Опрометчивые желания (СИ) - Скорова Екатерина. Страница 26

— Да, но при чем здесь я, сэр Лори? Может, мы все-таки вернемся к обсуждению благотворительного бала?

Скулы Пинчера заходили, глаза сощурились еще сильнее, превращаясь в щелки.

— Я слышал, вы хотели бы получить ее, — он замялся. — А я мог бы просить вас уважить старость благородного джентльмена и уступить девчонку за солидные отступные.

— Сожалею, сэр Лори, но боюсь, тут надо подкупать половину знатных фамилий Лондона. Слышал, даже из Винздора прибудут заинтересованные лица, упоминание которых только испортит нашу беседу.

— Ничего страшного. Думаю, никто из них не даст больше, чем смогу я. Но вы… Простите, сэр Алрой, но вы не уступите ее хотя бы ради принципа.

— Вы правы, — ответил он, удерживаясь, чтобы не рассмеяться от проницательности Пинчера. — Но, думаю, тут я не смогу быть вам полезен. Хотя, у меня было к вам несколько иное предложение, когда я заговорил про возможность украсить дом радостью.

Сэр Лори не проявил ни единой эмоции: ни раздражения, ни заинтересованности, но покорно вернулся на место, давая понять, что готов слушать.

— Что выкупная? Разве что пением согреет душу, но как вывести ее в свет? Как поделится весельем с другими? Сами видели, как коряво это выглядит на публике — джентльмен и выкупная. Другое дело — законная супруга, причем, не бывшая служанка, а настоящая леди. Воспитанная, скромная, добродетельная…

— Увы, нынешние девушки столь испорчены и избалованны. Найдется ли среди них хоть одна, способная встать подле ваших слов?

«А у тебя губа не дура, — внутренне усмехнулся Рой. — Только что пел про усладу старости, а тут на тебе — ищешь пару среди юных прелестниц».

— К ее чести, она родилась раньше даже моих сверстниц, и свет еще не успел испортить ее.

— О ком же вы говорите, не тяните, прошу! — Алрой заметил, что сэр Лори прикусил щеку и начал постукивать пальцами по коленям. Неужели, и впрямь подыскивал достойную партию для брака? Видимо, предложение руки и сердца Алисии будет как нельзя кстати!

— Мисс Алисия Мейси. Она родом из Лечестершира, но сейчас проживает в Лондоне у своей сестры — миссис Кит. Может быть, вы слышали про нее?

Брови Пинчера заплясали, словно он решал, верить ли Алрою или послать его ко всем чертям. На несколько минут старик так и застыл, а потом резко наклонившись вперед, прошептал:

— А почему вы сами упускаете сей брильянт?

— К сожалению, я не могу себе позволить жениться в столь раннем возрасте. А осквернять девушку своим вниманием не считаю разумным. По крайней мере, если она действительно достойна уважения. Я и так позволил себе слишком многое: приглашал ее к себе, бывал у ее сестры на званых вечерах, а в последний раз и вовсе допустил неприлично прижать бедняжку. Знаете, весьма тяжело сдержаться, когда рядом такой образец добродетели…

— Понимаю, сэр Алрой. В этом мы с вами похожи, — задумчиво произнес Пинчер. И в этот миг показалось, что вся напускная хитрость и благообразность слезли с его лица. Теперь напротив сидел настоящий Лори Пинчер — старик, все еще хватавшийся за жизнь. Но почему он не хотел погрузиться в почетную старость, как это делали многие? Пока Алрой не находил ответов. — Мы оба ценим в женщинах добродетель, а обнаруживая ее, едва терпим, чтобы не разрушить… В молодые годы я тоже не мог пройти мимо безупречной репутации, но, к счастью, встретил свою Маргарет…

— Не будем о грустном. — Алрой поймал себя на том, что и впрямь начинает жалеть старика. — Так вот, мисс Мейси составила бы почтенному джентльмену отличную пару. Такую девушку не стыдно назвать леди и провести под руку в здание королевского балета.

— Благодарю, что подсказали мне достойную партию, — вернувшись к фальшивой маске любезности, ответил Пинчер. — Надеюсь, это никак не повлияет на мою просьбу в отношении Мари…

— Мой ответ неизменен. Простите, сэр Лори, но я буду третьего в час на аукционе и сделаю всё, чтобы она стала моей. И вы здесь ни при чем, поверьте.

— А-а… — протянул сэр Лори. — Вы хотите сделать гадость мистеру Джортану, не так ли?

