Вересковый мёд - Зелинская Ляна. Страница 7

— За тебя, папа, — прошептала Эрика, натягивая тетиву.

…семь… шесть… пять… четыре…

Глава 4. Недоумки Его Величества

Рука болела нестерпимо.

И хотя получить вражескую стрелу Викфорду приходилось не впервые, но вот испытывать такую боль от простой раны в плечо было в новинку. Ему казалось, что под кожей медленно растекаются огненные змеи боли, расползаются по руке вверх и вниз странным рисунком, будто повторяя китавр — витиеватый балеритский орнамент, которым фрэйи обычно украшали свою одежду.

Викфорд знал, что ему не страшна балеритская сталь, и об этом красноречиво говорили два шрама от кинжала пониже рёбер, но сейчас ему внезапно стало страшно. А что если это и правда, то самое колдовство, о котором всю дорогу болтают его псы? Какое-то другое, а не то, что убивает Дар? Если он и в самом деле умрёт от этой раны?

Проклятье!

Он держался изо всех сил, стискивал зубы, чувствуя, как по спине стекают струйки пота, но виду не показывал, насколько ему больно. Потому что отряду не полагается видеть его слабости. Кондотьер не имеет права на слабости.

Они проехали развилку на Адерин, но не стали заезжать в городок, хотя до этого и собирались. Викфорд решил, что если ему уж совсем станет худо, то надо хотя бы Корину Блайту передать полномочия королевского агата и вручить королевскую невесту. Ведь он поклялся, что выполнит это поручение, во что бы то ни стало, и дал слово. А слово Викфорда Адемара в Кальвиле равно звону золота, и уж точно он не станет его нарушать из-за балеритской стрелы, выпущенной мальчишкой. А мальчишку он обязательно поймает… если останется жив.

Он вытер пот со лба и вгляделся в очертания замка на холме. Вот и Кинвайл. Там ему и вручат треклятую невесту.

Вечереет и надо спешить, что-то ему совсем худо…

Огненные змеи добрались уже до шеи, спускались вниз по спине, будто прорастая в его теле невидимыми корнями, и ноздри стали остро чувствовать все запахи: прелой листвы, мха, собственной крови…

Замок Кинвайл представлял собой жалкое зрелище: мост через ров и главная башня были ещё в хорошем состоянии. Но за башней виднелось разрушенное правое крыло, на развалинах которого уже начали прорастать молодые берёзки и тополя. Двор заставлен телегами и бочками, бегают куры, и навоз лежит тут же, небольшой кучей. Изнутри стены замка покрывал слой копоти и повсюду виднелись следы давнего пожара, а часть окон оказалась забита досками. И охраны в замке почти никакой, один только здоровый детина, которого Корин Блайт оттолкнул ногой на солому, когда он попытался перехватить его лошадь под уздцы.

— Нда, смотрю роскошно живёт королевская невеста, — произнёс Нурберт, один из наёмников, и все остальные расхохотались.

— С чего ты взял, что она живёт здесь? Балериты те ещё хитрые лисы, назначили просто место, — ответил королевский барристер и все с ним согласились.

Не может королевская невеста, наследница Янтарного трона жить в такой дыре.

Викфорд спешился, отдавая поводья Бирну, и не стал задерживаться во дворе и разглядывать местных, высыпавших навстречу отряду. На их лицах был испуг, любопытство и злость, и последнего, пожалуй, оказалось больше всего. Оно и понятно, что Викфорду с его отрядом тут рады были так же, как чуме или пожару.

Он пересёк двор, по пути отшвырнув носком сапога ярко-рыжего петуха, который бросился ему под ноги, и тихо выругался. Петух не отстал, гнался за ним до самых дверей и напал ещё трижды, под конец, вскочив ему на спину, и Викфорд развернулся и изо всех сил отшвырнул дурную птицу.

— Похлёбка по тебе плачет! — буркнул он и вошёл внутрь, в большой холл, глядя на который стало понятно, что внутри замок ещё более убог, чем снаружи.

Викфорда встретила высокая худая женщина со связкой ключей на поясе, которую в иные времена он принял бы за экономку, но услышав, как кто-то обратился к ней «найрэ», понял, что это и есть сама хозяйка замка. Что же, не удивительно… Она и похожа на своё жилище…

— Найрэ, Нье'Келин, я полагаю? — он стянул с головы шляпу, поклонился и церемонно представился. — Викфорд Адемар из Кальвиля, агат Его Величества, вы должны были ожидать моего приезда.

