По зову полной Луны (СИ) - Ковалёв Максим. Страница 45

Карл ощерил мелкие зубы под выпирающим вперёд как флюгер нюхалом — прям, жуткая прямоходящая крыса. Лошади попятились, близость уродца и им приходилась не по нутру.

Совсем рядом кричали, там происходил бой. Но в месте, где столкнулись стражники и недомерок, никто не появлялся. Позади карла темнели дебри можжевельник, из которых тот выпрыгнул, и он мелкими шажками отступал к ним.

Понадобилось несколько мгновений застывшей паузы, прежде чем ладони всадников потянулись к рукоятям мечей. Карл выказал большую сноровистость. Он вновь зашипел и как-то поджался, чем только усугубил свою схожесть с неимоверной крысой. А затем одним движением выхватил короткую стрелу из висящего у него за спиной колчана.

Поняв, что в следующую секунду его без зазрения совести собираются взять и прибить, Юлиан прохрипел нечто бессвязное… Меч не спас бы его. Возможно, лошадь ещё могла успеть затоптать недомерка — об этом он даже не подумал.

Стрела легла на тетиву, оттянутую карлом до самого уха.

Но Лопух оказался быстрее.

Сверкнул отполированным боком солдатский нож-засапожник. Лезвие сделало в воздухе оборот и с мокрым чавканьем вошло в мерцающий глаз уродца. Крысёныш тонко взвизгнул. Взмахнул ручонками и, выронив свой лук, повалился навзничь.

— Ме-мерзость, — сплюнул Юлиан. Занесённый для удара меч оттягивал руку, не сразу он опустил его. — Лопуша, это ещё кто?

Приятель пожал плечами:

— Я откуда знаю. Лешак какой-то. Хотя, у нас в деревне говорили, что они скорее на тех же древней смахивают, только ростом с человека. Похоже, они на наших и напали. Никогда таких раньше не видал… Блин, и как это я не промазал?

— Творец-Вседержитель, эта тварь чуть не подстрелила меня!

— Чуть не считается. — Свесившись с седла, Лопух разглядывал на земле мёртвеца, сейчас ставшего едва отличимым от обычной кочки. Без огня совсем неотличимым. Он тоже извлёк меч. — Поехали. Тут этих гадов, должно быть, навалом шныряет.

Но схватки с недомерками, устроившими им засаду, так и не случилось.

Когда неразбериха улеглась, а подоспевший командор навёл порядок, рыцари Розы принялись прочёсывать местность у лагеря. И тогда же обстрел прекратился полностью. Враг понял, что его налёт со столь жалким оружием потерпел неудачу, и предпочёл ретироваться. Изловить кого-то из ночных стрелков не удалось. Непостижимым образом те растворились в густом подлеске, да так, что следов было не найти. Лишь на самой границе зрения в темноте скользили приземистые тени, появляющиеся и тут же исчезающие, как сквозь землю проваливающиеся. Просвистело ещё несколько стрел. Один из рыцарей булькнул, схватившись за пронзённую шею. Пришлось вспомнить про бдительность. Шрам сам возглавил поиски, его топор нарубил уйму веток и только. Другой группой руководил господин Аргуст, но и они не добились большего. Враг ушёл беспрепятственно, так же, как появился.

Обескураженные и молчаливые или, напротив, извергающие страшные проклятья, как уподобившийся осатаневшему медведю-берсерку командор, солдаты возвращались в разгромленный лагерь. На истоптанной траве лежали тела, поутихшие лошади бродили среди поваленных палаток.

Заново развели костры, что осветили округу как днём. Раненых уложили на расстеленные одеяла. Разбежавшиеся лошади были по возможности собраны. По периметру лагеря встали дозорные — на случай, если ночные гости вздумают вернуться. Что представлялось сомнительным, хотя и их появление в такой глуши часом ранее казалось чем-то невозможным… Подсчитали потери. Выглядевшие никчёмными стрелы отправили на Небеса пятнадцать человек. В основном точным попаданием в лицо или открытую часть шеи. Большинство солдат ведь находилось без шлемов, сняв их после целого дня ношения. Ещё четверо лежали при смерти. Надежда на то, что они дотянут хотя бы до утра, даже при всём старании лекарей с помогавшими им чародеями, была невелика.

