Шаукар - Рахаева Юлия. Страница 89

— Ты был воином? — удивился Неру.

— Был. Ойран тоже может быть воином. Мне очень жаль, что я не был с моим господином, когда его убили, и не смог защитить его. Настоящий воин никогда не оставит своего господина, если присягнул ему. Он не оставит господина, даже если останется один против сотни. Он будет готов принять смерть во имя своего господина. А ещё воин должен жить. И ценить каждое мгновение своей жизни, зная, что оно может стать последним.

— Ты служил Фуме, а теперь что же? Служишь Оташу?

— Да. Великий шоно был благосклонен ко мне. Мой брат пошёл против него, а Оташ простил меня и взял к себе на службу. Теперь великий шоно — мой господин, и я не предам его.

— Почему ты мне это говоришь?

— Потому что кто-то хочет внушить Оташу, что я его предал. Я такое не прощаю.

— Не понимаю, о чём ты.

— Оташ обвинил меня в пособничестве Сармасу, потому что кто-то использовал дротики и напал на Юргена, а ещё оставил мою шпильку на месте преступления. Я прекрасно знаю, кто это сделал. Между прочим, я мог бы прикончить тебя сразу, да ещё так, чтобы никто не понял, от чего ты вообще умер. Но я щажу тебя из-за твоего юного возраста.

— Это неправда, — проговорил Неру, отступая на шаг назад.

— Хочешь сказать, что это не ты взял мой дротик? Не ты украл шпильку? Не ты знал место, которое назвал Тугал? Что ты хотел? Украсть деньги?

— Нет! Их там не было!

— А если бы были? Что ты хотел с ними сделать? Отослать на родину?

— Ты говорил, что воин должен быть предан своему господину, — дрожащим голосом произнёс Неру. — Вот я и предан.

— Значит, присяга великому шоно — это ложь?

Юноша молчал.

— Вот оно что, — услышал Юрген рядом с собой голос Омари и вздрогнул от неожиданности. Он так увлёкся разговором Неру и Кима, что не заметил, как подошёл амма.

— Я хотел тебе сказать, — ответил Шу.

— И когда? После суда? Или у вас шпионов не судят, а сразу казнят?

— Зачем ты так?

— А как? — губы Омари скривились в усмешке, и он достал свой пистолет и приставил его к виску Юргена, прежде чем тот успел что-либо сообразить.

— Зачем? — тихо спросил Шу.

— Неру! — громко крикнул Омари, делая шаг вперёд вместе с Юргеном.

— Отец? — удивился юноша. — Что ты делаешь?

— Даю тебе шанс бежать. Первый и последний.

— Это глупо, — проговорил Ким.

— Возможно, — ответил Омари. — Неру, никто во дворце пока ничего не знает. Уезжай немедленно, пока я задержу этих двоих.

— Но отец… я не хочу, чтобы ты…

— А уже поздно. Я уже всё сделал. Беги! Ну, же!

Неру сорвался с места. Юрген поймал взгляд Кима и лишь легонько покачал головой, запрещая тому что-либо предпринимать.

— Не надо, Ким, — уже вслух добавил Шу.

— Считаешь, так будет лучше? — спросил тот.

— Не знаю, — ответил Юрген. — Омари, опусти оружие, Неру уже ушёл.

— Его ещё можно догнать, — ответил амма.

— Я за ним не побегу.

— Я должен тебе верить?

— Клянусь тебе. Ким тоже не побежит.

Омари медленно опустил руку с оружием, а затем устало прислонился к каменной стене.

— Вот на что ты намекал тогда, в кургане, — проговорил он.

— Я сам ещё толком ничего не понимал, — ответил Юрген. — Но теперь слишком много всего произошло.

— Он в самом деле подставил тебя? — спросил Омари Кима.

— Да, — кивнул тот. — Конечно, ни Оташ, ни Юрген в это не поверили. Всё было сделано неумело.

— Я слишком рано вызвал Неру к себе, — грустно усмехнулся амма. — Не успели его обучить, как следует.

— Да, ему бы ещё пару годков, — ответил Шу.

— Возможно, тогда так глупо не прокололся бы, — согласился Ким.

— Лучшей мести они придумать не могли, — проговорил Омари.

— Они это Алим? — догадался Юрген.

— Ну да, вряд ли Кабир в курсе. И не в его это репертуаре. Старик умело до меня добрался. Да и до тебя тоже, солнечный мальчик. Нечего было меня спасать.

