Рассказ Хода Хана - Говард Роберт Ирвин. Страница 12

Манийюма поклонялись крокодилу, как иные народы поклоняются змее. У них не было колдуна, как в других племенах, а был жрец. Он выбирал жертву для крокодила, которой обычно становился раб или манийюма, провинившийся перед жрецом. Вождь племени оказался просто диким чудовищем, сластолюбивым и жестоким. В гареме у него содержалось триста женщин. Жрец был властным злобным фанатиком, советник не уступал вождю в жестокости. Манийюма брали дань с других племен помимо женщин и слоновой кости и еще воинами. Воинов они сжигали на площади посреди деревни.

Эль Борак обратился к вождю, жрецу и советнику вождя:

– Вас убьют, но не за то, что вы воевали против меня, это не преступление. Вы – порождения дьявола, которых не знал мир.

Затем он приказал нам связать чернокожих по рукам и ногам и бросить крокодилам. Мы подчинились, однако Яр Али недовольно ворчал. Он говорил, что Эль Борак слишком мягок со своими врагами. Эль Борак приказал нам собрать оружие во всех хижинах и отнести в главную. Двух маколала назначили наблюдать, чтобы ни один каннибал не утаил оружие. Манийюма подчинились беспрекословно.

Гордон смог узнать историю этого племени. В течение многих сотен лет манийюма жили далеко на востоке, на берегу озера Танганьика. Около ста лет назад один из вождей восстал против царя, его войско потерпело поражение, и он бежал в джунгли с сотнями воинов, женщинами и детьми. В своих странствиях они набрели на этот остров. Он был заселен невоинственным племенем, которое занималось рыболовством и торговлей. Манийюма захватили остров и поработили его жителей. Они быстро поняли, сколь удобно он расположен, построили большой флот из каноэ. Окрестные племена воевали с ними, но манийюма разбили их и обложили данью. Речные племена торговали, плавая вверх и вниз по реке, – вначале манийюма захватывали каждое каноэ, но позже они поняли, что будет выгоднее, чтобы торговля продолжалась, и стали взимать дань с каждого проплывавшего каноэ.

Таким образом, за сотню лет половина богатства Конго перетекла в руки властителей острова.

Клянусь Пророком, вид обеих деревень подтверждал этот рассказ!

В каждом из поселений мы нашли слоновую кость, головные уборы из страусовых перьев, каучук, оперения редких птиц, одежду из ярких тканей и вещи, которые белые торговцы обычно продают туземцам.

Мы обнаружили также много местного золота, серебра и необработанных драгоценных камней. Слоновая кость имелась у манийюма в таком изобилии, что они не хранили ее, как другие племена, а использовали для украшений, став искусными резчиками. Самый обычный воин имел богатые украшения: почти все рукоятки ножей и боевых топоров и древки копий были из слоновой кости.

– Хватит всем, чтобы стать богачами, – заключил Багхила Хан. – Найдем ли больше золота там, куда отправляемся?

Эль Борак засмеялся и небрежно махнул рукой:

– Я буду объявлять условия капитуляции.

К нему привели младших вождей, и он сказал:

– Для начала вы откажетесь от обычая пожирать себе подобных. Вы не будете есть ни рабов, ни пленников. Рабов имейте, но хорошо с ними обращайтесь. Вам запрещается насильно помещать рабынь в гаремы, а мужчин-рабов убивать под любым предлогом. И никого нельзя бросать крокодилам.

Вы не должны вести никаких войн. Женщины, захваченные на войне, должны содержаться так, как принято везде в Африке. Так же вы должны обращаться с мужчинами-рабами. Если кто-нибудь из рабов попытается бежать, его нельзя убивать, Рабов следует хорошо одевать и кормить, их нельзя бить плетьми из кожи гиппопотама. Наказывайте их так, как наказываете детей.

Вы можете собирать дань слоновой костью, каучуком и всем, что ценится племенами, но только не женщинами. Дань на каноэ должна быть легкой. Таким образом, у вас будет и торговля, и добыча.

Вы дадите мне столько слоновой кости, страусовых перьев и прочего, сколько я потребую. Вы дадите мне воинов-аскари. А также из всей дани, которую вы собираете каждый год, будете оставлять одну четверть мне. Это мой приказ, и если вы не подчинитесь ему... – он топнул ногой, и вожди распростерлись ниц, трепеща под его леденящим кровь взглядом, – если ослушаетесь...