И это им ещё повезло. Имей ублюдки в своём распоряжении более стоящее оружие, исход налёта вполне мог обернуться обратным соотношением выживших и убитых.

Десяток всадников, возглавляемый господином Аргустом, съездил к реке забрать оставшихся там дозорных. Враг, судя по всему, отступил в другую сторону, но какая теперь разница. Найти ни самих разведчиков, ни их лошадей не удалось. На палой листве в овраге обнаружились лишь лужицы подсыхающей крови. Число погибших возросло до семнадцати. А бешенство Шрама перехлестнуло все преграды. Разнесённое в щепки походное кресло стало первой жертвой его ярости.

Между тем был объявлен срочный сбор командного совета.

8

На редкость гнетущее ощущение производил этот совет.

Господин Аргуст молчал. Боевой блеск в его глазах угас. Догвиль, Мэрих и Хью стояли с понурым видом, в полной мере осознавая свою вину за случившееся побоище. Мэтр Кроули качал высокоучёной головой, говоря, что колдовства в действиях врага не было, а потому ни он, ни его подмастерья ничем не могли помочь, просто не знали, что противопоставить такому неприятелю, которого не видно и не слышно. Из пяти учеников мага один погиб, словив стрелу в незащищённую бронями грудь, а второй получил сотрясение, когда его едва не затоптали в общей сутолоке. У Чистых Вод чародеям повезло отделаться царапинами, на этот раз не минуло. Старик ходил по шатру из угла в угол, натыкаясь на обломки кресла и не находя себе места. Его осунувшееся лицо прорезали ранее не заметные морщины, сразу сделавшие мэтра похожим на дряхлую развалину.

Понеся потери, они не то чтобы отбились, а скорее отпугнули неприятеля. И никто не был способен дать произошедшему хоть сколь-нибудь внятных объяснений. Шрама это бесило. Командор едва сдерживался, дабы не наброситься на первого, попавшего под руку. Но что его буйство могло исправить?

В том, что им подготовили именно засаду, и это не было случайной стычкой, не приходилось сомневаться. Так что же, пока они следили за древнями, за ними тоже следили? Недомерки, неизвестные никому карлики. Что связывало их с великанами и связывало ли? И чем им не угодили люди? Именно теперь, когда громилы стали вне досягаемости, на другом берегу. Хью и его разведчики рискнули пройти через лес до протекающей через него речушки, бывшей одним из притоков Корабели. У воды они нашли следы от плоскодонных лодок, на которых ночные налётчики сперва приплыли, а затем убрались восвояси.

Вопросам нет числа. Что сделалось уже закономерностью в последнее время.

В лагере пылали костры. Порядок наведён, палатки вновь установлены. Дозорные вглядывались в лесную чащу и ничего опасного в ней не замечали. Враг ушёл… вроде бы. Солдаты из уцелевшей половины отряда немного успокаивались, но никто не спешил выпускать из рук оружия.

Совет в командорском шатре, где напряжение и невымещенная злость становились почти осязаемыми, продолжался мучительно долго. Юлиан с Лопухом были допущены на него в порядке исключения. Когда всё закончилось, выяснилось, что только им двоим волей случая удалось положить единственного стрелка-недомерка. Его труп тоже находился в шатре. Ещё один нежданный враг, будто мало им великанов. Пресвятые Небеса, мир не иначе скатывался в самую адскую Бездну.

— Всё! — Штрауб впустую рубанул по воздуху. Его топор, после того, как вместо вражеских костей вкусил лишь древесины, был заброшен в угол. Там же лежал видный синий плащ, разодранный об какую-то корягу. Командор оставался в кирасе, приобретшей ряд свежих царапин от сломавшихся об неё стрел. Что могло быть сказано в оправдание, было сказано, и отметено, как «детский лепет». — Дальше так тянуться не может. Кто это был? Неизвестно! Появились, постреляли нас, точно безмозглых кур, и спокойно убрались. Да я вспомнить не могу, чтобы за все годы терял стольких людей в подобном походе! — То, что в шатре кроме мэтра-мага и маэдо находились посторонние, сегодня для командора не было причиной сдерживаться. — А от этих лишь один валяется. Всё! Никто дальше шагу не ступит, пока не выясним, что это за уроды. И что они делают на нашей земле.