Огонь ради победы - Великолепов Николай Николаевич. Страница 37

Таких эпизодов было много, не о всех остались свидетельства, и я рад теперь, что хоть несколько имен рядовых героев-артиллеристов попали тогда мне на заметку.

Тяжело было на плацдарме, но, возвращаясь с него на правый берег, подивился я и мужеству наших саперов — скромных и беззаветных тружеников войны.

Чем, к примеру, располагала к началу форсирования Вислы 134-я стрелковая дивизия? 6 лодок А-3, 6 ДСЛ, комплект ТЗИ и 2 лодки НЛП. А что это за средства?

1 лодка А-3 поднимала 3 тонны, то есть 20 бойцов с оружием и боеприпасами или 76-миллиметровую пушку с расчетом. Деревянная саперная лодка (ДСЛ) —1,5 тонны, то есть 10–12 бойцов. Комплект ТЗИ — труднозатопляемого имущества, состоящий из 32 поплавков, — поднимал 8 тонн, на его плотиках могли переправиться 80 человек. Лодка НЛП поднимала 3,5 тонны — 25 бойцов. Паром из 2 таких лодок мог одновременно переправлять 2 пушки калибра 57 мм или 2 орудия калибра 76 мм. А ведь в дивизия 5–6 тысяч человек, десятки орудий, минометов, автомашин.

Но беда заключалась в том, что после первых авиационных налетов почти все табельные переправочные средства оказались выведенными из строя. Только благодаря мужеству и умению саперов 5 лодок ДСЛ и 2 лодки НЛП удалось спасти и отремонтировать. Из лодок НЛП сделали паром, на котором была затем переправлена артиллерия и обозы полков. Паром совершал до 24 рейсов за ночь. Кому-кому, а саперам в те дни было не до сна. И многие из них погибли на переправе. Всем им мы обязаны тем, что плацдармы шили и расширялись.

На корпусном наблюдательном пункте, куда я вернулся уже к ночи, внимание сосредоточилось на действиях левофланговой 274-й стрелковой дивизии. Ее первый эшелон приступил к форсированию реки. Генерал-майор В. П. Шульга в донесении особо отметил разведчика коммуниста старшего сержанта Николая Меньшикова. Переодевшись в гражданское платье, он вплавь преодолел Вислу близ деревни Гняздкув и, выполнив задание, благополучно вернулся обратно. С наступлением темноты Меньшиков, взяв с собой четырех бойцов 340-й отдельной разведроты (Соловьева, Селиверстова, Шепилова и Астапенко), снова, теперь уже на рыбацкой лодке, переправился на завислинский берег.

Установив слабо охраняемые участки побережья, разведчики подали сигнал для начала переправы стрелковых подразделений. Первый батальон 965-го полка ворвался на окраину Гняздкува, а второй батальон 961-го полка закрепился на дамбе. Старшего сержанта Н. И. Меньшикова, уже получившего к тому времени за разведку восемь наград, командир дивизии представил к еще одной.

В кратком донесении комдива в числе особо отличившихся значился и артиллерист — командир полковой батареи капитан П. П. Ильин. Когда переправлялся первый батальон, он поставил свои 76-миллиметровые пушки на прямую наводку и успешно подавлял пулеметные точки на западном берегу. А затем его батарея первой из артиллерии дивизии переправилась на плацдарм и участвовала в отражении контратак.

Вскоре на вражеском берегу был и начальник артиллерии 965-го стрелкового полка капитан Николай Бараненко. Он не только умело руководил маневром скромной пока артгруппы плацдарма, но и успевал передавать на правый берег данные о вскрытых огневых точках противника. Этот храбрый офицер, когда требовалось, сам становился к орудию, чтобы бить по врагу.

Нередко складывались ситуации, когда огнем батарей приходилось управлять сержантам. И они делали это умело благодаря той школе, которую прошли наши артиллеристы на «полигоне Колпакчи».

В противотанковой батарее 961-го стрелкового полка в боях на плацдарме вышли из строя все офицеры. Тогда сержант Алексей Лебедев принял на себя командование батареей. Он успешно руководил огнем и вместе со стрелками отбил три вражеские контратаки.

Геройски дрался за удержание захваченных позиций командир сорокапятки из этого же полка младший сержант Василий Сорокин. В бою весь его расчет вышел из строя. Оставаясь у пушки, сержант сам заряжал ее, наводил и стрелял. Когда же кончились снаряды, он продолжал отбиваться от вражеских солдат огнем автомата и ручными гранатами до тех пор, пока на выручку не подошли наши пехотинцы.

