Веспасиан. Павший орел Рима - Фаббри Роберт. Страница 28

Когда Сабин, совершив жертвоприношение, догнал их, они отчалили и шесть часов плыли вниз по течению, пока им не попался участок берега, где не было видно никаких огней в окнах крестьянских хижин. Впрочем, это не означало, что поблизости нет человеческого жилья. Веспасиан надеялся высадить свой небольшой отряд на берег, не привлекая внимания местных жителей. Не хотелось бы, чтобы весть об их прибытии разлетелась по всей округе.

Хотя племена, обитавшие на берегах реки, жили в мире с империей и охотно вели с ней торговлю, те из них, что занимали земли в удалении от реки, не брезговали нападать даже на хорошо охраняемые обозы римских купцов.

— Я отправил Ансиагара и восемь всадников на разведку. Они вернутся к тому времени, когда мы закончим высадку на берег, — сообщил Луций Пет, когда в воду, громко фыркнув, по самую грудь свалилась ещё одна лошадь.

— Отлично. Но нельзя ли высаживаться потише?

— Всё и так тихо. Наши лошади и раньше высаживались на берег. Ничего, ты сейчас поймёшь, что такое настоящий шум, когда мы попытаемся высадить четвёрку твоих лошадей, да ещё запасных. Им это явно не понравится.

Веспасиан досадливо поморщился.

— Тогда сделайте это как можно быстрее. А я схожу на берег.

— Давай, господин. Там будет не так шумно, и ты успеешь передохнуть.

Веспасиан одарил Луция Пета колючим взглядом, но тот уже повернулся к нему спиной и продолжил наблюдать за высадкой.

— Что, теперь ты согласен с Корбулоном? — игриво спросил Магн, взваливая свой вещевой мешок на плечи Зири.

— Отнеси и мой мешок на берег, Зири! — раздражённо бросил мармариду Веспасиан и, ругая себя за несдержанность, направился к сходням.

Когда он, продрогший и мокрый, вышел из реки, то застал на берегу Сабина. Тот энергично растирал мокрые бёдра какой-то тряпицей.

Вокруг него батавы уже готовили коней к походу. Высадка почти завершилась.

— Ты разговаривал с Луцием Петом? — угрюмо спросил у брата Веспасиан.

Купание не пошло на пользу его настроению.

— Разговаривал. Он был очень любезен.

С этими словами Сабин протянул брату тряпку, предлагая вытереться.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что он был благодарен мне за то, что я завёл разговор на эту тему. Он ничего не знал про долг и проявил любезность, отказавшись брать с меня проценты. Согласился лишь на те, что наросли за два первые года. Сказал, что я выплачу долг, когда смогу. Разумеется, если я вернусь живым из этого похода.

Веспасиан с видимым раздражением вытер руки.

— Он простил тебе огромную сумму. Поверить в это не могу.

— Я знал, что ты разделишь мою радость, брат, — сыронизировал Сабин. — Я прихожу к заключению, что Луций Пет — щедрый и порядочный молодой человек и, что ещё важнее, происходит из весьма влиятельной семьи. В один прекрасный день он наверняка станет консулом, если, конечно, его не убьют. Я бы хотел, чтобы у меня когда-нибудь был такой зять, как он. Моей Флавии уже одиннадцать, и через два-три года мне придётся искать для неё мужа.

— Хочешь отдать за Луция Пета свою дочь, чтобы воспользоваться его деньгами?

— А разве дочери не для этого нужны?

Топот копыт и лошадиное ржание помешали Веспасиану высказать брату, что он думает по этому поводу. Вместо этого он обернулся: на верхней части сходней какая-то лошадь встала на дыбы. В следующий миг передние копыта обрушились вниз и громко ударили по настилу. При этом задними ногами лошадь лягнула стоявшего рядом батава, задев ему руку. Рука хрустнула, как сухая ветка, и наружу вылез обломок кости.

Схватившись второй рукой за сломанную конечность, батав вскрикнул, чем ещё больше испугал лошадь. Та прыгнула вперёд, но приземлилась неудачно, под неестественным углом подвернув переднюю ногу. Потеряв равновесие, она, дрыгая тремя конечностями, с громким ржанием скатилась по трапу и, подняв фонтан брызг, шлёпнулась в воду.

— Пусть он замолчит! — крикнул Пет, указывая на стонущего батава со сломанной рукой. — Возьмите копья и добейте лошадь!

