Шаукар - Рахаева Юлия. Страница 2

— Таш, тут Омари в столицу прибыл, — наконец, выдал Шу.

— С докладом, что ли? — спросил шоно.

— Нет, с просьбой.

— И почему ты в курсе его просьбы, а не я?

— Потому что он ко мне заходил.

— Я спросил, почему не ко мне?

— Ну, ты же занят был сегодня до обеда.

— Так себе отговорка. Ну, и что у него за просьба?

— Он хочет переехать в столицу.

— Я его с должности пока не снимал.

— Омари сам снимается. Даже замену себе нашёл. Взрастил, так сказать.

— Предположим. А что он собрался делать в столице? Жить на что?

— Вот это и есть его просьба. Он хочет должность.

— Должность кого? Что он делать вообще умеет?

— Я тут подумал… — замялся Юрген.

— И что надумал?

— У нас нет должности главного ловчего.

— Вот именно, что нет. Мы не можем назначить человека на должность, которой нет.

— Так у нас раньше и министров не было, Таш. И визиря тоже.

— Что делает главный ловчий? Кого он ловит?

— Ты не знаешь, что ли?

— Откуда? У моего отца не было никакого ловчего, ни главного, ни второстепенного.

— В Нэжвилле есть такая должность. Это организатор охоты.

— Зачем мне организатор охоты? Если я захочу охотиться, я поеду в степь и настреляю там дичь.

— Зачем мне личные покои? Я могу спать на полу. Зачем мне слуги? Я могу сам убираться. Зачем мне повар? Я могу сам готовить…

— Юрген.

— Оташ.

— Ты хочешь, чтобы Омари получал деньги за то, чтобы он ничего не делал?

— Нет. Я просто думаю, его должность должна как-то называться, а делать его министром мы не станем. Слишком жирно. Он может выполнять наши поручения, может надзирать за охотой на территории Шоносара. Ты сам хотел ввести запрет на охоту в сезон, когда детёныши. Вот введи, а Омари пусть следит за выполнением. Опять же надо следить за тем, чтобы на бабров не охотились, разве не так?

— Вижу, ты всё продумал.

— У меня было время.

— Ладно. Но тогда и приказ сам составь. Обязанности пропиши и всё, что нужно. Я только подпишу.

— Ты обленился, великий шоно.

— А на что мне визирь, если не он не хочет выполнять свою работу?

— Хорошо-хорошо, я всё составлю. И с казначеем обговорю.

— Вот и договорились. А теперь собирайся, идём в город.

Оташ регулярно выходил в город и лично осматривал обустройство столицы все десять лет с основания Шаукара. Город продолжал строиться, и люди всё прибывали в столицу. Далеко не все сарби захотели изменить свой образ жизни, многие остались жить в герах и продолжили совершать ежегодные переходы на восток и на запад. Но те, кто переехал в столицу, получили жильё и возможность найти работу. Вскоре в столице оказались не только сарби и жители поселений, принадлежащих Шоносару, но и амма, норты и даже хани и айни. В основном это были купцы и ремесленники, и дела многих довольно быстро пошли в гору.

Сейчас Оташ хотел совершить прогулку в западную часть столицы, где строился новый жилой квартал. Они с Юргеном покинули дворец и в сопровождении Алтана и Бальзана пошли по извилистым мощёным улочкам, залитыми солнцем. Люди только несколько лет назад отучились падать на колени при виде великого шоно. Оташ сам настоял на этом. Одно дело, когда он возвращался в Шоносар после долгих странствий, и совсем другое — когда они жили в одном городе. Теперь для любого жителя столицы было честью, если во время своей прогулки великий шоно посетит их заведение, будь то обувная мастерская или таверна. Оташ не разочаровывал шаукарцев и обязательно заходил к ним.

Осмотрев место строительства, шоно уже собрался возвращаться во дворец, когда вдруг на дороге, ведущей в Нэжвилль, показались клубы пыли.

— Табун там, что ли? — проговорил Оташ.

— Это не лошади, — присмотревшись, ответил Юрген. Вскоре и сам шоно понял, что это были не животные. К столице приближался автомобиль. Нэжвилль уже давно стремился угнаться за Айланорте в её технологическом развитии, и ещё более десяти лет назад начал строительство автомобильного завода. Когда он выпустил первые машины, то выяснилось, что по улицам столицы они ездить не могут, так как там слишком узко, но зато автомобиль стал прекрасным способом передвижения по стране. Добрались машины и до Шоносара, но местные пока не были готовы пересесть с живых коней на железных.