Алрой окаменел лицом. Похоже, поддавшись жалости, он ляпнул лишнего не там, где это было бы прощено.

— Я бы хотел, чтобы ответ оставался у меня, — как можно вежливее ответил он.

— Я и не ждал от вас ответа. — Уголки глаз старика усмехались, хотя лицо оставалось серьезным и благодушным. — Просто, чем дольше имею с вами дело, тем больше нахожу в вас черты самого себя.

— Хотите сказать, мы похожи?

— Да, сэр Алрой, только вы еще крайне молоды, чтобы спасаться молчанием.

— Чем же? В чем это сходство? — Высказанная Пинчером «теория схожести» подействовала, как шпоры для коня. Мысль показалась настолько дикой, что Алрой с трудом сдержал негодование.

— Неужели, вас это раздражает? Считаете, я слишком жалок, чтобы равняться с вами? Отнюдь… Мы оба прикрываем добродетелью свои пороки и верим, что Божий суд никогда не настанет. Только холодная земля и черви. Так ведь?

— Надеюсь, вы и в этот раз не ждете ответа? — отшутился Алрой, отмечая, что старик Лори далеко не дурак. «А было бы неплохо, если бы шутка с Алисией и впрямь удалась. Тогда Тони смог бы взыскать со старика Пинчера ее долги и в один момент сделаться миллионером!»

— Думаю, мы достаточно узнали друг о друге, чтобы понять важное, но не стоит затягивать беседу, ибо мы рискуем поссориться. Джозеф проводит вас до дверей.

Сэр Лори подошел к стене и несколько раз потянул за шнурок, торчавший из стены. Долго ждать не пришлось. Дворецкий, провожавший Алроя в эту комнату, вновь показался на пороге минут через пять.

— Сэр Алрой уже покидает нас? — деловито уточнил он у хозяина, и, получив утвердительный ответ, обратился к Алрою, — следуйте за мной.

Но едва он развернулся, чтобы проводить гостя, как из темного коридора донесся приглушенный крик, больше похожий на вопль животного. Алрой, хоть и не ожидал подобного, но внешне остался невозмутим. В отличие от Пинчера — он вздрогнул, как-то весь согнулся и помрачнел, а потом зыркнул на дворецкого так, словно собирался убить его прямо в дверном проеме.

— Опять? — сдавленным шепотом, похожим на шипение, проговорил сэр Лори.

— Она ничего не хочет слушать, — так же тихо ответил Джозеф.

Возможно, разговор продолжился бы, но Алрой напомнил о себе кашлем. Старик и его слуга красноречиво переглянулись, после чего первый одними губами произнес: «После поговорим, проводи гостя».

Не дожидаясь, когда о нем снова вспомнят, Алрой не спеша встал с дивана, слегка склонил голову, прощаясь с Пинчером, и побрел за Джозефом по мрачным коридорам. Слова сэра Лори еще крутились в голове, но сердце уже чувствовало — из этого источника не выйдет доброй воды. Более того, как бы ни отравиться одним только ее запахом. Только спускаясь по многочисленным ступеням крыльца, Алрой понял, что его смутило и испугало — он встретил более опытного и наглого игрока с жизнью. Слишком опытного, чтобы с ним тягаться. И вместе с тем, слишком наглого, чтобы без борьбы всё спустить ему с рук.

Глава 20

Отец опаздывал. Эндрю постукивал пальцами по столу, разглядывая склянки с заспиртованными уродцами, соседствовавшими на полках с толстыми книгами. Затертые переплеты, закладки, торчащие из переводов трудов Галена, Леонардо да Винчи, Андреаса Везалия — раньше казалось, что их отец любит сильнее, чем единственного сына. Теперь он знал это наверняка, вот только не вспыхивала прежняя ревность. Более того — Эндрю ловил себя на бесстрастности. Ничто не трогало сердце, не заставляло скрежетать зубами от злости или томиться от страсти. Остался только страх — липкий, тягучий, доводящий до сумасшествия. Эндрю боялся, что однажды он не ощутит ничего вообще, превратившись в такого же чурбана из плоти и металла, которых отец собирал для господина Норварда.

Как ни странно звучит, но жизнь после смерти обратилась для него в погоню за чувствами. Скачки, в которых он тайно участвовал наравне с известными жокеями, бордели с толпой девиц, за горсть шиллингов готовых ублажать и мертвого, и веселящие порошки — все, что могло хоть как-то пробудить отмиравшую душу. И еще — поручения хозяина.