В следующее мгновение десяток батавов с копьями выстроились у борта лодки, рядом с которым барахталась в воде несчастная лошадь. Различив животное посреди фонтана поднимаемых им брызг, они прицелились и метнули оружие.

В следующий миг темноту прорезало душераздирающее ржание — знак того, что несколько копий попали в цель. Впрочем, оно тотчас оборвалось, сменившись бульканьем и сипением. Раненое животное ещё несколько секунд безуспешно боролось за жизнь, затем, пуская пузыри, пошло на дно.

— Спасибо богам, — пробормотал Веспасиан, когда вновь стало тихо.

— Наверное зря я не принёс жертвы духам этой реки, — задумчиво произнёс Сабин. — Тогда бы они смилостивились и не стали бы отнимать у нас эту лошадь.

Веспасиан обернулся и посмотрел на брата. Лицо Сабина было абсолютно серьёзным.

— Я думал, ты почитаешь одного лишь Митру.

— Мы слишком далеко сейчас от места рождения владыки, — пожал плечами Сабин. — Любая помощь способна...

Ему не дал договорить пронзительный крик, донёсшийся из глубины леса. Через секунду он повторился — тот же самый голос, но на более высокой ноте. Третий крик перешёл в вой, который тоже вскоре оборвался. Похоже, недалеко от берега кто-то только что умер, причём мучительной смертью.

Высадка прекратилась. Батавы замерли, напряжённо вглядываясь в темноту, напуганные звуками, которые жутким эхом отдавались в сознании. Внезапно тишину нарушил топот копыт. Кто-то стремительно приближался к берегу.

Веспасиан огляделся по сторонам. Большая часть отряда продолжала взнуздывать коней. Успели сесть верхом и приготовиться к бою лишь считаные единицы.

— Передо мной в две шеренги пешими, стройся! — проревел Веспасиан, вытаскивая из ножен меч.

Этим приказом он моментально привёл оцепеневших батавов в движение. Они живо сняли со спин овальные щиты, схватили копья или вытащили из ножен кавалерийские мечи-спаты, что были длиннее гладиев пехотинцев, и бросились выполнять распоряжение командира. Те их товарищи, что не успели спуститься с лодок на берег, по примеру Пета спрыгнули в реку и по воде побрели к берегу. Между тем топот копыт раздавался всё ближе.

Справа плеча Веспасиана коснулось плечо Магна, слева, сомкнув свой щит с щитом брата, встал Сабин. Веспасиан бросил взгляд вправо: батавы выстроились шеренгой, в центре которой стоял Луций Пет, будто чешуёй, прикрываясь щитами.

За первой шеренгой выстроилась вторая, к которой спешили опоздавшие, но в целом построение было закончено довольно быстро.

— Эти батавы знают своё дело, — буркнул Магн. — Во всяком случае, их кавалерия.

— Пет! Пет! Батавы! — раздался чей-то голос, перекрывая топот копыт.

Вскоре из темноты вынырнул небольшой отряд всадников. Веспасиан насчитал восьмерых.

Всадники во главе с Ансигаром резко развернулись рядом со стеной щитов. Часть воинов тотчас расслабилась и опустила оружие, но грозный окрик декурионов заставил их снова поднять щиты. Ансигар остановил коня и спешился. Луций Пет вышел из строя ему навстречу. Веспасиан и Сабин последовали его примеру.

— Ну, что там, декурион? — спросил Луций Пет.

— Я толком не понял, префект, — ответил ему Ансигар, снимая шлем и вытирая ладонью лоб. — Один из моих людей, Ротхайд, куда-то пропал. Его нигде не смогли найти, его никто не видел. Он просто исчез. Потом мы услышали крики. Похоже, кричали с расстояния полумили от того места, где мы находились, но потом снова стало тихо. Не обнаружив источника криков, мы поспешили вернуться.

— Так это был Ротхайд?

— Кричал ли он? Да, скорее всего, это был он. Но мы никого там не увидели.

— Спасибо, декурион. Отменяй боевую готовность, расставь караулы и прикажи высадить остальных лошадей на берег.

Ансигар отсалютовал и увёл своих разведчиков, по пути отдав приказ остальным бойцам возобновить высадку.

Луций Пет повернулся к братьям.

— Может, нам просто не повезло, и мы наткнулись на разбойников, но вообще-то как-то всё это подозрительно.