#Даша_на_Луне - Сергиенко Алексей Леонидович "Asta Zangasta". Страница 80

Выполнив все эти мероприятия, я раскрыла кофр с инструментами, вытащила болгарку с алмазным диском и в очередной раз протяжно вздохнула. Всю дорогу до лунохода я тщательно откладывала мысли о том, как именно я буду его переделывать на потом, надеясь, что потом не настанет никогда. Дальше откладывать было некуда.

Поскольку, луноход, даже маленький, мне было жалко портить, начала я с того, что постаралась создать правильный эмоциональный настрой.

— Даща, Даща, помоги мне, да, — в своём воображении я наделила Луноход голосом аниматора с отеля в Египте, который не давал мне прохода и которого мне было не особенно жалко, — у миня колесная пара болит.

— Какая именно колесная пара, уважаемый? — сказала я, включая болгарку, — Вам определенно поможет ампутация!

— Лэвая, мой пэрсик.

— Вжжжжух!

— НЭТ! НЭ ЭТА!

— Вжжжжух!

— ЗАДНЯЯ, ЗАДНЯЯ!

— Вжжжжух!

— ЛЭВАЯ ЗАДНЯЯ! ДАЩА!

— Вжжжжух!

«Фуух» — сказала я, выходя из образа. Я уже убедилась, что несмотря на проведенные в вакууме 50 лет, колеса проворачиваются нормально — металл в вакууме не спаялся. Слава советским инженерам. Быстренько зачистив контакты ведущих к моторам электрокабелей, я подала на мотор напряжение. После нескольких попыток, мотор ровно зажужжал, проворачивая колесо. Вы не представляете, каких размеров гора упала с моих плеч.

Дальше мне осталось только приделать полученные колёсные пары к раме моего ровера и подключить к через коммутатор аккумуляторы.

Я дотащила почти ничего не весящие колеса и разложила их вокруг ровера. Потом я начала разбирать свой ровер. Это порождение тупости и экономии я расчленила с особым, садистским удовольствием.

И тут до меня дошло что я не смогу рулить. Тупо нечем. Прежний ровер имел сложную механическую систему, передающую поворот руля сразу на все колеса. Чтоб переделать её под снятые с лунохода колесные пары, мне нужен был месяц времени и ангар с воздухом. На луне, за оставшуюся пару часов, сделать что-то разумное я просто не могла.

У меня просто опустились руки. «В непредвиденной ситуации, Даша, действуй спонтанно» — вспомнила я совет Посредника. Как верно сказано, подумала я. И откинула логику. Откинула здравый смысл. В непредвиденной ситуации я открыла в себе неистощимые голконды спонтанности. Большую часть времени я не то, чтоб действовала без плана, хуже, много хуже — я не совсем понимала, что именно я делала. Я словно впала в какой-то транс. Я резала, пилила, сваривала, склеивала, сматывала проволокой, используя как рычаг отрезанную антенну, потом нашла в собираемой конструкции место и для неё.

Я использовала все четыре рулона созданной специально для вакуума изоленты, герметик, алюминиевый кейс от оборудования и половину спального коврика из палатки. Я использовала всё, что могла и даже немного больше.

"Кроме высшего образования, надо иметь хотя бы среднее воображение!", — частенько слышала я от отчима, когда он критиковал коллег за косность мышления и врожденную тупорылость. А поскольку моё воображение заметно выше среднего, уверена, оно может заменить недостатки знаний.

По крайней мере, я хочу в это верить. Потому что без этого, мне остается только залезть в палатку, свернуться клубочком и ждать прихода ночи. Так что я лучше подергаюсь. Не выживу, так хоть согреюсь, думала я, принимая одно решение одно безумней другого.

Сейчас, задним числом, вспоминая эти безумные минуты, я испытываю гордость, смешанную со стыдом. Оглядев дело своих рук, я не выдержала и залилась безумным смехом. В транспортном средстве моей постройки стилистика Кин-Дза-Дзы объединилась с техническим гением автомехаников Безумного Макса, вобрав в себя лучшие находки украинских самопальных оружейников и шоу «Битва роботов». Полученная конструкция больше не была лунном ровером. По компоновке, она больше напоминала восьмиколесный квадроцикл с мотоциклетной посадкой.

