосом ответил инквизитор. — Ни одна ведьма не является воплощением правосудия и не может карать или вознаграждать «за» что-то. Правильный вопрос — почему. На него легко ответить. Потому, что представлял для нее опасность. Потому, что если бы не был ослаблен проклятием, мог поймать ее куда быстрее. Ваше любопытство удовлетворено?

Кажется, он вышел из себя. Хотя будь на его месте кто-то другой, Кристина бы не догадалась. Он не повысил голос, не источал язвительность и не сыпал обидными замечаниями. Просто ушел еще глубже под свой ледяной панцирь. Голос утратил интонации, стал монотонным, как у робота, а сам инквизитор изваянием застыл на пассажирском сиденье.

Только Кристину этим было не пронять.

— Нет, — ответила она. — Почему она прокляла именно вас, а не кого-то из других высших? Почему на вас подействовало проклятие, если у вас невосприимчивость к магическим воздействиям?

— К внушениям. Проклятие — не внушение.

— А первый вопрос? Почему именно вас?

— Как я уже говорил, это к делу не относится.

Машина угодила в «тянучку», и Кристина смогла сначала покоситься на Лещинского, а потом взглянуть внимательнее. Теперь он сидел с постной физиономией, на которой читался тщательно скрываемый… азарт? Черт, этого человека невозможно понять. Сначала он злился и досадовал, что она его допрашивает, а теперь, по-видимому, решил отнестись к этому, как к игре. Кто кого переупрямит. И судя по тому, что он был экзекутором, у него, наверное, накопился немалый опыт в этой игре.

«Просто скажи уже», — раздраженно подумала Кристина, впиваясь ногтями в оплетку руля.

— Можно подумать, что вам пять лет, а я допытываюсь, под каким деревом вы спрятали свою любимую машинку, — сказала она. — Чем больше упорствуете, тем сильнее я убеждаюсь, что какой-то секрет все же существует.

— Если проклятие меня доконает, — серьезно ответил Лещинский, — я завещаю вам свой антимагический дар. Станете экзекутором. Будете проводить допросы — скоро все преступники раскаются и стройными рядами отправятся по тюрьмам.

— А что, можно завещать дар? — раскрыла рот Кристина, ненадолго отвлекшись от зудящей тайны.

— Нет. Но вас, кажется, не смущает невозможное.

Она снова покосилась на него. Инквизитор ухмылялся. Чтоб тебя!..

— Ладно, — буркнула Кристина. — Так и быть, первый раунд за вами. Но не думайте, что я успокоюсь.

— Ни в коем случае, — еще серьезнее заверил он.

…Окна в офисе ярко светились. Ковен работал, даже когда главная ведьма отсыпалась. Убедившись, что Кристина целой и невредимой вошла в холл, а в холле на диване пьют кофе другие ведьмы, Лещинский улетучился. Она недовольно посмотрела ему вслед. Интересно, зелье честности на него подействует? Вряд ли. Оно работало как следует только с простыми людьми.

Потом Кристина повернулась к ведьмам, восседающим на диване со стаканчиками кофе в руках. И оторопела.

Из-под дивана медленно-медленно, едва переставляя лапы, выполз маленький полосатый котенок.

Зверек пошатывался, будто вот-вот собирался упасть, его глаза закрывались от слабости, шерстка слиплась и неопрятно торчала в разные стороны. Котенок попытался сесть, и у него даже получилось, но тщедушное тельце кренилось набок… А ведьмы — вездесущие Лера с Катариной — продолжали безмятежно пить кофе!

Нет. Не так уж безмятежно. Заметив появление котенка, они панически переглянулись, да так и застыли, как под взором Медузы Горгоны. Лишь через несколько мгновений Лера повернула голову и робко покосилась на Кристину.

— В чем дело? — спросила та. — Откуда у нас больное животное и почему никто не отвезет его в клинику?

