Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина. Страница 86
В комнату ожидания нас не отпускали, первые минут пять с арены — тоже. Лишь когда наступившую в соревнованиях паузу заполнило выступление музыкальной группы, отвели в сторону трибун, на которых восседало жюри.
Я чувствовала на себе взгляды многотысячной аудитории, объективы магокамер, и это внимание сейчас казалось удушающим, слишком пристальным, заставляющим нервничать еще больше.
Даже не думала, что способна переживать настолько. Просто вдруг всем своим существом, каждым потаенным его уголком осознавала, что выбывание из игр сейчас будет равносильно концу.
Всевышний, если мне суждено проиграть, пусть это будет проигрыш не на радость Трэю! Только не ему, не сегодня, не сейчас!
Я всегда очень старалась верить, что небо слышит мои молитвы, но чаще казалось, что оно остается к ним безучастно. Мне было ближе уповать на саму себя, чем на высшие силы, но не теперь.
Я словно разделилась на две части, одна из которых терзалась сомнениями и страхами, а другая, высоко подняв нос, не сомневалась, что зрители проголосуют за меня. Корта Рортера публика любила, но если абстрагироваться и смотреть на вещи объективно — меня она любила не меньше. По крайней мере, хотелось на это надеяться.
А еще я чувствовала на себе взгляд Олдера. Он выделялся среди прочих, волновал по-иному и призывал на него ответить. Но на Олдера я не смотрела намерено, не желая добавлять себе еще больше переживаний, которых и так было слишком.
Отзвучали последние музыкальные аккорды, закончилось отведенное время, прошел подсчет голосов, и мы с Кортом вновь оказались в самом центре арены. Перед тем как объявить результаты голосования, ведущий тянул время, болтал всякую ерунду, за что искренне и от всей души хотелось ему врезать. Судя по исходящей от Корта энергетике, с моим желанием он был полностью солидарен.
— Ита-а-к, — наконец, перешел к сути ведущий, кажется, даже не заметив настроения двух стоящих подле него магов. — Простите за пафос, дорогие друзья, но сейчас у меня в руках находится сама Судьба! Судьба двух амбициозных магов, судьба полуфинала, судьба самих игр!
Нет, еще немного — и точно врежу!
— Давайте же окрасим этот торжественный момент бурными аплодисментами!
Вот уже клинок лечь в руку так и рвется…
На свое счастье, больше разглагольствовать ведущий не стал и распечатал конверт.
Треснула печать, и вместе с ней дала трещину моя выдержка. Сердце екнуло, чтобы тут же болезненно сжаться. Кровь прилила к вискам, дыхание непроизвольно участились, и было совершенно непонятно, как от моего пристального немигающего взгляда не загорелась судьбоносная бумага.
— О, и я не упомянул еще один важный момент, — сам того не ведая, ведущий вновь стал близок к тому, чтобы получить по шее. — Куда же в четвертьфинале без сюрпризов? Разумеется, было бы неправильным не брать в расчет ранее заработанные балы, которые наше глубокоуважаемое жюри так же перевело в проценты. Оглашенные сейчас результаты являются средним показателем между мнением экспертов и вашим, дорогие зрители!
Такой поворот меня не удивил. Кто бы сомневался, что публике, несмотря на все заверения, не дадут полную власть!
Спроси у меня сейчас, какая разница в баллах была у нас с Кортом, я бы не вспомнила. Да что там — в этот момент я и количества собственных баллов не помнила! Наверное, поэтому и не удивилась внесенным в условия правкам — чаша моих эмоций оказалась переполнена, и вместить в себя что-либо еще я оказалась неспособна.
— Итого Корт Рортер набрал… — треклятый ведущий сделал очередную треклятую паузу. — Восемнадцать процентов! Фелиция Саагар — восемьдесят два, что является безоговорочно лучшим результатом!
Я продолжала являть собой каменное, раздираемое изнутри огнем изваяние, еще не понимая сути услышанного. Понимание пришло вместе с тем, как ведущий поднял мою руку, признавая победительницей этого самого необычного, самого нервотрепного и самого истязающего этапа на свете.
А потом меня подхватили ласковые волны и принялись неспешно укачивать, купая в бесконечном океане облегчения.
