Удачная неудача Солнцеликого (СИ) - Штефан Елена. Страница 48

Но я знаю, как его оттуда выманить без напряга. Яичница с беконом — на этот запах Тишка прибежит на ходу надевая штаны. Диву даюсь, сколько мимики, жестов, интонационных особенностей он от нас перенял за эти несколько дней. Вот и сейчас уже стоит над душой, смотрит исподлобья, как я, нетерпеливо сопит принюхиваясь, как Дораш, и властно, как Ваен требует:

— Готово?

Умора, да и только. Зато степняк, одетый по-городскому, серьезен, даже печален, хотя пытается это скрывать. В храм он идет с нами.

— Дораш, я на тебя надеюсь, — Ваен третирует степняка уже минут пять, — Нина умная и везучая, да, но она не понимает всех традиционных особенностей, правда, ты тоже не всё понимаешь, но тем не менее. Будь благоразумен хотя бы ты, от этих двоих можно ждать чего угодно.

Кстати, о традициях. Эх, даже плащ жаль надевать. Я нынче прифрантилась. Новый стеганый жакет Ниттиной работы. Он теплый и очень нарядный, а к нему прилагается новая модель чепчика. Этот вручную стеганый материал идеально подошел для мягкой глубокой шляпки, модной во времена НЭПа. Да, это похоже на классический чепец, но, все-таки — шляпка, удобная, затейливо отделанная и эффектная. Даже губы подкрасить захотелось. Нда, Нина, похоже, женское в тебе возрождается, как и предсказывал Гунар.

С Гунара мысли перескочили на Киру. Какой вернется моя девочка, изменится ли ее характер после снятия поводка, станет ли она счастливее, будет ли дружить со мной по-прежнему? Высшим образованием чую, грядут перемены.

Ваен проводил нас до храмовых дверей, заодно просветил насчет религиозных обычаев. Я ушам своим не верила, но не было здесь служителей культа. Ни храмовников, ни иных несущих веру. Если в храме и появлялись временные служки, то исключительно добровольные. Либо те, кто дал обет поработать волонтером за исполнение богом какой-то просьбы, либо попавший в трудную ситуацию человек мог пожить при храме, кормясь подношениями. Такие находились всегда. Никаких юродивых, никаких проповедников, никаких пастырей. Ковен магов несет ответственность перед богами за содержание храмов. Про механизм отношений маги — боги, или ковен — храмы, Ваен умолчал, видно, это знание не для всех. Вот и я не стану рассказывать ему про матушку нашу церковь, не будем вносить ненужные идеи в умные головы, не полезно.

Какой-то контроль за паствой был, это однозначно. История с появлением Гунара уже почти забылась, но я хорошо помню, как маг упрекнул нас с Кирой, что мы давно не посещали обитель четырех богов. Я тогда не на шутку перетрусила, но обошлось. Кстати, в местном языке отсутствует слово, по смыслу соответствующее слову «еретик». Видно, небожители имеют способы взбодрить веру в себя не прибегая к жесткому диктату и срубить с подопечных необходимые киловатты энергии. А что, мне по душе. Хорошая вера. Осталось только выяснить, какими методами тут нравственность блюдут. Что-то непомерно благостную картинку Ваен нарисовал. Не верю!

А Тишке верю. Зря я вчера на него наехала. Хорошо, нет, просто отлично, что он нам рассказал некоторые подробности из бытности местного пантеона, а что особенно ценно, о способе их жизнеобеспечения. Теперь можно хотя бы в первом приближении просчитать правильное поведение, а если уж совсем цинично — способы наиболее эффективного взаимодействия с местными богами. А что, мы для них — источник питания, а человек такая скотинка, он просто так ничего не отдаст, только баш на баш. Всего-то и надо — выяснить, какой корм считается наиболее качественным и какие преференции за это можно отжать, ну, или хотя бы, проблем не огрести. Ой, чёт я увлеклась хитро — мудрствованием, Тишка прям поугас, плохо, ох, плохо, если он слушал.

— Я не из-за тебя, то есть не из-за того, что ты думала. Ты не только еда, не считай так!

— Знаю милый, для тебя — нет, не только, по крайней мере, пока ты человек. А для Сиштиры? — Тяжелый вздох в ответ.