Нарекаю тебя «Красавицей Марусей» — сказала я, вспомнив студенческую песенку. В том, что эта опутанная проводами невеста Франкенштейна поедет — сомнений у меня не было. В процессе сборки я уже несколько проехалась, временно подключив её кабелем прямо к солнечным батареям и переделывая, после каждого заезда, систему управления, пока не объявила, плюнув, что с меня хватит. Что лучшее — враг хорошего и что если я еще тут просижу сутки, то только зря потеряю время, воздух и возможность выжить.

Для того чтоб переделать аккумулятор — заставить батарею танцевать под мою музыку, по другому пересоединив концы жил кабеля, мне пришлось распаковать палатку и натянуть её на снятую с ровера батарею. Со стороны это смотрелось как будто уж глотает плитку шоколада. Потом я собрала инструменты и залезла вслед за батареей, закрыв клапан. В палатке было тесно как в заднице.

Палатка сразу стала раздуваться — ближе к завершению цикла работы картриджа, когда поглотитель углекислоты перестает справляться, скафандр начинает стравливать отработанный воздух наружу и я смогла перелезть через аккумулятор к комплексу управления палаткой и включить цикл наполнения воздухом.

Я села на корточки и открыв дверцу в спине вывалилась из скафандра. Несколько минут, я с увлечением чесалась, пока не заметила на пальцах кровь. Вездесущий лунный грунт, который я притащила в палатку вместе с аккумулятором, попав на кожу, драл её как наждачка. Я разорвала майку, сделав повязку на лицо, разложила инструменты и сняла крышку с батареи. Проводов внутри были тысячи. Все привода были одинакового белого цвета. Маркировка аккумуляторов была из иероглифов. Испущенный мной визгливый крик ярости, не будь Луна безвоздушной, услышали бы на орбите.

С аккумулятором я провозилась больше четырех часов. Зато я смогла подключить к аккумулятору переключатель и теперь могла изменять скорость вращения колес, меняя напряжение, подводимого к обмотке якоря двигателя. Как? Я переделала аккумулятор на смешанное соединение, представляющее собой комбинацию последовательного и параллельного соединения батарей, и меняя его параметры могла переключаться с одной схемы на другую.

Еще на Земле, инструктор, рассказывая мне про эту схему, строжайше запретил делать что-то подобное, сказав что очень велик риск того, что собранные в такую сборку аккумуляторные ячейки должны быть заряжены одинаково. Иначе при соединении пойдут большие токи, и ячейка, оказавшись, волею случая более разряженной, чем соседки, будет испорчена и может даже загореться.

А что мне оставалось делать? Надеяться, что все ячейки заряжены, а что еще? Ну, или что контролеры отдельных ячеек погасят подобные колебания — такое тоже возможно.

Закончив, я просто падала от усталости. Я снова залезла в вонючий скафандр, выпустила воздух из палатки, вылезла наружу, соединила аккумуляторную и солнечную батареи, несколько секунд дрожала скрестив пальцы, пока зарядник не показал что заряд идет, заползла обратно в палатку, наполнила её воздухом, открыла дверцу и упала на спину, не в силах вытащить ноги из скафандра.

Сил делать что-то еще просто не было.

* * *

Из блестящей поверхности блестящей поверхности пульта системы жизнеобеспечения пульта на меня смотрела совершенно мне не знакомая Даша — Даша расхитительница луноходов. Она же Даша осквернительница посадочных модулей. Я с трудом узнавала себя в этой исцарапанной и вымазанной кровью замарашке с остреньким носиком себя.

Я сидела, скрестив ноги, на оставшейся после акта творения Красавицы Маруси половинке туристического коврика, завтракая сладким батончиком с мюсли и курагой, входившем в неприкосновенный запас пищи, который хранился в палатке. Головой я при этом упиралась в туго растянутую воздухом ткань палатки.

Прямо перед мной стоит похожий на офисный холодильник куб системы жизнеобеспечения палатки. Куб выполнен в стилистике приборов шестидесятых годов — со скругленными краями, крохотным экранчиком и множеством блестящих тумблеров для управления рацией и настройкой давления и состава воздушной смеси.