Принц Голливуда (ЛП) - Карр Ким. Страница 14

— Не слишком-то привыкай ко мне у своих ног.

В животе рождается трепет из-за странного восхищения.

— Ох, да ладно. Когда нам было по десять, ты кланялся мне и называл принцессой. Эта ситуация, по сравнению с той, — ничто, — отвечаю я с улыбкой.

И словно его беспокоит наша близость, он проходит мимо меня и открывает холодильник.

— Это потому что ты пугала меня в детстве. Так что я сделал бы всё, что ты хотела.

Я смеюсь и делаю пару шагов к тумбе с ящичками, затем облокачиваясь на нее.

— Как я вообще могла пугать тебя?

Поставив несколько контейнеров на стойку между нами, Бруклин закрывает ногой дверь холодильника и осматривает островок.

— Я думал, ты донесешь на меня своему отцу, а его я злить не хотел.

— Мой отец, — шепчу я себе под нос.

— Больная тема?

Смех, вырвавшийся из моего горла, получается довольно мрачным.

— Бруклин? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Что ты знаешь о моей семье?

— Это вопрос с подвохом?

В этот раз я смеюсь искренне.

— Нет. Просто любопытно. Что Кем рассказывал тебе о нашем отце?

Бруклин прочищает горло и переминается с ноги на ногу, прежде чем открыть одну из маленьких белых коробочек, не промолвив ни слова.

— Надеюсь, ты любишь остатки китайской кухни. Кроме арахисового масла, желе и тофу, это всё, что у меня есть. Как только позволит дождь, я сбегаю в продуктовый.

Выпив последний глоток воды, я ставлю пустую бутылку на стойку и массирую живот руками.

— Думаю, я сейчас съела бы что угодно, кроме, разве что, тофу.

Бруклин смеется. Мне нравится, как при этом озаряется его лицо.

— Это Мэгги купила, не я. Кин тоже его ест, подкаблучник. Ест всё, что нравится ей, чтобы осчастливить её.

Опираясь локтями о стойку, кладу подбородок на руки.

— Это так мило с его стороны, — говорю я, сопровождая фразу легким смехом.— Боже! Видимо, он, правда, изменился. Тот Кин, которого я знала в детстве, ни под кого не подстраивался, особенно это касалось женщин.

Бруклин переходит к остальным контейнерам.

— Да, наверное, можно сказать, что он изменился, как и Мэгги. Никогда не видел их счастливее. Эй, главное, чтобы всё было хорошо, да?

Я киваю и пытаюсь игнорировать грусть, внезапно наполнившую меня.

— Да, видимо иногда это так же просто, как найти свою вторую половинку.

С вдумчивым взглядом он собирает еду в руки.

— Кстати, — говорю я, — не думаю, что говорила, но спасибо, что позволил остаться мне здесь. Надеюсь, я не сильно помешаю.

Ловко лавируя, он ставит еду в микроволновку и оглядывается на меня через плечо.

— Без проблем. У меня не особо-то и планы были на выходные, кроме работы.

Сомнительный взгляд, который я бросаю на него, должен был остаться незамеченным, но всё же парень замечает его, повернувшись ко мне.

Он пожимает плечами.

— Ладно, в субботу вечером запланирована вечеринка в честь помолвки одного моего друга, но я буду рад забить на неё, — говорит он мне.

— Нет, ты не можешь так поступить. Свадебные события всегда такие веселые.

Облокотившись о стойку, Бруклин усмехается мне.

— В каком мире ты живешь?

Я сажусь за бар и чувствую, как с каждым моим словом растет восхищение.

— Я серьезно. За последние три года я была не менее чем на двенадцати свадьбах.

Он качает головой.

— Хреново.

Я усаживаюсь на стуле поудобнее.

— Нет, неправда. Я была на них помощником фотографа, но даже так ни одна из них не была скучной. Нужно представить, что ты незваный гость, ну знаешь, как Винс и Оуэн, и что ты пришел туда только ради еды и выпивки, ну и увидеть динамику, конечно.

— Что значит »увидеть динамику»?

Восхищение возрастает по мере разговора.

— Ну, например то, что платья всегда ужасны, шаферы и подружки невесты намеренно выбраны так, что не подходят друг другу, и либо жених, либо невеста всегда нервничают. Ну и проследить, кто с кем ускользнет с празднования.

Он приподнимает бровь.