В маленьком храме не было совсем уж пусто. Некоторые поджидали возможности зайти в избранный придел, кто-то уже завершил свой «намаз» и общался со знакомыми. Человек десять то в центральной зале было. И они дружно уставились на нашу троицу. Это мы такие колоритные, или здесь просто все друг друга знают? Да ну, пофиг, заморачиваться еще. Никаких правил мы не нарушаем.

За завесу Раштитова помещения мы вошли вдвоем, Дораш предпочел для начала поклониться прочим оглоедам. В этом полукруглом помещении почти ничего не изменилось. Те же убогие скамьи, та же тусклая моза́ика, только пыли поменьше. Лавка для подношений пуста. Что-то грустно мне стало, как вспомнила свои наивные подарки богам, теперь буду только еду приносить, может быть, покушает кто-то нуждающийся и от всего сердца поблагодарит бога за прокорм.

Так, ну и где тут можно укрыться от просящих? Тишка с проказливой улыбкой утащил меня за статую.

— Да хоть посередине встань, я смогу тебя укрыть, просто здесь скамеечка есть, на нее становятся, когда статую протирают, хоть присядешь, пока ждем, сюда редко заходят.

И растворился. А мы даже не обсудили, что делать будем.

— Да тут я, — хихикнуло в голове, — потом обратно воплощусь. Давай спрашивай, пока Дораша нет.

— Я про своего предшественника узнать хотела. Ты с ним совсем договориться не смог?

— Он меня не пускал. Я пытался снова и снова, но бедняге казалось — он сходит с ума и у него такое в мыслях начиналось, что я убегал.

— А почему Николай языка не знал? Я же знаю.

— Ну, я сразу не догадался. — в тоне Тишки сквозила непрекрытая гордость собой, мол тебе-то грех жаловаться. — Я же его понимал. Силы потратил много, первые недели вообще дотянуться не мог, а потом он начинал паниковать всякий раз…

Я бы тоже начала паниковать, если бы мне записки Гунара не попались до того, как в моей голове заговорил чужой голос. Да и мировоззрение у совсем другое, менее заточенное на догмы и, надо признать, развращенное тоннами специфического чтива. Николай же был рожден и крещен еще до первой мировой. Досталось мужику, да. Вначале непреложное христианство, затем непреложный оголтелый атеизм, а на закате жизни, да во время войны, когда он, надо думать, по сто раз на дню Богородицу-споручницу призывал, вдруг попал в четырехбожие. Бедняга.

— Но как я поняла из дневников, под конец жизни он был не против пообщаться. Почему ты не стал?

— Понял, что это не тот, кто мне нужен. Он все равно дрожал от страха.

Да уж, с богобоязненностью у христиан того времени было как надо. Не то что у нас, носящих в голове микс из религиозных идей всего мира. Ой, не хочу об этом думать. Теология для меня теперь никак не актуальна, да-да. Кстати, о «никак».

— Тиш, откуда эта идея — людей из другого мира таскать? Местные тебе не подходили?

— Да ну их, я пробовал совета спрашивать, так все по-разному советовали, а потом начинали просить, просить, просить…и хвастаться, что с ними бог разговаривает. — Что-то мне подсказывает, что похвальба впрок этим избранным не пошла.

— А твои сородичи?

— Рушат помогал иногда сделать как надо. А Гох, он не очень дружелюбный.

Ну а про сестренку и спрашивать не стоит.

— А говорят, что Гох и Сиштира любовники, тогда понятно почему он тебе не помогал. — Полет гениальных мыслей прервал заливистый мальчишеский смех.

— Мы же не совсем люди, вама, у нас все не так устроено, а как, не скажу. Меня и так ждет трепка за то, что я вам про наше питание рассказал. Не-не, не пугайся, вам ничего не грозит.

— Так зачем ты землян воровал, и почему землян? — В принципе я знаю ответ, догадаться нетрудно, но хотелось бы конкретики.

— Понимаешь, Гох и Рушат, да и Сиштира, они просто знают как надо, а у меня не получается. Сестра говорит, что я недоумок, и это она должна была стать солнцем, как старшая.

Ага, и всячески внушала это окружающим, особенно про недоумка. А тот, как и все обладатели огненного темперамента, думать не успевал и лажал раз за разом. Вот, недаром я ее невзлюбила! Страдают-то в итоге люди. О стаде, тьфу ты, о пастве заботиться надо, а не мучить.