Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина. Страница 60

— Не утруждай себя, — произнесла я, даже не пытаясь казаться любезной. — Мне плевать на то, что ты скажешь. Имею привычку судить о людях не по их словам, а по действиям.

Самолюбие Трэя вновь было уязвлено. Его глаза знакомо потемнели, челюсти с силой сжались и, вероятно, не находись мы сейчас на приеме, он бы снова вышел из себя.

Глядя ему в лицо, я усмехнулась:

— Вот об этом и говорю.

К моему несказанному облегчению, после этого танца наступил недолгий перерыв, во время которого мне удалось улизнуть. Еще когда только вошла в зал, я присмотрела в другом его конце несколько ниш, огороженных разросшимися декоративными деревцами. Приняв предложенный лакеем бокал вина, я благополучно туда добралась и скрылась от любопытных глаз.

Магокамера стала до того привычной, что ее я просто не замечала, а внимание вездесущих репортеров, к счастью, сейчас направлялось на хозяев вечера и кайрийцев.

Отпивая мелкими глотками «брудо», я наблюдала за заграничными гостями, когда мое внимание внезапно привлек стоящий рядом с ними мужчина. Сердце тут же пропустило удар, после чего забилось чуть чаще — это был Олдер. Темноволосый, облаченный в темно-серый, отливающий жемчужными переливами костюм, он был чертовски хорош. Официальная одежда только подчеркивала его подтянутую фигуру, широкий разворот плеч и не могла скрыть бунтарского, свободолюбивого духа. Хотя он стоял ко мне спиной, я все равно чувствовала исходящий от Олдера ореол уверенности и силы, который явно ощущали и его собеседники.

Группа кайрийцев стояла неподалеку, и их лица я видела прекрасно. К своему удивлению обнаружила, что гости держатся по отношению к Олдеру с таким почтением, словно он, по меньшей мере, герцог. Даже я, не слишком разбирающаяся в тонкостях аристократического общения, не могла этого не заметить.

Они тоже угощались знаменитым вином, и в том, как Олдер отпивал его, как держал бокал, никак нельзя было узнать человека, получившего дворянский титул меньше месяца назад. Когда-то тетушка сказала мне, что аристократ по рождению всегда выделяется среди тех, кто получил титул, будучи взрослым. Можно научиться манерам, изучить этикет и бальные танцы, но глубокий внутренний шарм и впитанное в кровь благородство получить невозможно.

Пристально всматриваясь в Олдера, который теперь стоял ко мне в пол-оборота, я больше не замечала ничего вокруг. Зал и гости превратились в неясные голубые пятна, в то время как память снова и снова воспроизводила недавний разговор, со времени которого, казалось, прошла целая вечность.

«Кто ты такой и откуда знаешь то, о чем неизвестно даже ученым имперского научного центра?» — спрашивала я, когда мы оказались перед барьером в иной мир.

«Научного центра Солзорья», — криво усмехаясь, поправлял меня Олдер.

Солзорье. Могущественная империя, занимающая половину материка и пять прилегающих к нему островов. Империя, славящаяся своими достижениями в области науки и передовой магии. Империя, конкуренцию которой могла составить лишь Кайрийская.

Часть разрозненных пазлов внезапно заняли свои места на картине, именуемой Олдер Дирр, и я поразилась тому, как раньше могла не понимать таких очевидных вещей. Было по-прежнему непонятно, для чего ему участие в играх, как он связан с моим отцом, да и помимо этого оставалась уйма вопросов. Но в том, что Олдер — истинный лорд из Кайрийской империи больше я не сомневалась ни секунды.

Но почему в таком случае его никто не узнает? Ведь наши газеты с завидным постоянством публикуют статьи о заграничных знаменитостях и представителях аристократии!

Решив, что более удобного случая может не представиться, я вышла из своего временного убежища и направилась прямо к Дирру. Лучший способ что-либо выяснить — застать человека врасплох при обстоятельствах, когда ему некуда сбежать. Торжественный прием подходил идеально.

Я включила в себе леди: расправила плечи, гордо вскинула подбородок, придала походке грации (спасибо, Чука, за не ощущающиеся каблуки) и с улыбкой приблизилась к кайрийцам.

Как только меня заметили, разговор тут же прервался.

