Пустышка (СИ) - Кенборн Кора. Страница 4

— Да, ваша честь. Я понимаю, что мои действия причинили чертовски много страданий. Я не могу оправдать смерть моей лучшей подруги. Если бы я могла повернуть время вспять, то сделала бы это. — В глазах Барри вспыхивает паника, когда я оборачиваюсь и смотрю на заплаканные лица родителей Киркланд. — Клянусь, все было бы иначе.

Судья Оливер стучит молотком, который, кажется, безумно любит.

— Мисс Уэст, не обращайтесь напрямую к семье жертвы.

— Точно, извините. Я не могу изменить то, что произошло, но могу изменить свою жизнь. — Незнакомое жжение щиплет уголки моих глаз, и мне приходится проморгаться несколько раз, прежде чем закончить речь, несмотря на поддельные под Testoni туфли Барри, пинающие мою голень. — Я нехороший человек, судья Оливер. Спросите любого, кто меня когда-либо знал. Я сделала много плохих вещей, но я проведу остаток своей жизни, заглаживая вину перед Мейнардами. Какой бы долгой она не была.

Как только я сажусь, то чувствую прожигающий мое лицо взгляд Барри. Он в ярости, и у него есть на то причины. Своей тридцатисекундной речью я пустила недели тяжелой работы коту под хвост.

— Извини, — шепчу я.

Он просто качает головой.

— Наслаждайся государственной тюрьмой.

Живот сводит судорогой, волосы седеют от ожидания, когда же судья Оливер вытащит свой кривой палец изо рта и скажет что-нибудь.

Наконец, он откидывается на спинку своего большого стула.

— Мисс Уэст, пожалуйста, встаньте снова.

Встать. Сесть. Борись. Борись. Борись. Давай же, Уэст.

Мама шмыгает носом справа от меня, когда я поднимаюсь, и мне хочется дать ей пощечину. Бьянка Уэст — еще большая королева драмы, чем я, и это о чем-то да говорит. После того, как Барри ушел прошлой ночью, мне потребовалось два часа, чтобы снять ее с потолочного вентилятора и впихнуть успокоительные в ее «Белый русский». Глядя на нее сейчас, я теряю последние крупицы самообладания.

— Мисс Уэст, — начинает судья Оливер. — Вы признаны виновной в убийстве в результате автомобильной аварии. Законодательство для такого преступления предполагает до года в окружной тюрьме или от четырех до десяти лет в государственной, а также до десяти тысяч долларов штрафа и принудительные алкогольную и наркотическую терапии.

По всей видимости, меня шатает, потому что Барри хватает меня за запястье, чтобы успокоить. Мама уже ноет навзрыд.

— Однако, — продолжает он, поправив очки в тонкой оправе, — в штате Калифорния у меня есть право прибегнуть к испытательному сроку. Читая настоящий доклад, я вижу, что ранее за вами не было никаких нарушений. Вы искали профессиональную и реабилитационную помощь, а ваши характеристики достаточно лестны вопреки вашей маленькой речи.

Ха, само собой. Мой отец владелец семи маркетинговых компаний в Соединенных Штатах и трех за рубежом. Нужны характеристики? Не волнуйтесь, папочка от души подпишет чек и больше никогда не вспомнит об этих деньгах. Прямо как я.

Бабки решают все. Прорвемся.

Ни разу Алистер Уэст не прилетал из своей «расширенной» европейской командировки, чтобы навестить меня в больнице. Он ни разу не спросил, как заживают мои шрамы. Он ни разу не присутствовал на суде. Цветы и украшения были всем, что я получала. Это все, что я получала от него за всю свою жизнь. Их, естественно, отправляла секретарша. Она знает, что я люблю.

— Испытательный срок — это альтернатива тюрьме, мисс Уэст. Это позволит вам отбывать наказание в обществе под наблюдением. Я не вижу заключение под стражей в качестве эффективного варианта реабилитации для таких, как вы. Напротив, мне видится две жертвы этой трагедии, а не одна.

Барри прижимается ко мне и берет за руку. Обычно физическое прикосновение действует на меня отталкивающе, но я с удовольствием хватаюсь за его пальцы, когда желчь подступает к горлу.