Оташ и Юрген дождались, пока автомобиль подъедет прямо к городской окраине. Дверца открылась, из машины вышел высокий светловолосый мужчина лет тридцати в элегантном костюме с шейным платком. Он открыл заднюю дверь, и следом за ним из авто появился норт, в котором Шу сразу же узнал Альфреда Брунена, того самого бывшего пастуха из Ихтыра, который вернулся в Нэжвилль, чтобы закончить учёбу. Альфред почти не изменился, он был всё так же невысок и коренаст, вот только одет он был теперь по высшему разряду, хотя за поясом у него по-прежнему висел кнут.

— Добрый день, великий шоно! — заговорил Альфред, подходя ближе. — Очень рад вас видеть.

— Добрый, — ответил Оташ, протягивая руку. — Давно же мы не виделись. Вижу, образование ты закончил.

— Верно, закончил, — ответил на рукопожатие Брунен. — И ты здравствуй, белый брат.

— Визирь, — поправил его Юрген и тоже протянул руку.

— Ах да, визирь, — еле заметно усмехнулся Альфред. — Разрешите представить моего помощника господина Элинора Акста.

Высокий мужчина несколько смущённо отошёл от машины, периодически как-то виновато оглядываясь на неё.

— Рад знакомству, — проговорил Оташ.

— И я рад, — ответил Акст. — Большая честь для меня.

— Что-то не так с вашим автомобилем? — поинтересовался Юрген.

— Нет-нет, с ним всё в порядке, только его бы помыть.

— Так помоете, у нас целое озеро воды.

— Альфред, ты же не просто так в гости приехал? — снова заговорил шоно.

— Нет, я по делу. Мы разыскиваем опасного преступника. И у нас есть все основания полагать, что он скрылся в Шаукаре.

— У вас — это у кого?

— У тайной канцелярии.

— Ты стал сыщиком? — спросил Юрген.

— Да.

— Что за преступник? — поинтересовался Оташ.

— Убийца.

— Он норт?

— Нет, он сарби.

— Ты хочешь, чтобы мы оказали тебе содействие в его поисках?

— Разумеется.

— Тогда тебе придётся рассказать обо всём подробнее. Предлагаю отправиться во дворец и там побеседовать в спокойной обстановке. Машину, увы, придётся оставить. Наши улицы для этого не предназначены.

— А с ней ничего не случится? — подал голос Акст.

— Нет, за ней присмотрят строители, я распоряжусь.

— Значит, мы идём пешком? — спросил Брунен.

— А ты разучился ходить? — отозвался Юрген.

— Интересно, научился ли ты драться.

— Я прекрасно дерусь, но нечестно по твоим меркам. Вот только меня совершенно не волнует, что думают об этом другие. Кстати, ты обещал мне состязания в стрельбе.

— Раз обещал, то я готов. Надеюсь, ты хорошо владеешь пистолетом?

— Не хуже, чем луком и стрелами.

— Давайте вы потом посоревнуетесь, — вмешался Оташ.

— Хорошо-хорошо, — заулыбался Юрген.

— А у вас жарко, — заметил Элинор.

— На самом деле бывает ещё жарче, — ответил шоно. — Но мы привыкли. И это только летом. В остальные времена года зато очень хорошо и не холодно.

— Зачем тебе кнут? — тихо спросил Шу Альфреда. — Рядом вроде бы нет ни одной овцы. Или ты их где-то прячешь?

— Некоторые люди так похожи на овец, что хорошо бы спрятать, — ответил Брунен.

— Подкол не засчитан, — проговорил Юрген.

Позже, когда все четверо собрались в покоях Оташа и пили поданный слугами кумыс, Альфред сказал:

— Признаюсь, дворец меня поразил.

— Чем же? — поинтересовался шоно.

— Пытаюсь подобрать верное слово. Скромность тут не подходит, скорее, монументальность. Нет никаких изысков, но выглядит величественно и внушает уважение.

— Благодарю. Это был проект фейсальского архитектора, и он учёл все мои пожелания. Но замок, как в Нэжвилле, тут и не построишь. У нас каменистая почва, а ещё случаются землетрясения. Пусть редко, но всё же.