Вернувшись с плацдарма, я настойчивей стал добиваться, чтобы как можно скорее и как можно больше огневых средств переправлялось на западный берег Вислы. На связь был вызван командующий артиллерией 274-й стрелковой дивизии полковник С. Е. Судиловский.

— Полковая вся за Вислой, — доложил он. — А дивизионная ведет огонь с правого берега. Спасибо за поддержку — чувствуем помощь корпусной артгруппы, особенно «катюш». Но связь с тем берегом пока хлипкая. Раций маловато, слышимость плохая.

— Ниточку протянуть надо, — посоветовали Судиловскому.

— Котлярский этим уже занимается, — ответил он. — Пошлем добровольцев.

Мы знали, что значит протащить провода под огнем, и потому понимали намерение командира 814-го артполка подполковника Б. М. Котлярского отобрать для этого дела добровольцев. Как потом выяснилось, первым справился с заданием комсорг 2-го дивизиона сержант Федор Солоп. Он вплавь потянул провод на западный берег и с большим трудом добрался до островка на середине реки. Там ему удалось найти рыбацкую лодку. На ней сержант добрался до плацдарма. Связь была установлена. Но потом комсоргу пришлось двадцать семь раз под огнем противника переправляться через реку, чтобы срастить перебитый кабель или проложить новую линию. За это время он вывез на правый берег двадцать одного раненого бойца. Кроме того, в каждый рейс брал в свою лодчонку боеприпасы для пехоты.

В ожесточенных схватках с врагом наши войска постепенно расширяли оба захваченных плацдарма — и в районе Бжесце, Люцимя, и в районе Гняздкув, Хотча-Дольна. К исходу третьих суток они имели по фронту четыре-пять километров, а в глубину около двух километров.

Когда Иван Федорович Григорьевский доложил об этом командарму, тот темпераментно заметил:

— Молодец, шестьдесят первый, опережаешь соседей. Буду вас усиливать.

На языке тактики это означало, что в полосе нашего 61-го стрелкового корпуса армия наносит главный удар, а значит, намечается массирование сил и средств для развития достигнутого успеха.

И действительно, вскоре к нам на усиление стали прибывать полки 35-й отдельной гвардейской минометной и 8-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригад. Наращивалась мощь корпусной артгруппы: теперь в нее входили 56-й и 303-й гвардейские минометные полки и два дивизиона 62-й армейской пушечной бригады.

К этому времени советское командование хорошо освоило методы перегруппировок артиллерии. Бывало, за сутки целые артиллерийские соединения совершали маневр с одного участка фронта на другой.

Командиры приданных корпусу бригад — гвардии полковник Н. Г. Ушаков и полковник Н. М. Забелло первым целом изучили тактическую обстановку на плацдармах, ознакомились с порядком переправы техники и людей, побывали на нашем НП. Как раз офицер-разведчик докладывал комкору только что полученные сведения о подходе к противнику подкреплений.

— Противостоящие нам на плацдармах части двести четырнадцатой и двадцать шестой пехотных дивизий понесли значительные потери, — говорил офицер. — Взяты «языки» из двести девятого запасного полка и тридцать первого резервного батальона. Они только что подошли к Висле.

— Но откуда у них танки? — спросил генерал-майор И. Ф. Григорьевский. — Дивизии-то все пехотные.

— Пленный офицер показал, что их штаб получает боевые приказы от командира пятьдесят шестого танкового корпуса, — ответил разведчик. — Он предполагает, что общее руководство боевыми действиями по обороне вислинского рубежа здесь осуществляет командующий четвертой танковой армией.

— Вот видите, кто нас пытается сбросить с плацдармов в Вислу? — сказал Иван Федорович, обращаясь к командиру противотанковой бригады полковнику Н. М. Забелло. — Истребители танков нужны на том берегу. За сутки надо переправить туда хотя бы один полк.

Смелый и энергичный комбриг справился с поставленной ему задачей. К полудню 1 августа батареи одного противотанкового полка заняли позиции на плацдарме в районе Бжесце. А через двое суток на западном берегу Вислы отражали танковые атаки врага все три полка 8-й артбригады. Полковник Н. Г. Ушаков, командир 35-й гвардейской минометной бригады, тоже не задерживал свои батареи на восточной стороне, благо для них на переправах всегда открывалась, как говорится, зеленая улица. Гвардейцы-минометчики поддерживали своим весьма эффективным огнем правофланговые части на обоих наших плацдармах.