— Поэтому я приговариваю вас к трем годам испытательного срока. Вы должны возместить ущерб семье жертвы, и будете отбывать трехлетнее наказание в виде сорока часов еженедельных общественных работ в месте по моему выбору. Вы лишаетесь водительских прав на пять лет, обязуетесь посещать сеансы реабилитации наркоманов и будете встречаться со своим офицером по пробации для обязательного скрининга на наркотики.

Никакой тюрьмы. Срань Господня, никакой тюрьмы.

Голова кругом идет, а рот захватывает контроль у мозга.

— Вы шутите?

— Закрой свой рот, или я помогу тебе в этом, — шипит Барри сквозь стиснутые зубы.

— Ваша честь, — выпаливает Маленькая Стервозная Энни с красной, готовой вот-вот взорваться, физиономией. — Я протестую! Подсудимая была признана виновной в тяжком убийстве по неосторожности. Женщина мертва. При всем уважении, это просто издевательство.

— Протест отклонен. При всем уважении, миссис Трэверс, это слушание приговора, а не суд. Я принимаю окончательное решение, а вы — выполняете. Мы поняли друг друга?

Маленькая Стервозная Энни откидывается на спинку стула, ее горло подпрыгивает от глотания того, что я принимаю за ее гордость.

— Да, ваша честь.

— Мисс Уэст будет выпущена под надзор ее матери, Бьянки Уэст, пока идет процесс оформления документов, но как только все юридические бумаги будут подписаны и нотариально заверены, она начнет общественные работы в общинном центре имени Элизабет Кинкейд.

С вами такое бывало: сердце остановилось, но вы способны говорить? По-моему, такое только что произошло со мной.

— Прошу прощения, мне показалось, вы что-то сказали про центр Элизабет Кинкейд?

— Да, я сказал именно это, мисс Уэст.

— Но это в Южной Каролине, ваша честь.

— Мисс Уэст, вы доказали, что жизнь в Лос-Анджелесе чересчур вас искушает. Я беру на себя смелость устранить этот соблазн. — Я фокусируюсь на его черной мантии, чтобы не шлепнуться в обморок. — Вы будете переведены в свой дом детства в Миртл-бич, Южной Каролине, где начнете работать в центре Кинкейд. Если вы нарушите какую-либо назначенную часть испытательного срока, все аннулируется и вам будет вынесен максимальный приговор в десять лет государственной тюрьмы. Я достаточно ясно выразился?

Удар в живот. Пинок по ребрам. Кажется, из меня только что выбили дух. Я начинаю подумывать о тюрьме. Она вроде не так уж и плоха? Может лучше электрический стул? Хоть что-нибудь кроме прогулки в этот центр?

— Мисс Уэст?

— Да, ваша честь.

Я говорила? Вроде я что-то сказала. Понятия не имею как.

— Отлично. Обвиняемая освобождается и через пять дней обязуется явиться к своему надзирателю. Заседание завершено.

Я не могу не наблюдать за его рукой, когда он тянется к молотку и поднимает его выше обычного. Он хочет большого шоу — громкого удара, чтобы запечатать мою судьбу — и получает его.

Мама принимается рыдать еще громче, восхваляя Бога, с которым она в жизни не общалась, у Барри тупая улыбка на лице, чего я не могу понять. Какого хрена они так счастливы? Я не выиграла. Может, я и избежала тюрьмы, но меня только что приговорили к чему-то гораздо худшему.

Представьте, что вы отвечаете за все совершенные в жизни ошибки. Встречаетесь лицом с каждым человеком, к которому с детства поворачивались спиной. Возвращаетесь уродом в место, которое покидали королевой.

Когда меня выводят из зала суда, я провожу рукой по левой щеке. Шершавое зазубренное ощущение на пальцах не угасает, надежда на выживание исчезает.

Судья Оливер отправил меня на Страшный суд.

ГЛАВА 2

Кэри

Настоящее

— Что это за удар, Малой? — ухмыляюсь я, потому что прозвище еще больше заводит Фрэнки, но я легко отклоняю хук справа. Парень ненавидит его и знает, что я тоже это знаю, поэтому горит желанием сделать из меня котлету. Я прыгаю по рингу, лента на запястьях тянет мою кожу. — Мы будем драться или обниматься?

Вытерев предплечьем лоб, Фрэнки слизывает каплю крови с раны на губе.