Остров смерти - Воронин Андрей Николаевич. Страница 34

Фалько поблагодарил, но в руки мешок не взял.

– Пойдемте со мной. Будет общее объявление.

Сперва он и речь хотел поручить своему заму, дистанцируясь от происходящего. Потом понял, что никого этим не обманет, только вызовет подозрение, что дело нечисто. Говорить надо самому и представить новый расклад как самую обычную вещь.

Собралась большая часть группы. Сколько, черт возьми, народу, а в работе опереться не на кого.

Из всех операторов только двоим не надо каждую минуту подсказывать где и как стать. А девицы эти в шортиках и с полным макияжем? Неужели он, Фалько, самолично дал на всех добро? Здесь еще не полная команда – нет врачей, поваров, электриков…

– Внимание. Сейчас в игре резкий поворот.

Сценарий такой: один из игроков оказывается преступником. Пробравшись сюда, на берег, он обезоруживает охранников сейфа…

– То-то я ребят нигде не вижу, – заметил старший из эмчэосовцев. Никто из съемочной группы не посмел бы прервать Фалько.

– Но деньги со скалы сам он достать не может.

Зато обзавелся сразу двумя автоматами и может диктовать условия. Мы везем ему на остров полную сумму приза, иначе он угрожает убить кого-нибудь из заложников. Дальше он устраивает свое шоу, свой конкурс, где проигравший может лишиться жизни, а выиграть, соответственно, право на жизнь. А мы все вынуждены исполнять его требования.

Фалько старался говорить уверенно, не оставляя места для вопросов и уточнений. Он не только себя сейчас избавляет от неприятностей, но и всех остальных.

– Теперь самое важное. Напоминаю: никаких самостоятельных перемещений в сторону острова.

Почему мы не сообщаем милиции или ФСБ? Он первым делом конфисковал все сотовые и даже аварийный радиопередатчик.

– А снимать разрешает? – спросил кто-то.

– Это не обычный преступник, озабоченный только деньгами и сохранностью собственной шкуры. У него серьезный сдвиг, он в каком-то смысле маньяк. Попадая на остров, вам надо вести себя правдоподобно. Испугались бы вы реального отморозка с двумя заряженными автоматами? Конечно. Выполняли бы все его предписания. Если они кому-то покажутся дикими, значит так записано в сценарии.

– А кто преступник?

Фалько с удивлением обнаружил, что забыл сказать самое главное.

– Игорь Ладейников.

Лица у большинства вытянулись от разочарования.

– Идея, конечно, классная, – пробормотал один из ассистентов.

Сказать правду он не решался, как и все другие. Было ясно, что Игорь кажется им совсем не подходящей кандидатурой. Фалько не собирался входить в обсуждение этой темы и доказывать, как удачно фаворит соревнований «вошел в роль».

– Надо будет подготовиться к прямой трансляции, – предупредил режиссер. – Ответственность у всех возрастает, поэтому попрошу мобилизоваться.

На Большой земле продолжалась суббота, первый выходной. В выходные дни кроме главного вечернего выхода телешоу в сетке вещания был запланирован получасовой утренний. Нечто вроде зарисовок быта – нарезка эпизодов, снятых скрытой камерой, чьи-нибудь «излияния души» по поводу личных отношений между игроками.

Материал в Москву должны были оттранслировать еще вчера. Он благополучно ушел, но утром Фалько связался с генеральным продюсером и объяснил, что лучше дать посвежее – с пылу с жару.

Продюсер ежедневно отслеживал рейтинг программ. Он изначально предлагал Фалько давать кое-что в прямом эфире. Пусть будет выглядеть сыро, шероховато, но дыхание реальности увлечет зрителей гораздо больше, чем самый искусный Монтаж.

Режиссер тогда не согласился, не захотел рисковать, чтобы потом коллеги не поливали его дерьмом за ляпы на экране. Теперь он сам выдвинул идею и она сразу же была принята.

– Давай поднажмем, перехватим у ОРТ субботнюю аудиторию. У них как раз первый выпуск новой программы на десять минут позже твоего выхода. Самое время их сделать.