— Продолжай.

— На свадьбах всегда есть место перепиху, и если это не жених или невеста с кем-то другим, то обычно всё проходит как по маслу, но позже ночью всегда происходят кошачьи разборки. Не знаю, мне нравится сидеть и смотреть. В хорошем смысле. Изменить ничего нельзя, но можно наблюдать. Даже учиться чему-то.

В этот раз его ухмылка становится дьявольской.

— Амелия Уотерс, ты идешь со мной.

— Нет, я не могу. Я ведь не буду работать на мероприятии.

— Ты можешь прийти, в моем приглашении написано плюс один.

Я обдумываю предложение.

— Хм... это может быть весело. Кто счастливая пара?

— Мой приятель Чейз Паркер и его невеста Джиджи Беннет.

Моё восхищение возвращается.

— Оу, я слышала о Джиджи, она снимается в каком-то ТВ-шоу, да?

Он кивает.

— Да, шоу называется «Где мой Латте?».

Я указываю на него пальцем.

— Точно! Оно о женщине и ее ассистенте в Голливуде. Я смотрела его несколько раз, довольно забавно.

Бруклин хлопает в ладоши, словно рад не меньше моего.

— Решено, ты идешь со мной.

— Хорошо, но только если ты настаиваешь, — имитирую я протест, ощущая большее рвение к появлению в Голливуде, чем ожидала.

— Ты ведь не начнешь бегать за звездами, правда?

Я качаю головой.

— Ты плохо меня знаешь, Бруклин. Я могу быть кем угодно, но только не фанаткой.

Эти слова его цепляют, и он теряется в мыслях.

Неуверенная в причине, я ерзаю, ощущая дискомфорт.

— Просто замечу, быть незваным гостем — вариант получше.

Вырвавшись из мыслей, он смеется и говорит:

— Мы всегда можем притвориться.

Притвориться. Я так долго это делала, может, стоит повторить еще разок? Теперь в мыслях теряюсь я.

Звенит микроволновка, и, еще раз засмеявшись, Бруклин широкими шагами идет доставать контейнеры. Поставив их на островок, берет две тарелки, четыре китайские палочки и две бутылки воды. Глядя на меня, он кланяется.

— Еда подана, принцесса Амелия.

Смех, вырвавшийся из моего горла, и фырканье, раздавшееся из носа, вовсе не женственные.

— Я заставляла тебя так говорить, да?

Он кивает.

— Ещё как. Только, верится мне, я подавал содовую и Доритос. Доритос со вкусом соуса ранч, если быть точным.

— Доритос... я столько лет не ела их, — говорю я мечтательно.

— Правда? — спрашивает он, огибая островок и исчезая в небольшой прачечной за углом, видимо, чтобы надеть футболку.

Черт.

Я понимаю, оставшись с ним наедине, могла бы весь день пялиться на его пресс, но быстро отгоняю эту мысль и возвращаю свое внимание к Доритос.

— Это странно, что я до сих пор помню их вкус?

Ответа не раздается, но я слышу его в той комнате. Подняв взгляд, вижу, как Бруклин наблюдает за мной. В черной футболке. Голубые глаза стали еще насыщеннее. А потертые джинсы, кажется, были созданы специально для него.

— Что? — спрашиваю я, облизывая губы, и явно не из-за мысли о Доритос.

Он моргает.

— Ничего. Тоже вспоминаю.

В этот момент на улице раздается гром, и электричество — под аккомпанемент последнего писка микроволновки — вновь пропадает. Выглянув в окно, вижу молнию, освещающую темное небо.

— Шторм сильный, — говорю я тихо.

Ах.

Это же очевидно.

Бруклин идет ко мне и садится рядом.

— Предположительно такая погода продлится еще два дня. Я слышал, что дальше на юге ещё хуже.

— Например, в Мексике?— спрашиваю я.

— Да, из-за селей им будет сложно вернуться.

— Надеюсь, с ними всё будет хорошо.

Бруклин смеется.

— За рулем Кем, а он из Нью-Йорка. Уж водить-то он точно умеет.

— Правда. Кем умеет лавировать в пробках, как никто другой.

Бруклин кивает.

— Я видел его за рулем, но не забывай, что в машине Пресли, так что, думаю, мой брат запретит дикое вождение Кема во время путешествия.

Я улыбаюсь, думая о фотографиях милого малыша, которые видела на комоде Мэгги.