Поднявшись, публика рукоплескала стоя. Вокруг меня кружили трибуны, множество выражающих ликование лиц, хлопки ладоней сливались со звучащими фанфарами, а меня все укачивал личный океан, защищающий от очередного — пускай и приятного — потрясения.
Обведя взглядом трибуны, я машинально посмотрела на раздосадованного Корта, а затем остановилась на полуфиналистах. На лице Протти Фью отражался легкий интерес, Трэй, казалось, был раздосадован и зол еще больше Корта, и лишь в карих глазах Олдера светилась теплая радость. Одобрение и поддержка.
Буквально через несколько минут, когда овации стихли, волей-неволей пришлось брать себя в руки. Осмыслить все произошедшее можно и потом, а сейчас ведущий приготовился объявлять пары полуфинала.
— Мы не станем отходить от традиций и учтем набранные баллы. Первое место сразится с четвертым, а второе — с третьим.
Посмотрев на появившуюся на экране таблицу, я едва ли поверила своим глазам. Была уверена — вот ни капли не сомневалась! — что после сегодняшнего дня сдала позиции и оказалась на четвертом месте.
Но нет — на четвертом обосновался Протти Фью, которому предстояло сражение с Олдером, занимающим позицию лидера. А это обозначало, что в полуфинале мне вновь придется схлестнуть магию с Трэем.
Что ж, теневой маг. Наша битва еще не окончена. И в следующий раз, когда мы оба будем полны новых сил, я не проиграю. Можешь в этом не сомневаться!
Я заперла за собой дверь комнаты и привалилась к ней спиной, чувствуя, как разразившаяся внутри буря набирает обороты. Перед тем как вернуться в гильдию, мне пришлось пройти через несколько кругов ада, вновь общаясь с журналистами и отвечая на их вопросы.
Последнее, что меня сейчас волновало — это мнение общественности. Была ли я благодарна им за отданные мне голоса? Да. Но, в конце концов, они являлись и моей заслугой.
Сегодняшний проигрыш по-прежнему не отпускал. Я снова так и видела перед собой то перекошенное яростью лицо Трэя, то его самодовольную улыбку.
Черт бы его побрал!
Полуфинал назначили через пять дней. Пять дней на то, чтобы набраться сил и настроиться. А, если учесть императорский бал, который состоится уже послезавтра — четыре.
Одним из побочных действий злоупотребления восстанавливающих эликсиров являлась бессонница. И я, наглотавшись их сверх меры, сейчас совершенно не хотела спать, хотя за окном уже практически светало.
Приняв душ, укуталась в мягкий халат, брызнула на себя духами с миндалем, аромат которого всегда поднимал мне настроение, и, вернувшись в комнату, застала там Эгри.
— Прежде чем ты нас выставишь, должен сказать, что сейчас тебе просто необходимо общение! — спешно проговорил он. — Смотри, я тебе даже шоколадку для поднятия боевого духа принес!
— Нас? — зацепилась я за царапнувшее слух слово.
И, прежде чем Эгри успел ответить, увидела сидящую в кресле Звелуну.
Если бы я сейчас была способна удивляться, испытала бы удивление в самой крайней его степени. Даже изумление. А вообще, наиболее вероятно — потрясение.
— Звелуна хороший психолог, — сказал Эгри, и способность удивляться ко мне таки вернулась.
— Очень, — спустя короткую паузу добавил он, чем поверг меня в состояние глубочайшего шока.
— Ага! — тут же отозвалась прорицательница, астролог, зельевар и теперь к тому же психолог. — Видишь, я только пришла, а у тебя уже эмоции появляются!
Переводя взгляд с картежника на «психолога» и обратно, я осведомилась:
— И где что сдохло?
— Твоими стараниями, гартах сегодня на арене, — сыронизировал Эгри. — И прочие тварюшки от рук других магов. А если серьезно, у нас с Луной перемирие, вот!
— Луной? — откровенно дурея от происходящего, переспросила я.
— Не беспокойся, Филь, ты навсегда останешься моим солнцем! — заверил мой доставучий гений. — В общем, мы пришли скрасить твое унылое одиночество, не дать тебе заняться самоедством и уберечь эту комнату от возможных разрушений!