Ладейников принял от эмчээсовца деньги в мешке, смущенно поблагодарил, как человек нежданно-негаданно оказавшийся на свадьбе женихом. Один из ассистентов поставил на пень переносной телевизор и стал регулировать антенну – Игорь еще ночью потребовал от Фалько возможности контролировать ход прямой трансляции.

Вначале запустили интервью в темноте под дождем. В инфракрасном объективе все выглядело однотонно-зеленоватым. Продрогший мокрый Новиков в пиджаке с поднятым воротником походил скорее на бомжа, чем на франтоватого ведущего.

– Только что на Русском острове случилось самое настоящее ЧП. Игроки и я в том числе попали в заложники. У этого человека с самого начала был план, он только выжидал подходящего момента.

На экране показалось лицо Ладейникова. Те, кто стоял поблизости, невольно содрогнулись.

У Новикова тоже неприятно отсвечивали зрачки – этого нельзя было избежать при съемке инфракрасным объективом. Но внешность Игоря Ладейникова эффект объектива изменил на сто восемьдесят градусов.

Лицо обратилось в свою противоположность. Те самые черты, что свидетельствовали о доброте и открытости, теперь выражали жестокость, маниакальный азарт. И улыбка осталась прежней, и прищур глаз и линия бровей. Но словно бы проступило негативное изображение или, наоборот, – реальное.

Те операторы, кто сомневался в выборе Фалько, теперь согласились с «шефом». Как же они не разглядели в этом простом на вид парне такой типаж? Достаточно раз взглянуть на лицо, сотканное из оттенков зеленого, и никогда уже не будешь воспринимать Ладейникова прежним.

Вот он стоит рядом со своим изображением на экране – золотистый ежик коротко стриженных волос, серо-голубые глаза. Ничто вроде бы не изменилось, но все уже видится по-другому.

– Он разрешил мне взять у него интервью, чтобы обратиться к телезрителям и правоохранительным органам, – продолжил Новиков на экране.

– Зрителям я обещаю крутое развлечение, – на экране снова возникло крупным планом новое, непривычное лицо Ладейникова. – А всякие разные структуры хочу предупредить, чтобы кайфа мне не ломали. Иначе здесь никого в живых не останется. Школа у меня хорошая: нароете данные – сами убедитесь. По-любому просеку, если кто лишний сюда заявится. Хоть одна сука с оружием появится – пеняйте на себя.

Интервью оказалось недолгим. Телевизионщики окончательно уверовали в убойность замысла, в актерское мастерство Ладейникова. Игроки, стоявшие плотной кучкой, выглядели напряженными и хмурыми. Они-то хорошо знали, что слова сказаны всерьез, Дальше в Москве пустили рекламу. Посвященным в реальное положение вещей трудно было воспринимать радостные сияющие лица, восклицания по поводу уникального вкуса шоколада и фантастических способностей пылесоса.

Гримасничая от нервного перевозбуждения, Фалько подскочил к преступнику. Они о чем-то переговорили, потом режиссер дал короткую консультацию Новикову. Штаны с лампасами и белый пиджак ведущего выглядели не лучшим образом, и тот не преминул об этом заметить.

– Я уже молчу, что ты меня здесь бросил, ничего не объяснив. Но какого хрена мне новый костюм не привезли, ты ведь знаешь, где мой гардероб.

– Реализм, Сережа. Нам сейчас как воздух нужно ощущение подлинности.

– Ладно, мы еще с тобой разберемся. Скажи спасибо, что я профессионал, у меня есть чувство ответственности.

– Начинаем! – Фалько громко хлопнул в ладоши и перекрестился.

– Сегодня мы в прямом эфире! – громко объявил в камеру ведущий. – Трудная была ночь, скажу я вам.

Сигнал появлялся на экране с ощутимым запаздыванием. Он преодолевал в ту и обратную сторону не только тысячи километров, но и часовые пояса. Здесь, на Алтае, было два часа дня, а в Москве еще десять утра.

Фалько отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь внимание Новикова. Тот действительно провел ночь не слишком комфортно и в самом деле побаивался человека с двумя автоматами, в жилете, надетом на крепкий голый торс. Но привычка подавать товар лицом заставляла шоумена в любом случае появляться перед телезрителями воодушевленным, каким они привыкли его видеть.