Хорошие манеры никто отменял даже в таком заунывном месте. Даже с врагами.

Но хозяйка его галантности не оценила, окатила холодным взглядом и ответила на приветствие сухо. А потом добавила, указывая руками на ободранный пустой холл:

— Располагайтесь и ни в чём себе не отказывайте. Соломы наш конюх ещё принесёт. Могла бы принять вас получше, но ваши… те, кто были здесь до вас, не слишком хорошо обошлись с этим домом, поэтому уж как есть.

Викфорд прищурился и медленно положил шляпу на стол.

Значит, не хочет по-хорошему…

Его уже почти лихорадило, боль стягивала половину тела, и сарказм этой ободранной хозяйки ободранного дома был нужен ему сейчас меньше всего. Он давно не чувствовал себя таким больным и разбитым. Да если честно, то он вообще никогда не чувствовал себя так паршиво. Обычно раны на нём заживали как на собаке и на здоровье он никогда не жаловался. А вот сейчас эта слабость была так некстати. Они в чужом доме. В доме заклятых врагов и всё это может закончиться чем угодно, а он едва может передвигать ногами. Вместе со слабостью волнами накатывала и злость. На этого треклятого стрелка и свою невнимательность. Каким ядом была смазана эта стрела? Теперь он понимал, что это яд, не иначе, а вовсе даже не колдовство. И может именно поэтому стрелок был один, а настоящая засада поджидает их здесь, в этой дыре.

Он глянул через плечо на Корина Блайта, который только что вошёл внутрь, и бросил коротко:

— Обыщите здесь всё, перетряхните дом от чердака до подвала, не хватало ещё нарваться на какую-нибудь засаду, и выставь караулы.

Он перевёл взгляд на хозяйку и спросил холодно:

— Здесь есть какой-нибудь лекарь? Кто-нибудь кто умеет держать в руках иголку и штопать раны? И ещё в этом доме найдётся что-то покрепче того пойла, что тут повсюду называют элем?

Викфорд открыл сумку в поисках собственной фляги с бьяхой — крепким напитком, который не чета местному элю. Но фляга оказалась почти пуста.

Найрэ Нье'Келин неопределённо пожала плечами.

— Лекаря нет, всех перебили ваши… те кто были здесь до вас, а из пойла у нас только вода из ручья.

Викфорд вытащил из сумки стрелу с наконечником из балеритской стали, и хотел уже бросить её на стол, но увидел, как изменилось лицо хозяйки дома, хоть она и попыталась это скрыть.

— Хм, вижу, что вам, найрэ знакома эта вещица?

Он повертел стрелу, и в тусклом свете, пробивавшемся из двух не заколоченных окон, её наконечник казался молочно-сизым, как ягода терновника.

— А чего же в ней незнакомого? Стрела это, — снова пожала плечами хозяйка дома, придав своему лицу безразличное выражение. — Война, так вот и стрелы повсюду.

— Взять её, — бросил Викфорд своим людям.

Два наёмника с готовностью выкрутили женщине руки, и связав верёвкой, усадили на грубый деревянный стул. Викфорд прислонился плечом к большой стене камина, прижимая к телу раненую руку. В холле было сыро и гуляли сквозняки, и хотя на улице стояли последние дни лета, ему было холодно.

Сейчас бы погреться у огня…

Озноб колотил его всё сильнее.

— Послушайте, найрэ, — произнёс он, не сводя глаз с хозяйки дома, — мне нужно немного: лекарь, бутылка бьяхи, и узнать, кто хозяин этой стрелы. Вижу, что он вам знаком. И если всё это у меня будет, даю слово, я вас не трону, и мои люди здесь тоже никого не тронут. Но всё это мне нужно быстро. Вы меня понимаете?

Но хозяйка дома молчала и упёрто смотрела в тёмный угол. Викфорд подошёл, достал из ножен кинжал и поднёс его к подбородку найрэ Нье'Келин.

— Я вижу, что вы умная женщина. И вы знаете, что я добьюсь того, что мне нужно, так или иначе. Давайте не будем всё усложнять.

Найрэ Нье'Келин скосила глаза на кинжал и произнесла тихо: