Огненная кровь. Том 2 (СИ) - Зелинская Ляна. Страница 10

— Это и моё дело! — воскликнула Таисса, и лицо её исказила гримаса гнева. — Будь я на твоём месте, она бы не была несчастной! Я бы уже давно сделала всё, как нужно!

— Иногда я жалею, что ты не на моём месте, — ответил Себастьян, глядя на сестру в упор, — потому что нет ничего невозможного для того, кто не обязан делать это сам.

— Хорошо, — прервал Гасьярд их перепалку и, соединив ладони вместе, добавил спокойно, — до совета ещё есть время. Не будем торопиться. Все должны успокоиться и не делать поспешных выводов. За эти несколько дней я ещё раз всё проверю, а потом мы проведём церемонию.

Себастьян и Таисса ушли, а Эверинн задержалась, прикрыв дверь, вернулась к столу и спросила напрямую:

— В чём дело, Гас? Ты что-то скрываешь, я же вижу.

Гасьярд потёр переносицу, посмотрел на дверь и произнёс негромко:

— Я не стал говорить этого при племянниках, но у меня есть опасения…

— Какие?

— Ты видела, что вчера творилось на балу? Ты видела всю эту силу?

— Да, Гас, я видела. И хотела спросить, что это вообще такое было? Почему ты не вмешался и не остановил это?

— Я пытался понять… Наблюдал, — Гасьярд снова потёр переносицу, будто поправлял невидимые очки, — эта сила — она совершенно неуправляемая. И вчера я никак не мог понять, откуда она взялась, и почему нет связи между Себастьяном и Иррис, но… сегодня меня вдруг осенило…

— Осенило? — усмехнулась Эверинн. — И что же тебя осенило?

— Что есть причина, по которой не возникает связь между Иррис и Себастьяном.

— И какая это причина? Не тяни уже, скажи, как есть!

— Я думаю, связи нет из-за проклятья.

— Что? Гас! — фыркнула Эверинн. — Ты хочешь сказать, что всерьёз веришь словам какой-то сумасшедшей ашуманки?

— Она была не просто ашуманкой, а жрицей Храма Бога Ашша. И она не была сумасшедшей, как говорил Салавар. К её словам стоило бы прислушиваться, Эв, потому что её проклятье касалось Салавара и его детей, — он впился в сестру немигающим взглядом и опустил ладони на стол.

— Но… погоди! — удивилась Эверинн. — Я понимаю, почему в эту чушь верил Салавар. Он всегда винил в своих бедах немилость Богов, плохую погоду, козни врагов или глупых женщин, а не свою больную голову, но ты? Ты же всерьёз не веришь в то, что мы разругались с прайдом Лучница из-за проклятья, а не из-за того, что Салавар назвал Айрена старым пнём и накануне помолвки переспал едва ли не со всеми шлюхами на Побережье? Он же убил Клариссу, он издевался над Аллисандрой, он был просто безумен, и его все ненавидели! Ни один прайд не хотел отдавать своих дочерей ни ему, ни его сыновьям именно поэтому. Причём здесь проклятье? Если оно вообще существует!

Эверинн говорила горячо. Она считала именно Салавара виновным во всех бедах их семьи, а историю с проклятьем лишь его странной попыткой оправдать свои глупые поступки. Но сейчас, слушая Гасьярда, она вдруг поняла, что, в отличие от брата, знает далеко не всю историю о той злополучной поездке Салавара в Ашуман.

Гасьярд сел в кресло, откинулся на спинку, глядя задумчиво на картину в золочёной раме, на которой был изображён бой быков, и произнёс, переплетя пальцы:

— А при том, Эви, что оно действительно существует. Я же был в Ашумане вместе с Салаваром. С того момента всё и пошло наперекосяк. И мне кажется, что он начал сходить с ума сразу после того, как его бросила Регина Айфур. Она ведь так и сказала, Эв, та ашуманская ведьма: «Твоя невеста бросит тебя в день помолвки, и твоих детей тоже будут бросать их наречённые, как ты бросил меня».

— Ты никогда не говорил об этом, — удивлённо произнесла Эверинн.

— Потому что Салавар приказал мне держать язык за зубами. Но теперь, как видишь, нужды в этом нет.

— Но это же… если это правда, то надо найти какой-нибудь способ…

— А чем, по-твоему, я занимался все эти годы? Искал способ избавить Салавара от этого безумия. И когда мы встретили Иррис в Мадвере, у меня знаешь, руки дрожали, когда я проводил ритуал. Не верил, что всё получится. Думал, она не согласится, потом, что она не приедет, потом, что не получится здесь повторить, но всё получилось, и я уже решил, что смерть Салавара избавила нас от этого проклятья. Но видимо, всё-таки нет. И я вчера весь вечер наблюдал воркованье Иррис и Себастьяна, но связи я не увидел, и боюсь, свадьба уже ничего не решит.

— Но почему ты так уверен, что связи нет? Они же не безразличны друг другу. То, что я вижу между ними, совсем не похоже на то, о чём говоришь ты, — ответила Эверинн внимательно глядя брату в лицо.

— А что ты видишь, Эв? — Гасьярд резко встал и упёрся кулаками в столешницу. На его лице появилось выражение досады и раздражения. — Что они держатся за ручки? Танцуют и целуются в щёчку? Мы вот также с тобой можем подержаться за руки! С тем же результатом! А ты хоть знаешь, что на самом деле должно быть?

— Ну так просвети меня! — глаза Эверинн сверкали. – Я же не Заклинатель, я не вижу связей настолько глубоко!

Гасьярд усмехнулся.

— Мы встретили Иррис в Мадвере в тот самый день, когда в ней проснулся Поток. Уж не знаю из-за чего это произошло, но нас туда просто затянуло, как в воронку. Видела бы ты этот шторм! И я не стал торопиться, я был очень осторожен, чтобы удержать этот Поток. Помня о проклятии, я соединил Иррис там, на помолвке, не с Себастьяном, а с нашим Домом, потому что не был уверен, что всё получится. Потом, позже, уже здесь, я рассчитывал всё проверить и сделать правильно, завершить ритуал, передав Иррис от дома Драго - Себастьяну, — он усмехнулся, — и я его провёл, ты сама всё видела, гора откликнулась, но…

— Да! Гора откликнулась, вчера они выглядели влюблёнными, и ты сам видел сколько силы было вокруг них, так что ещё нужно? Разве это не связь?

Гасьярд оттолкнулся от стола, прислонился к шкафу с фолиантами и, скрестив руки на груди, продолжил:

— Я понимаю, что ты не видишь связи так, как вижу их я, но … Но мне кажется даже ты бы увидела её, - Гасьяр казалось был в замешательстве, - и хотя я не знаю всего до конца… Иррис ведь Поток, и у меня не было такого опыта, но ритуал должен был открыть их друг другу, соединить души, и если бы они совпадали, то дальше притянулись бы сами, они бы почувствовали друг друга мгновенно, узнали... Даже капля огня, соприкоснувшись с Потоком, разожгла бы между ними пожар. И будь у них хоть какие-нибудь чувства, они бы вспыхнули с такой силой и скоростью, что поверь, Таиссе не пришлось бы уговаривать их лечь в постель до свадьбы! — он развёл руками. — Они бы уже не могли оторваться друг от друга, и им бы было плевать на весь мир, на условности, свадьбу и всё вокруг. Потому что этому притяжению невозможно сопротивляться, оно сильнее воли, сильнее разума, оно возникает сразу и усиливается с каждым мгновеньем. Они бы делали друг друга счастливыми, заполняя этим счастьем свои души, и вместе создавали бы новую силу. А вчера я смотрел на Иррис и Себастьяна — они говорили и держались за руки, как друзья, как соседи, пытались узнавать друг друга, разговаривая… они вели себя, — Гасьярд снова потёр переносицу, — ты не поймёшь… как просто влюблённые люди. Свяжи их ритуал и Поток — им даже не нужно было бы говорить, они бы понимали друг друга без слов, они бы знали желания друг друга, ощущали радость и боль вместе, каждый из них говорил бы то, что думает другой, и посмотрев на них один раз, ты бы сразу всё поняла. Вот что такое эта связь. Её нельзя не увидеть. Во всяком случае так написано в книгах о Потоке. А та сила, что ты видела вчера, она бушевала вокруг Иррис словно сама по себе. Я не знаю откуда она, но уж точно не из-за Себастьяна. И я уже склоняюсь к мысли, что родилась она в результате злости и ненависти – Иррис было настолько неприятно внимание нашей родни… Вот совсем как на первом обеде.

— Но как же Грозовая гора? Она ведь проснулась в результате ритуала и просыпается дальше… И то, что творилось на балу? Неужели такое может родить простая злость? — Эверинн принялась ходить по комнате. – Раз ты ничего не знаешь о Потоке, откуда знаешь, что происходящее неправильно?