Рай для Темного (СИ) - фон Беренготт Лючия. Страница 17

— Здорово, профессор!

Мэтью вытаращил глаза.

— Гоша?! — произнесенное с вопросительной интонацией, это прозвучало довольно глупо, потому что, без всякого сомнения, то был его юный квартирный хозяин, разгильдяй-первокурсник Гоша Липатов.

Повернувшись, Мэтью с недоумением взглянул на Ингу. Та пожала плечами.

— Сюрприз.

Подумав с полсекунды, она взяла его руку, вложила в ладонь ключи от машины и накрыла их его пальцами.

— Разобьешь — будешь тыщу лет на том свете расплачиваться, — сказала она, задвинула пассажирское сиденье обратно и уселась в него сама.

Глава 6

Новая татуировка была потрясающей. В полном 3-D, совершенно живой и даже на вид смертоносный паук карабкался по левой лопатке вверх под волосы, мохнатыми передними лапами уже цепляясь за шею и заползая на горло. Кожа вокруг паука все еще была воспалена и порядком болела, но ей было не привыкать.

Лидия в последний раз изогнулась перед зеркалом и удовлетворенно закончила осмотр собственной спины. Пауку точно не придётся скучать в соседстве со всем тем сказочным зоопарком, который она успела набить за последние пару лет. Демоны, феи, драконы и даже ангельские крылья во всю спину, не говоря уже о всевозможных лотосах и волшебных бобах — с каждой новой татуировкой ей казалось, что ее кожа не выдержит — треснет по всем выколотым на ней линиям. Но однажды ступив на эту дорогу, она уже не могла остановиться. Да и не хотела. И красиво, и угрожающе, и мужики перестали приставать. Сплошная польза.

Лидия повернулась к зеркалу лицом и критически оглядела себя. В свои девятнадцать она все еще выглядела подростком. Весьма, конечно, симпатичным подростком, хоть и некормленым уже дня эдак три. Бледной красоте ее обзавидовались бы многие девушки — мраморная, без изъянов, кожа, замечательные зеленые глаза с длиннющими ресницами, коралловые губы идеальной формы, да тонкий, аккуратный носик.

И все же, Лидии с такой внешностью была одна морока — красота нужна тем, у кого есть желание ее применять, а не тем, кто только и думает, как бы спрятаться от ненасытных мужских глаз куда-нибудь подальше. Потому то она и вышла на «тропу войны» — понаделала себе кучу тату, выкрасила свои и так темные волосы в грубый черный цвет с синим отливом и подстриглась в резкое рваное каре, которое даже в уложенном виде казалось взлохмаченным. А напоследок еще и нос с бровью проколола. Мужчины вроде как отстали, зато стали приставать женщины. Но это было меньшее из двух зол.

Лидия прошла обратно в спальню, подняла с пола и натянула футболку с надписью на спине «Don’t F#ck With Me», влезла в узкие черные джинсы. Взяла карандаш и, склонившись перед трюмо, принялась рисовать «стрелки» над глазами — чуть ли не единственный ее постоянный макияж.

— Господи, ты все еще носишь это позорище?

От неожиданности она дернулась, смазав «стрелку», и резко обернулась. В дверях, прислонившись плечом к косяку, стояла Марго. Судя по тому, что в руках ее была незажженная сигарета, она шла на веранду курить.

— А ты все еще дымишь? — парировала Лидия.

Марго подняла бровь.

— Не хами мамочке, — заметила она и удалилась — плавно, будто особа королевских кровей.

— Ты мне не мамочка, — буркнула Лидия себе под нос.

На самом деле, мачеха ей нравилась. Родную мать, погибшую в аварии, когда ей было всего пять лет, Лидия и не помнила вовсе. Отец всегда был занят со своими «активами», неделями мог не быть в стране, а когда прилетал, шлялся по ресторанам и отдыхал в бане с друзьями (и не только с друзьями, как подозревала Лидия).

Маргариту, медлительную, спокойную блондинку с большой грудью, отец привез, как привозят трофеи, из одной из своих бизнес-поездок в Красноярск, года четыре назад. Устроил пышную свадьбу, поселил в гостевой спальне, а спустя пару месяцев благополучно о ней забыл. Как Лидия подозревала, привез он ее не столько для себя, сколько для своей все больше дичающей дочери — догадался ведь, что в шестнадцать лет мать нужнее, чем в пять. Пусть даже и такая.