Он не договорил, но вожди поняли.

– Мы все исполним, о повелитель, – ответили они.

– Посмотрим, – сказал Эль Борак, – ибо я приду снова. Но если какое-нибудь племя нападет на вас, я поспешу на помощь.

Мы оставались несколько дней на острове, так как многие наши воины получили раны, хотя ни один из них не был ранен тяжело. Гордон тратил много времени на изучение языка манийюма; некоторые слова он уже выучил, когда был в плену. Что и говорить – он знал куда больше языков, чем любой мой знакомый.

Тем рабам, которые очень хотели покинуть остров, Гордон разрешил уйти – в каноэ или по суше, с провизией и оружием. Но, поскольку на острове многое изменилось и рабов не притесняли так, как раньше, многие из них пожелали остаться. Обычное дело у черных.

Манийюма начал восстанавливать свой флот, и Гордон помогал чем мог. Впрочем, он мало чему мог научить туземцев в изготовлении каноэ – манийюма были настоящим речным племенем. Гордон учился у них способам гребли и управления каноэ – он всегда стремился получить знания при любой возможности. Он подсказал туземцам, как лучше укрепить остров, поскольку мы разрушили их военный флот и другие племена могли воспользоваться этим.

Гордон расспрашивал манийюма о племенах Конго. Туземцы заявили, что никогда не слышали ни о какой древней империи.

– И что дальше, Эль Борак? – спросил Багхила Хан.

– Мы пойдем по суше, – ответил Эль Борак. – Река Чангаан впадает в реку Ломани примерно в ста милях отсюда на северо-запад. Места эти неизвестны: островитяне уничтожали каждую экспедицию, которая шла вдоль реки, посему белые люди не могли проникнуть вглубь Конго. Я читал старые книги, изучал древние карты и знаю, что страна, которую мы ищем, находится где-то в глубинах Конго. Хасан ибн Заруд тоже об этом знает. Откуда – я не представляю. Сам я узнал об этом из очень древних финикийских книг, принадлежавших браминам Бенарета. Там есть рассказ одного карфагенского купца и мореплавателя, чей корабль потерпел крушение у западного берега Африки, где-то южнее Лоандо. Купец высадился на берег, намереваясь вернуться в Карфаген по суше, и во время своих скитаний достиг империи, которая была более древней, чем Карфаген. Золото там имелось в таком же изобилии, как медь в других странах, и даже еще больше. Люди, населявшие эти места, были белыми, светлокожими, со светлыми волосами. Называлась эта империя Вадузия.

– Страна была в джунглях? – спросил Лап Сингх.

– На острове, – ответил Эль Борак. – На большом острове в центре огромного озера.

– Остров! – воскликнул Багхила Хан. – Может быть, остров манийюма?

– Он слишком мал, – сказал Гордон, – и лежит не на озере, а на реке. Кроме того, нет никаких признаков, что раньше кто-то, кроме чернокожих, жил на этом острове. Здесь нет никаких развалин города или дворца, о которых писали финикийцы. Чернокожие никогда не оставляют развалин, потому что строят только убогие хижины.

– А что стало с финикийцами? – спросил Гхур Шан.

– Многие погибли в джунглях, – ответил Эль Борак, – но некоторые вернулись в Карфаген после долгих скитаний. Рассказ об их путешествии был записан в книгах. Когда римляне разрушили Карфаген, греки, находившиеся в римской армии, спасли много карфагенских книг, среди которых были и эти. В конце концов они оказались в Индии.

Ормузд Шах отнесся к словам Эль Борака с большим сомнением.

– Откуда вы знаете, что эти книги не были написаны индусами? – спросил оракзай. – Как могли книги из Рима оказаться в Бенарете?

– Я сличил тексты с другими древними рукописями, – ответил Эль Борак. – Когда северные варвары завоевали Рим, многие греческие учителя и философы, жившие там, перебрались в Восточную римскую империю, в Константинополь. Позже некоторые из них оказались при персидском дворе. Таким образом, старые книги карфагенян попали в Азию, а потом и в Индию.