— Леди Саагар, — учтиво приветствовал один из гостей, после чего все склонили головы в знак почтения.

Оказывается, бывает приятно, когда тебя узнают.

Строго говоря, мое теперешнее поведение для леди было неприемлемо, но нужно ли волноваться из-за правил, когда одним только участием в играх перечеркнула их все? Надо отдать лордам должное, ни словом, ни даже взглядом никто из них не выразил удивления моим приходом.

Но что особенно сделало им честь — они не выразили ни намека на недовольство, когда я непрозрачно намекнула, что хотела бы поговорить с лордом Дирром наедине. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что Ливия, должно быть, сейчас негодует и убивается относительно моего неподобающего поведения.

«Сама подошла к лордам на балу! Не будучи представленной, без сопровождения!» — отчитывал ее голосом ангелок, сидящий на моем плече.

В то время как маленький чертенок, удобно разместившийся на другом, ехидно хихикал и показывал поднятый вверх большой палец.

Я взяла Олдера под руку, перестав думать о приличиях и о том, что репортерам будет чем поживиться за мой счет, и мы отошли к декоративным деревцам. Из гостей здесь стояли единицы, которые так же хотели побыть в одиночестве и не обращали на нас никакого внимания.

Убрав руку с локтя Олдера, я развернулась и, запрокинув голову, наткнулась на его вопросительный взгляд.

— Чем обязан такой чести? — выразительно приподняв бровь, осведомился он.

Собравшись с мыслями, я, не моргнув глазом, выпалила:

— Ты аристократ по рождению, работающий на Кайрийскую империю.

На лице Олдера не дрогнул ни единый мускул:

— И?

Я была обескуражена. Его тон ничуть не изменился, оставаясь ровным и немного насмешливым. То есть, он даже не будет отрицать?

— Но ты всех обманывал! Если правда откроется, тебя дисквалифицируют из игр и возможно даже исключат из гильдии! Ты предоставил о себе неверную информацию, указав в анкете, что являешься уроженцем Солзорья, я своими глазами видела…

Губы Олдера растянулись в намеке на ироничную улыбку:

— А кто тебе сказал, что это — ложь? Я действительно родился в Солзорье. Должен признать, ты разочаровываешь, моя прелесть. Думал, догадаешься об этом еще в Риа-Гаре, ведь я сказал практически прямым текстом.

Изо всех сил стараясь оставаться невозмутимой и не выдавать волнения, я резко сменила тему:

— Куда ты все время исчезаешь? Учти, Олдер Дирр, я этого так просто не оставлю. В свете совершаемых покушений, уверена, отцу и представителям имперской службы безопасности будет интересно узнать, что один из участников ведет себя крайне странно. Я могу лишь догадываться, как и для чего ты неоднократно подходил к барьеру в иной мир, используя для этого Риа-Гару, но проблемы тебе обеспечить в состоянии. Я — дочь главы магической гильдии, и ко мне прислушаются. Поэтому либо ты сейчас же мне все рассказываешь, либо я больше не стану молчать.

Всю мою речь Олдер воспринял спокойно, и лишь на фразе об отце недобро прищурился — так, словно одно упоминание было ему неприятно.

— Пытаешься меня шантажировать? — неприкрытая насмешка неожиданно задела. — Леди Саагар, вы слишком прямолинейны, чтобы добиться в этом успеха.

Прежде чем я успела ответить, Олдер добавил:

— Ты слишком занята собой, чтобы увидеть большее. Это неплохо, твои цели понятны и оправданы. Более того, меня восхищает твое упорство и неукротимое желание добиться своего. Я не стану давать ответы, но если решишь дойти до них сама, препятствовать не стану. Если же желаешь рассказать обо мне кому-либо — вперед, не задерживаю. Только…

Он чуть подался вперед и, глядя в глаза, вкрадчиво закончил:

— Прежде хорошо подумай, кому и что именно ты намерена говорить.

Контроль над ситуацией стремительно таял, отчего рогатик на моем плече гневно пыхтел и топал ногами. Мне всегда было свойственно рубить с плеча, но сейчас о своих действиях я не жалела. В одном Дирр был однозначно прав: я прямолинейна. И если существует выбор — действовать или сто раз все обдумать, однозначно выберу первое. В некоторых ситуациях это слабость, в некоторых — преимущество.