Девушка откорректировала черную кайму на веке, подхватила рюкзак и спустилась на первый этаж. Сквозь стеклянную дверь кухни она увидела на веранде мачеху — положив ноги на другой стул, Марго сидела на самом верхнем из трех уровней веранды, меланхолично выдувая колечки дыма.

Лидия решила выйти и попрощаться.

— Я ушла… — сказала она, отодвинув сетку от комаров.

Марго вопросительно посмотрела на нее.

— Лекция?

— Ты что… Какая лекция? Каникулы уже неделю как… Работа…

Марго, как всегда, сделала удивленное выражение лица, будто в первый раз в жизни слышала это слово. Лидия поморщилась.

— Вот только давай не спрашивай меня опять «зачем», ладно?

— Твое дело, — Марго пожала плечами и затянулась сигаретой, — Покажи татуху-то.

Заметила, значит. Ну, эта хоть ругать не будет — в отличие от отца, который только что истерику не устраивал по поводу каждого нового обитателя ее рук и спины. Оттянув футболку книзу, она показала.

— Какая гадость, — задумчиво протянула Марго.

— Спасибо, — поблагодарила Лидия.

Выйдя через гараж, она прошла мимо припаркованного возле дома Мерседеса, который отец подарил ей на шестнадцатилетие, не глядя махнула рукой охраннику, сидящему на стуле возле своей будки.

Выйдя на улицу, Лидия глубоко вдохнула весенний воздух свободы, надела наушники, включила на айподе музыку и быстрым шагом пошла мимо огромных, увитых плющом домов за высокими железными заборами. Ближайшая остановка была примерно в километре от ее дома — к домовладельцам в Барвиху даже уборщицы приезжали на Шкодах и Хьюндаях. Но машину она все равно старалась не брать. Почему? Ей было бы сложно объяснить это даже самой себе и относилось к той же теме, что и подработка в книжном магазине и ее татуировки — будучи частью некоего самоопределения в жизни, проходящей под покровительством вездесущего и одновременно незримого ока отца. Уходя из дома с рюкзаком за плечами, она напоминала самой себе уплывающий в море корабль, тогда как на машине — была всего лишь поездом, который можно догнать, следуя за ним по рельсам.

Доехав в тесной, пыхтящей маршрутке до станции метро «Молодежная», Лидия спустилась в подземку. Народу в это время суток было совсем немного, а возле турникетов и вовсе почти никого. Лидия провела карточкой проездного вдоль считывающего устройства, спустилась по эскалатору вниз и вышла на платформу, тут же подосадовав, что забыла купить кофе в кофейне рядом с метро. И чем больше она думала об этом, тем больше понимала, что кофе хочется очень сильно.

Она окинула взглядом пустынную платформу в поисках часов — ручных она не носила — нужно было убедиться, что время позволяет пропустить поезд, вернуться и все-таки купить хоть небольшой стаканчик черного. Часов в ближайшем обозрении не было, и Лидия полезла в сумку, чтобы проверить время на телефоне… И тут, к своему вящему ужасу, обнаружила, что забыла телефон дома!

Это было плохо. Как и все люди ее возраста, без телефона Лидия не могла существовать, и отнюдь не потому, что любила поболтать с подружками. Прежде всего, это означало, что ни в метро, ни на работе, когда в магазине никого нет, ей совершенно нечего будет делать — в Фейсбуке не покопаешься и в игры не поиграешь. Просто слушать айподную музыку во всех этих случаях было чревато — метро это не автобус, который едет «до конечной», в метро можно и проспать, если сильно замечтаться. А с работы вообще могут выгнать за наушники, если заметят.

В телефоне была вся ее жизнь — все контакты, все игры, куча социальных сетей, телефон отца, домашний, Марго… А вдруг метро станет, как тогда такси вызвать или хотя бы узнать расписание автобусов? Ну и если вдруг что случится, в телефон был впаян спасительный, поисковой чип. Но в этом направлении она старалась не думать…

Лидия так расстроилась, что ей даже кофе расхотелось. А тут как раз и поезд подошел. Она с секунду поколебалась — идти ли ей на работу сегодня вообще — и быстро, чтобы не передумать, шагнула в последний вагон.