Три желания (СИ) - Цезарь Юлия. Страница 19

Казан оскалился, до боли сжимая зубы, после чего исчез, возвращаясь к своим воинам.

***

Луи бежал очень долго, пока не выдохся окончательно. Всё-таки крови он выпил не так много, чтобы восстановиться окончательно. Ему все ещё не хватало сил, но просить Вуди снова испить ее крови он никогда больше не собирался. Он обещал, что никому не причинит боли. Сейчас же он нарушил обещание, пусть это и позволило им выжить — это его не оправдывало.

— Итак, что это было? — спросил Луи, останавливаясь. Город и джинны остались далеко позади, а Луи просто выдохся. Поставив Вуди на ноги, он привалился к дереву, чтобы передохнуть. — Никогда… Слышишь? Больше никогда не подвергай себя такой опасности. Я и правда хотел выпить тебя досуха. Так что не показывай мне больше кровь, мне тяжело контролировать себя рядом с тобой.

— Луи, ты опять плох!..

Она от такой пробежки ощутила сильную слабость в ногах, да и тело замерзло от порывов ветра, но в данный момент это не сильно ощущалось. Она, увидев его состояние, хотела было еще предложить, но вовремя он с ней заговорил.

— Ты бы просто не успел — рядом была опасность, — нахмурилась Вуди, но вообще не на такую реакцию рассчитывала. — Знаешь что? Я вообще-то жизни нам спасла! — «Хотя, судя по джинну, мне сначала ничего не угрожало». — Я бы с радостью услышала чуть-чуть благодарности, а не притензии! Вот и помогай после этого вампирам…

Она не кричала, но скорее бубнила и фыркала через каждое предложение, отходя от Луи. Его слова не были не услышанными. Вуди еще помнила, чего она испугалась в комнате, когда прощалась с ним. И сейчас его серьёзность в голосе этот страх вновь нагонял, но не так сильно. Потому что один раз её уже пронесло.

— Не думай, что я не благодарен. Ты второй раз спасла меня, — сказал Луи, ловя ее за руку и возвращая обратно к себе лицом. — Просто я не хочу, чтобы из-за меня страдала ты. Сначала желание, теперь твоя жизнь… Это слишком большая цена. Бартимеус правду сказал: я — пережиток прошлого. Вуди, ты ещё так молода, у тебя вся жизнь впереди. Сейчас был джинн, который остановил меня. В следующий раз я и правда могу навредить. Я обещал, что никогда больше не сделаю никому больно, поэтому… Поэтому не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня.

Он просто не знал, как донести свою мысль до нее. Черт возьми, он все ещё ощущал вкус ее крови на губах и не переставал желать ее. Глаза Луи никак не могли прийти в норму после всего случившегося и то и дело вспыхивали красным, стоило ему акцентировать внимание на запахе крови. Дырочка между ключицами уже покрылась корочкой, но Луи все ещё чувствовал сладкий вкус Вуди. Это была не просто четвертая отрицательная группа крови — он будто отведал райский плод. Ничего лучше он в жизни не пробовал, поэтому хотел снова вкусить, но клятва была превыше всего.

— Да пойми же ты, глупый, что я не пострадала, — также пыталась до него донести мысль Вуди, но она видела, как при разговоре с ней его зрачки меняли цвет. Он был всё еще возбужден, хоть и потратил достаточно сил. Потому Вуди сбавила обороты и сказала уже спокойнее: — Мне не было больно. Точнее именно ты мне больно не делал. Я не собираюсь умирать, но и твоей смерти после всего пережитого видеть не хочу. Ты в центре мира джиннов. Без еды ты просто не выживешь здесь, а Барти не будет помогать лишний раз. Я не прошу тебя пить прямо сейчас или что-то типа того. Просто говорю, что, если ты хочешь жить, если я тебе предлагаю, когда дела совсем плохи — просто сделай это. Я уверена, смогу тебя стукнуть так, чтобы ты отпустил меня.

Это было на словах, но головой Вуди понимала, что вряд ли он почувствует от неё удары. Жаль… Если бы на него действовало серебро, она, чувствуя, что уже предел, могла бы просто отгонять от себя. И волк сыт, и овца сыта…

Кстати о еде… Вуди не замечала, но ночи здесь были холоднее, чем она представляла, а урчание в желудке напомнило, что её прием пищи был лишь ранним утром.

Смутившись этого, Вуди вновь отвернулась от Луи, но позволила держать свою руку.

