Казнить! Нельзя помиловать! (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс". Страница 25

Затем Слуцкий, видимо, устал и опустил свою кудряву голову на стол… Я начал запихивать в прихваченные сумки то, что лежало на столе. Надо же создать хозяину максимум удобств! А то куда не двинется рука — всегда на что то натыкается… А вот сейчас — после того, как я убрал в пару сумок выложенное на стол богатство, накопленное непосильным трудом обмана, вымогательства и шантажа, ложись как хочешь. Тем более — тебе придётся долго спать — целую вечность… Набросал в печку дров и закрыл заслонку поддувала и верхнюю заслонку — угарный газ начал постепенно пробираться в комнату… Сумки в машине; покидал туда ещё и коробки с иноземными вкусностями и коробки с коньяком. Заднее сидение и багажник полон. Вылил из иноземного чуда — дизель генератора, вырабатывающего ток, всё топливо: бедолага поработал чуть-чуть и, закашляв, заглох — фазенда погрузилась в темноту. Прикрыл дверь: уже с трудом пробираясь по комнате, заполненной угарным газом, сел в Мерседес и на малом ходу отбыл из дачного посёлка… А хозяин? Хозяин уснул вечным сном — я продублировал ещё и остановку сердца в придачу к отравлению угарным газом… Когда его найдут — картина будет ясная: выпил сверх меры и отравился угарным газом. Генератор отработал топливо и заглох. Комната выстыла и тело начальника ИНО превратилось в ледышку… Осталось только вернуть на место лимузин… Да… — придётся мне сегодня потопать ножками, ох придётся…

Сегодня — рано утром я отогнал свою Эмку на склад сельхозпродуктов. Пара амбаров из под пшеницы освободилась — конец декабря на дворе… Поговорил со сторожем: я ставлю машину в один из пустых амбаров и вешаю свой замок, но похожий на прежний. Машина стоит до завтрашнего утра. О том, что машина в пустом амбара — знаем только мы двое. Я заберу машину завтра утром. Если не получится — послезавтра, отплата за второй день будет вдвое больше… Сторож посомневался для виду — чтобы цену поднять и согласился. Поторговались, конечно — как без этого: скучно деду на охране всю ночь, а тут такая возможность языком почесать… Так что ждёт меня моя ласточка — не дождётся! А номера на машине, естественно не мои…

Проехал по лесной дороге километров десять и на выезде из леса остановился. Ещё едя на дачу — на гостеприимно "предоставленном" мне заднем сиденье, приметил я этот выезд: длинный бугор, практически свободный от снега — ветер всё сдул с хребта… Вот по нему, вспомнив молодость — и перетаскал шесть сумок метров на сто от дороги. Сложил рядом, да накрыл белой простынёй. И метров с 30 не поймёшь — что это такое, а уж со ста, да ещё и ночью?! Риск, конечно есть — но мизерный… Сложил и погнал Мерседес на дачу…

Загнал машину во двор и побежал по дороге обратно в Москву… Аккуратно побежал — снег накатан, а там где он не накатан — остаются следы… А мне это надо? Часа три бежал — прям марафонец какой то! Если бы не физическая подготовка, да умения от "Ведьма и К^о", то и не знаю — как бы выдержал это?! Хорошо ещё, что морозец был не сильный — градусов 6–8… С трудом, но добежал до склада… Постучался в ворота: раз, два, три… Наконец дедок вышел: оторвал бедного ото сна. Ну ничего: бедность эту мы компенсируем! Забрал своего пепелаца — ласточку мою; подкинул дедку премию в размере оплаты за сутки и провёл разъяснительную работу: дедок напрочь забыл о том, что предоставлял кому то в аренду пустой амбар! А деньги? Ну а что деньги: сегодня они есть, а завтра их нет…

Доехал до бугра — почти светать начало… Быстро перетаскал сумки в салон — с трудом поместились: Эмка это не Мерседес класса представительский! Но поместились и ладно… Доехал до своей квартиры; во двор машину уже затолкал: вроде как бензин кончился. Бывает… Всё оставил в машине — только портфель с бумажным компроматом и списками агентов и здесь в Союзе и за границей, забрал с собой: полистаю на досуге… Вот странно как то: денег иностранных у меня куры не клюют, а сделать с ними здесь ничего не могу. Вывозить надо за границу. Ну — вывезти не проблема — у ГАВЕНА каналы отлажены и механизм работает и без его вмешательства: каждый на своём месте знает что делать. И делает. И получает свою долю малую. Но часто… Только вот что мне не понравилось в "беседе" со Слуцким: его личные гешефты с пушниной, золотом камешками — плохо, конечно — но не смертельно. Хуже то, что свои каналы выхода за границу стал строить Каганович-старший и, естественно — глава рода, который поддерживал Лазаря. Самый сильный клан в Советском Союзе. Но он полез на чужую делянку — ГАВЕНА и должен быть наказан. И будет наказан!

