Праведники - Борн Сэм. Страница 26

Даже на дверях супермаркета некоего Колла Това красовался таинственный философский девиз: «Все к лучшему…»

Уилл остановился у одной из витрин, стекло которой было сплошь залеплено листовками. Ему удалось до конца прочесть одну из них:

«Ага, теперь понятно, отчего те девушки были одеты столь странно». Машинально отметив это про себя, Уилл тут же вернулся глазами к словам, которые сразу же привлекли его внимание: «Краун-Хайтс процветает под покровительством ребе». Значит, ребе…

Он поднял глаза на табличку, висевшую на стене дома справа от витрины. Истерн-паркуэй. А еще правее — метрах в десяти оттого места, где он остановился, красовалась вывеска: «Интернет-кафе».

Он нашел то, что искал.

…У него засосало под ложечкой от смутных предчувствий, когда он переступал порог заведения. Здесь побывали те люди, которые похитили Бет. Отсюда они отправили ему предупреждающее письмо. Это было место их преступления.

Он осмотрелся, надеясь заметить какую-то деталь, которая помогла бы вывести его на след похитителей. Это была, конечно, глупая и пустая надежда.

Местечко выглядело убого. Особенно в сравнении с современными интернет-кафе на Манхэттене или даже возле его собственного дома. Здесь не подавали ни эспрессо, ни капуччино. Собственно, здесь вообще не подавали кофе. Взгляд Уилла скользил по обшарпанным стенам, проводам, державшимся на честном слове розеткам. Взгляд его остановился, наткнувшись на портрет седобородого старика. Это лицо он уже видел раньше. Раз десять как минимум.

Столы стояли как попало, отделенные друг от друга тонкими фанерными перегородками. В углу, в россыпи пенопластовых крошек, были свалены в беспорядке картонные коробки из-под компьютеров. Создавалось полное ощущение, что хозяева интернет-кафе закупили технику, распаковали ее, расставили где придется и открыли свое заведение в течение всего одного дня.

Уилл поймал на себе несколько взглядов, но и только. Он, честно говоря, опасался худшего. В студенческие годы ему доводилось заглядывать в провинциальные английские пабы, где царила куда более враждебная обстановка и каждый переступавший порог привлекал к себе угрюмые взоры. На немногочисленных же посетителей этого интернет-кафе появление Уилла, похоже, не произвело особого впечатления.

Он внимательно оглядел всех. Ближе всего к нему находились две женщины, обе в старомодных беретах. Одна из них сидела к компьютеру полубоком — одной рукой поглаживая свой раздувшийся живот и печатая другой. Уилл лишь скользнул по ней взглядом и тут же забыл. Он не мог себе представить, что беременная имела какое-то отношение к похищению Бет. На вторую женщину он потратил времени лишь немногим больше — на коленях у нее возился годовалый малыш, а на лице застыла маска унылой, непреходящей усталости.

Места у остальных компьютеров либо пустовали, либо были заняты мужчинами. Для Уилла они все выглядели одинаково. В мятых старомодных костюмах из темной шерсти, белых рубахах с открытым воротом и широкополых черных шляпах из фетра, Уилл переводил напряженный взгляд с одного на другого. Ему хотелось крикнуть: «Кто из вас похитил мою жену?!» Пожалуй, этот идиотский возглас мог заставить одного из них выдать себя, рванувшись к двери… Но Уилл молчал, а они замерли у своих мониторов, мерно поглаживая бороды.

Уилл отдал плату хозяину заведения и сел за один из компьютеров. Ему захотелось тут же открыть свой почтовый сервер. Чтобы люди, наблюдавшие за ним тайком, сразу поняли, кто к ним пришел. И что пощады им не видать…

Вместо этого он тупо уставился на главную страницу сайта, открывавшуюся на этом компьютере — как и на всех остальных в этом зале — по умолчанию. Разумеется, это была домашняя страничка хасидской общины. В узкой колонке слева — поздравления с новорожденными: Эви Хаим в семье Фридманов появился на свет, Това Лея — у Саскиндов, у Слонимов — Шая Рухи. В самом верху страницы размещалась фотография все того же старика, который успел намозолить Уиллу глаза. Только на сей раз снимок имел другой фон — башни и небо Иерусалима. А под изображением Уилл прочитан подпись: «Долгая лета ребе, Мелех Ха-Мошиах!»

Уилл трижды пробежал глазами эту строчку, словно пытаясь увидеть в ней потаенный смысл. Он понятия не имел, что такое «Мелех». Равно как и что означало следующее слово. Но оно по крайней мере казалось знакомым. Впрочем, все это сейчас было не важно. Важно, что Уилл в очередной раз наткнулся на короткое слово «ребе». Стало быть, этот старик в черной фетровой шляпе, выглядевший в точности как библейский первосвященник, и есть предводитель всего этого землячества. Ребе…

Уилл почувствовал себя гончей, которая после долгих и бестолковых блужданий в высокой траве наконец напала на след. Итак, необходимо срочно разыскать этого человека и добиться встречи с ним. Их разговор скорее всего прольет какой-то свет на дикое похищение Бет. Уилл подозревал, что подобные общины живут по авторитарным законам и управляются одним, человеком, без ведома которого не происходит в буквальном смысле ничего. Как индейские племена или бывший Советский Союз. И если допустить, что Бет похитили хасиды, это означает, что именно ребе отдал такой приказ. И он знает, где она сейчас находится.

Уилл торопливо покинул интернет-кафе и вышел на улицу. Ему бросилось в глаза, что прохожие вдруг куда-то заспешили. Э, да что тут происходит?.. Похоже на эвакуацию или массовую панику…

Через, пару кварталов он наткнулся на место, которое ему и было нужно. Место, где жители общины принимали пищу. Столовая. Превосходно! Уилл знал, что настоящий репортер никогда не упустит случая заглянуть в бар или кафе, где часто и находит нужную ему информацию. Уиллу необходимо было срочно поговорить с кем-нибудь из местных жителей, и знакомство за столиком в кафе или баре казалось ему идеальным вариантом!

Уилл уже успел заметить, что в этом странноватом районе Нью-Йорка не было ни баров, ни кофеен. Что ж, на такой случай сгодится и столовая. Уилл переступил порог заведения и сразу же оказался в конце довольно длинной очереди, тянувшейся к кафельной стойке, за которой управлялась с половником дородная матрона. За столиками сидели одни мужчины. Все в тех же черных одеяниях, подчеркивавших бледность их лиц. На первое был суп, на второе — куриный шницель с картошкой или овощами, на третье — чай со льдом. Хасиды ели с таким зверским аппетитом, словно их перед этим сутки не кормили.

Уилл не переставал удивляться внешнему облику здешних обитателей. У него было такое ощущение, словно он перенесся на машине времени в восемнадцатый век, да к тому же оказался в Восточной Европе. Полноте картины мешало лишь то обстоятельство, что каждый второй обедающий разговаривал по мобильному телефону. Присмотревшись, Уилл заметил, что один из них что-то набирает на карманном компьютере — точно таком, как у него самого, — а другой быстро просматривает заголовки в «Нью-Йорк пост». Столь причудливое смешение атрибутов современной цивилизации и атмосферы старой местечковой Польши казалось невероятным.