— А если жить не хочешь, — всё же решила она закончить свою мысль, — так и скажи. Я и стараться не буду.

— Я хочу жить. Несмотря ни на что, — тихо шепнул он и сжал руку Вуди. Он давно мог бы избавить себя от этих мучений. Смерть была избавлением, но стремление к жизни было сильнее. Анна пожертвовала собой, чтобы он жил, поэтому он будет цепляться за свое существование до последнего.

Отведав ее кровь, теперь он ещё больше желал ее. Но когда он поел, мог контролировать себя чуточку лучше. Хотя он теперь только и мог, что думать, как эта вкусная кровь струится по венам. Ему нужно было сосредоточиться, и он сконцентрировался на голоде Вуди.

— Тебе нужно восполнить силы, — сказал Луи.

Он пытался вспомнить, что же нужно человеку, но по правде говоря, встреченные им люди обычно умирали. Все, кроме одной. Вуди была второй. Что же делала Анна? Он честно пытался вспомнить, но впервые ее облик стал меркнуть в памяти. И этого он очень сильно перепугался — отпускать ее не хотел. Но рукой он сжимал горячую ладонь совершенно другой девушки.

— Проклятье! Вуди, стукни меня прямо сейчас, потому что твой запах сводит меня с ума с самой первой нашей встречи, — простонал Луи и притянул к себе ее, но без намерения укусить. Просто хотел почувствовать ее близость. Сам не знал, почему. Может, это и правда запах влиял.

Вуди пискнула лишь единожды — когда боль в руке стала ощутимее, но от слов… Именно от этого «сводит с ума» аж в жар бросило, что в миг согрело её. Или это были ледяные объятия? Пусть тело было холодным, но плащ… И его дыхание… Шепот…

— Не хочу, — прошептала она, вновь переставая давать себе отчет в том, что делала. Его запах её почему-то тоже сводил с ума. Вампирское обаяние? Вуди была готова согласиться даже на это, потому что сейчас тоже хотела вот так обнять его в ответ, уткнуться носом в грудь. Почему-то сейчас это было так приятно, чарующе. — Мне так тепло. Лучше оттолкни меня сам.

Но сейчас его было так жалко. Понимала, как плохо делает ему, отвечая на это объятие. Но не могла. Вот так бы еще пять минут постоять…. Почему-то в голове крутились фильмы, где вампиры, аристократично двигая одними лишь пальцами, уже сводили барышень с ума. Вуди почувствовала себя такой же, и тихонько усмехнулась.

— Ты… не можешь пить, не убивая? — тихо спросила она. Если бы мог… Выпил бы немного, может, успокоился бы. Теперь даже разум не бил тревогу — его будто что-то усыпило.

— Могу, но это тяжело, и сейчас рядом нет джинна, который сможет меня остановить, — ответил Луи. Конечно, он не сомневался, что Бартимеус появится, если Вуди будет в смертельной опасности, но хотел, чтобы она поняла, что слишком доверяла ему. Он сам себе не доверял.

Ее тепло… Как же давно Луи не чувствовал ничего подобного! Как же давно он не ощущал даже той толики силы, которая струилась в нем от нескольких глотков крови. Что же будет, когда он испьет больше? Стоило один раз попробовать, как он хотел снова. И Вуди была не против — бери да пей, но Луи поклялся, что никогда больше никому не причинит вреда. Сегодня он нарушил эту клятву, пусть и ради своего спасения, пусть его подтолкнули — это не оправдывало.

— Просто… тебе бы восполнить силы, чтобы спокойно убраться с этих земель и первое время отбиваться от джиннов, — обожгла его горячим шепотом Вуди. — Я сейчас не могу вернуться домой, я буду сильно волноваться о твоей дальнейшей жизни, если загадаю возвращение домой скоро. И потому, наверное, я до сих пор здесь. Ты тот, кого я первого встретился в этом мире, и за тебя мне почему-то особенно боязно.

Он среди всех этих джиннов был таким… слабеньким, таким уязвимым, так казалось Вуди. И это слабенькое создание было в центре земель джиннов, которые его хотят убить.

— Тот же Бартимеус может попытаться с тобой что-нибудь сделать, как только я окажусь в своём мире. Потому я так настаиваю. Не могу заставить себя вернуться, пока не убежусь, что ты будешь в безопасности. Ты не злой, Луи. По крайней мере, тот, кто день назад еще грозился меня убить.