— Ким, ты можешь быть свободен, — сказал Шу. — Спасибо тебе за всё. Думаю, тебя не стоит просить оставить всё, что здесь произошло, в тайне?

— Не стоит, — улыбнулся айни. — Надеюсь, вы справитесь.

— Справимся, — кивнул Юрген.

— Что ты собираешься делать? — спросил Омари, когда Ким ушёл. — Арестуешь меня?

— За что?

— Я угрожал тебе оружием.

— Ой, не смеши меня. Если бы я захотел, ты был бы уже труп. Просто в данной ситуации я решил, что лучше действительно позволить Неру бежать. Может, успеет пересечь границу.

— Значит, я должен тебя благодарить?

— Не должен. Идём к Оташу.

— Он не будет так благосклонен.

— Но скрывать это от него всё равно бессмысленно. Идём, главный ловчий крокодил.

Когда они появились в покоях Оташа, тот отложил бумаги, которые читал, в сторону, и, зажмурившись, устало потёр переносицу.

— Как я понимаю, ничего хорошего вы мне не сообщите, — проговорил он.

— Мы были правы по поводу Неру, — ответил Юрген. — Это первое. Он сбежал. Это второе.

— Сбежал?

— Я позволил ему бежать. В принципе уже можно отправлять погоню, если хочешь.

— Ты разрешаешь?

— Не перевирай, Таш.

— А давно у нас стало нормой отпускать шпионов?

— Уже больше десяти лет как.

— Это кто здесь перевирает?

— Послушайте, — вмешался Омари, — мне вообще не интересны ваши личные разборки. Меня волнует только судьба моего сына!

— Таш, кстати, ты должен ещё кое-что знать.

— Говори, — вздохнул шоно.

— Неру думает, что Омари пошёл против меня, чтобы спасти его.

— А это не так?

— Так и было, — проговорил амма.

— Не говори глупостей, — отозвался Шу. — Мы оба знаем, что ты бы не выстрелил.

— Не выстрелил в Юргена? — переспросил Оташ.

— Да, — кивнул Шу. Омари отвернулся.

— Давно я не был у волчьего камня, — вдруг проговорил шоно. — Небесный волк определенно на меня гневается.

— Пойдём к нему вместе, — ответил Юрген. — Вот разберёмся с Сармасом и пойдём.

— Да ты как раз недавно ходил. Вы ходили. Чёрт…

— Если ты прикажешь выслать меня, я пойму, — сказал Омари. — Если выдашь Фейсалии.

— Вот делать мне больше нечего, — отозвался Оташ. — Я знаю, что ты бы не выстрелил в Юргена.

— Ты так уверен? — удивился амма.

— Самому странно это говорить, но да. Да, я уверен. Но жалования за последний месяц я тебя лишаю. Пойдёт в пользу пострадавших от землетрясения.

— Что ты будешь делать с Неру? Отправишь погоню?

— А смысл? Погонять стражников туда-сюда? Меня сейчас больше волнует Сармас.

— У меня просьба, — проговорил Омари.

— Что ещё?

— Напиши Кабиру. Я хочу знать, что с моим сыном всё в порядке.

— Юрген напишет. А теперь пошёл с глаз моих и чтобы я тебя долго не видел.

Молча кивнув, Омари удалился.

— Меня это тоже касалось? — поинтересовался Юрген.

— Нет, я на тебя слишком сильно зол.

— И что ты станешь делать?

— Бить тебя, разумеется. Пошли, потренируемся.

Шу дал слово драться честно и очень скоро оказался лежащим на земле с кулаком Оташа в пугающей близости от собственного носа.

— Не забывай, что я публичное лицо, — тяжело дыша, проговорил Юрген.

— А что, мог бы настраивать народ на честное поведение своим внешним видом, — Оташ поднялся и подал другу руку.

— Мол, если будете воровать, то вам лично великий шоно нос разобьёт?

— Могу не только нос.

— Извините, что помешал, — послышался рядом голос Элинора. — Но у меня новости о Сармасе.

— Вы узнали, где он? — оживился Оташ.

— Альфред оставил человека следить за тем домом с подвалом. Так вот туда возвращался мужчина, очень похожий на Сармаса. Наш сыщик проследил за ним, и сейчас Альфред направился по этому адресу, а я поспешил сообщить вам.

— Правильно сделал, — кивнул шоно. — Веди нас туда.

— Хорошо же мы выглядим, — хихикнул Юрген. — Все грязные и всклокоченные.

— Пусть Сармас нас сильнее боится.

— Дай хоть рубашку надену. И сам оденься, что ли. И пистолет не забудь.