Госпожа Ангел (СИ) - Дана Стар. Страница 48

— Я ведь долго не мог понять почему меня так одержимо тянет к вам двоим! Нонсенс какой-то. Невозможно до одури влюбиться в двух девушек с одинаковым напором. Порой я даже монетку подбрасывал, чтобы выбрать из вас двоих ту, которой надену на пальчик колечко и до самой старости буду носить на руках. Оказалось всё чертовски просто. Да, иногда меня терзали подобные мысли, что ты — это она. Но я отмахивался и посмеивался, потому что не верил, что у серенькой мышки есть ангельские крылышки. Зря. Мудак я. Скрывать не буду. Хочешь, на весь мир закричу, что мудак я?!!

Отстранился от меня, раскинув руки в сторону, вздернул голову к небу и заорал, что было мощи:

— Я МУДАК!

— МУДАААК!

— МУД…

— Хватит, прекрати! Ненормальный! Люди смотрят!

Этот был какой-то ебучий экстрим! Наши постельные игрища невозможно было назвать любовными ласками. Наше соитие наверно больше напоминало безумное спаривание двух голодных, заражённых бесовщиной, зверёнышей.

После того, как мужчина получил долгожданную разрядку, он обмяк, выдохнул мне в грудь, буркнул что-то на арабском, а затем, перекатившись на спину, удовлетворённо засопел.

Пальцы на руках и ногах всё ещё дрожали, во рту пересохло, перед глазами мелькали чёрные крапинки, а в ушах стреляли снаряды.

Когда Амир отстранился, мне вдруг стало невероятно холодно.

А потом уже и больно.

Эйфория испарилась. Окружающий мир провалился в бездну.

Добро пожаловать в холодную, безрадостную реальность «Хабиби»!

Отдышавшись, я услышала, как мужчина избавился от презерватива, глотнул воды из стакана, который стоял на прикроватной тумбочке, и снова упал спиной на подушки. Я хотела вскочить с постели, броситься наутек, вдоволь разрыдаться, в конце концов, но он схватил меня за руку, дёрнул на себя, прижав щекой к раскалённой, влажной от пота груди, которая совершала ритмичные толчки, то вверх-то вниз.

— У нас впереди ещё целая ночь… — Шепнул в затылок, зарываясь в волосы, носом пощекотал кожу головы, отчего, внизу живота вновь проснулись надоедливые бабочки.

Капец!

Приплыли.

Я думала, он возьмёт меня ещё не один раз. Ведь до рассвета оставался вагон времени.

Если так оно и будет — я не выдержу. Умру. Причём, больше не от телесной боли, а от боли разрушенных надежд.

Чем ближе он меня к себе притягивает, тем больнее будет потом.

Но, к счастью, демон уснул.

Притих, расслабился, засопел мне в шею.

Погрузившись в глубокий, крепкий сон.

***

Оставшись наедине, в роскошном замке Амира, мы, наконец, смогли приступить к утолению, скопившейся за долгие-долгие дни, жажды. Ооо, было очень трудно дотянуть до первой брачной ночи, после нескольких дней воздержания.

ну ничего! Наверстаем! У нас впереди… целая жизнь.

Медленно, не спеша, лакомясь каждой секундой, Амир начал осторожно снимать с меня свадебное платье, глядя глаза в глаза, улыбаясь хищной, игривой улыбкой, при свете зажженных свечей, что пахли шоколадом и клубникой. Избавив меня от корсета, любимый набросился на мой, дерзко торчащий, возбуждённый сосок, и на полную, увеличившуюся в объёме, ставшую чересчур чувствительной грудь.

Завизжав от удовольствия, я дерзко вцепилась в его шелковистые волосы, выгнула поясницу дугой, и сладко пропела:

— Так как ты будешь называть меня теперь, Господин Дьявол?

— Хмм... вопрос весьма интересный.

— Фэр или Биби? Мышь или Любимая?

— Мышка... — Задумчиво выдохнул, провёл языком вокруг твёрденькой ареолы, заставляя меня задышать часто-часто и невольно закатить глаза от удовольствия, остервенело вцепившись ногтями в роскошные бархатистые волосы мужчины. — Нет! Хочу, чтобы ты была и Мышкой, и моей развратной девочкой-взрывчаткой!

— О, как! — Рассмеялась. — А хотелочка не лопнет?

— Хочу, чтобы ты, детка, днём была заботливой Мышкой-малышкой, — резкий, доминирующий и одновременно страстный, до искр в глазах, поцелуй взасос, обрушился на мои губы, — А вечером… вечером моим порочным ангелом!

— Ммм… — Задрожала, когда Амир коленом развёл мои ноги, оттянул в бок полоску кружевных трусиков и, подразнивая, пощекотал промежность горячей и набухшей головкой мощного, огромного члена, — Ангел? — улыбаюсь, до боли в скулах и дрожу, дрожу, дрожуууу! Взглядом несчастного щеночка умоляя, чтобы он, чёрт подери, трахнул меня уже наконец! А не дразнил до белого каления!

Мамочка моя дорогая! Как же мне нравится его ванильная болтовня!

— Да. Ангел. Моя… Госпожа Ангел!

— А вы? Вы тоже мой. — Игриво называю мужа на «вы» и кончиками пальцев ласкаю его мужественную щетину на подбородке. — Мой любимый и единственный.

Пауза.

Смотрим друг другу в глаза…

Ох! Сейчас что-то будет!!!

Отзеркаливаю на своем лице его удивительную улыбку и чувствую, как мы дышим в едином ритме, как наши сердца бьются в унисон, набирая скорость, так, что частота сердечного ритма аномально зашкаливает до предела, как будто мы только что прыгнули с парашютом с семи тысяч метров, не меньше, без страховки.

И тихонько добавляю:

— Господин Дьявол. Мой Господин Дьявол.

А после, сладко-сладко целую моего мужа в такие мягкие, такие отзывчивые губы и, закричав до срыва связок, принимаю в себя его красивое, безупречное тело. И душу.

С которой мы сливаемся на вечную вечность. В нерушимое, единое целое.

Конец