— Это… — начала Лера и замялась. Наверное, правдоподобное объяснение не желало придумываться даже после порции кофе. Катарина комкала наманикюренными пальцами край тонкого пушистого голубого свитера.

А котенок все так же медленно-медленно, пошатываясь, приподнялся на задние лапы, вытянул вверх передние… и на левой тускло вспыхнул миниатюрный огненный сгусток!

Кристина зажмурилась. Запоздалое понимание осенило ее, когда места для сомнений уже не оставалось.

Таинственные отлучки Катарины и Леры, их попытки накормить кого-то кошачьим кормом, загадочная темная тень, метавшаяся по холлу, когда Кристина заглядывала под диваны… Ожог на руке Лещинского. «Одно мелкое и недружелюбное существо»… Что ж, теперь она выяснила, что это было за существо. Выяснила только теперь, когда оно ослабело после ритуала.

— Понятно, — сказала она. — И почему вы не вернули этого… персонажа на его рекламный плакат?

— Как это почему? — хором вскричали ведьмы. Они уже не сидели съежившись. Наверное, теперь, когда их тайна всплыла на поверхность, поняли, что бояться, в общем-то, нечего.

— Как это почему? — повторила Катарина. — Вы только посмотрите, какой он ми-илый!

Кристина с сомнением уставилась на котенка. Тот раскрыл пасть и зашипел — совсем как настоящий. Показались небольшие, но острые шильца-клыки. Котенок взмахнул лапой, и огненный сгусток полетел в Кристину, но погас на полпути.

— Очень милый, — согласилась она. — До ограничительного ритуала, я смотрю, он намного успешнее швырялся файерболами?

Ведьмы промолчали, смятенно переглядываясь. Они не могли понять, злится начальство или уже простило их скрытность. Кристина и сама не знала. Ей было смешно. Смеяться мешало только то, что котенок был далеко не единственной и не самой главной проблемой, а остальные проблемы не желали отодвигаться на задний план. В холле тем временем собралась небольшая толпа.

— Из какой он хоть рекламы? — пробормотала Кристина, не в силах решить, что теперь делать. Еще позавчера она бы без тени сомнения отправила зверька обратно на его рекламный плакат, но теперь… Да, Катя с Лерой были правы. Милый. Все равно что живого котенка убить…

— «Мурискас», — призналась Лера. — Знаете, слоган у них — «Корм для умных кошек»? И котенок на бигбордах нарисован. Ну вот и…

— Кристина Сергеевна, — подала Катя жалобный голос. — Пусть он остается, а? Он же такой няшный! И совсем безвредный!

Зверек, точно поняв, что решается его судьба, притих, перестал шипеть и больше не пытался бросаться огненными шарами. Он сжался в комочек, печально опустил голову. На пол упала большая прозрачная слеза…

— Он магическое существо, — упрямо сказала Кристина. — Вам рассказывали, я надеюсь, что сектанты могут переманивать на свою сторону любых магических существ? — Она потерла все еще ноющий после приключения с пушкой локоть и добавила: — Недавно я сама в этом убедилась.

Котенок яростно фыркнул — и тут же снова съежился, сообразив, что вышел из образа. Кристина хмыкнула.

— Это значит «я не продаюсь»?

Котенок быстро-быстро закивал совершенно по-человечески.

— Ты гляди, и правда умный, — вздохнула она и присела на корточки. — Значит, слушай, умный. Можешь оставаться, если будешь вести себя, как обычный кот. Спать, есть, скакать по потолку, ходить в лоток. Если попробуешь связаться с сектой… Думаю, ты уже знаешь, что такое секта. Так вот, если попробуешь… вернешься на свой бигборд в ту же минуту! Понял?

Котенок фыркнул. Потом важно кивнул. Потом почесал ухо ногой, отряхнулся и вальяжно направился в дальний угол холла, где на купленной специально для нее собачьей кровати спала Раечка. Собаку нимало не тревожил шум и разговоры. Котенок обнюхал ее, чихнул и вскарабкался на спину, где безмятежно свернулся клубком.