Пол дня отсыпался: работы мало: и холодно и праздник Новый год на носу… Елки для населения пока что ещё не ввели в обиход, но скоро иудеи и эту нишу займут: ничего делать не надо; ничего выращивать — тоже! Знай себе — руби елочки (чужими руками), да продавай народу (тоже чужими руками) и греби себе денежку лопатой! Но это дело не скорое, так что отрываться от коллектива не будем и наряжать красавицу не будем. Во избежание — так сказать…Просто отпраздную. Как и с кем? Попозже подумаю, а пока — есть дела поважнее… И я вышел из дома — решать возникшие проблемы. Открыл дверь в гараж; выгрузил сумки; сложил их в дальний угол и накрыл грязной мешковиной Причём сумку с деньгами положил подальше, а сумки с продуктами и выпивкой — первыми. Хитрость — так себе, но мне, вроде как, спокойнее… У меня на двери — сторожевая и охранная метка стоит. Если кто залезет — наткнётся на продукты и выпивку. А кто дальше — значит: не повезло…

Секретарь Слуцкого — молодой парень, был не только исполнительным и дисциплинированным, но и умным и преданным — что не часто встречается среди сотрудников НКВД. Потому — пока до обеда начальство не спрашивало о его шефе — подчинённых он выпроваживал обычной фразой: Шеф занят… А чем он занят и где — не их ума дело! Но после обеда позвонил Лазарь Каганович, желая перемолвиться с Абрамом Слуцким парой-тройкой фраз… А после того, как секретарь огорчил его отсутствием босса на месте в связи со служебной надобностью — позвонил Матвей Берман… Но и тут секретарь взял на себя смелость прикрыть шефа, как бывало не раз, когда тот ударялся в загул — вежливым тоном уведомил зам наркома о том, что начальник отбыл на явочную встречу с важным информатором и когда появится — не сказал… Рисковал секретарь — но такое было не первый раз и всегда Слуцкий уберегал своего преданного секретаря от гнева высшего начальства! Так что когда босс не появился на рабочем месте и к вечеру — секретарь не насторожился. Бывало такое — нужно просто будет подготовить ему все необходимые бумаги на завтра. Задержался; подготовил и отбыл домой: жестокий режим 37–39 х годов ещё не наступил и пока ещё можно было позволить себе всякого рода поблажки — как при бывшем наркоме НКВД — Генрихе Ягоде…

Утром секретарь проснулся как обычно. Позавтракал и выехал на работу затемно… Выезжая из двора — дисциплинированно затормозил и посмотрел налево. Он не походил на большинство сотрудников НКВД, получивших власть и считающих, что теперь им сам чёрт не страшен! И ездящих так, словно все обязаны уступать им дорогу, а иначе!… Но секретарю пришлось видеть, как выковыривали из легковушки такого вот лихого сотрудника, в которого въехал грузовик! Ну и что, что шофера коллеги забили сапогами? Покойнику то было уже все равно… А сейчас слева — на высокой скорости, мчался ЗиС-5 "хлебовозка", встреча с которой не входила в планы секретаря. Пусть проедет… — усмехнулся он — а я номерок запомню… А потом дам задание парням второго зама Слуцкого — Горожанина (тоже еврея) арестовать этого лихача. Ну а в камере я с ним вдумчиво побеседую о правилах дорожного движения… Мечтательно глядя, на мчащийся по дороге грузовик, секретарь даже не уловил момент, когда ЗиС резко вильнул вправо и врезался правой стороной бампера точно в край двери водителя! Молодой, перспективный сотрудник ИНО НКВД только успел увидеть налетевшую тень и грудь пронзила страшная боль! Пронзила и улетела — вместе с душой, или что там есть у иудеев…

Я "зашёл" в приемную начальника ИНО после обеда. Никакого ажиотажа, нервозности и паники не наблюдалось. Секретарь "отфутболивал" сотрудников привычной во все времена фразой: Начальство занято… Ушёл и вернулся уже к концу рабочего дня. И снова — тишь да гладь… Ну и прекрасно! Уехал домой; полистал компромат и списки сексотов (секретных сотрудников). Подумал и проработал в деталях завтрашнюю операцию по нейтрализации возникшей угрозы. А угроза эта — секретарь Слуцкого! Это ведь через него шла информация к деловару. И фотографию мою он видел. И связать исчезновение шефа со мной может — парень по виду далеко не дурак! А потому… Рано утром к магазину продтоваров подъехал грузовик- хлебовозка ЗиС-5. Выбор мой пал именно на этот грузовик по двум причинам: мне нужна была тяжелая машина и водитель — замазанный в спекулятивных делишках. После аварии ведь из водителя все жилы вытянут — даже если у него будет 1000 процентное алиби! А этот — мухлевал с хлебом вместе с продавцом: проще говоря продавал часть булок "налево". По завышенной цене, естественно… И всё же… Когда грузчики выгрузили хлеб и закрыли заднюю дверь, я выдернул водилу из кабины и сильным ударом отправил его в глубокий нокаут: плохое самочувствие на неделю и сломанная челюсть ему гарантированы! Может это хоть как то его спасёт от допросов с пристрастием в НКВД…