Магия чувств (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 29
Что еще можно в приданое принести?
Да вот это самое. И простыню до сих пор вывешивают, якобы постирать, а на самом деле…
И все-то было хорошо, жить бы, да радоваться, ничего беды и не предвещало. А потом девушка просто пропадает.
Нет, не загуливала, не задерживалась, не вертела подолом, дочка пошла в маму, серьезная девушка, не то, что ее подруга, Симка. Та тоже давно не заходит, кстати… вот уж шалопутная девка! Но к ней ходили, расспрашивали, а все одно, ни следов, ни человека.
Раз – и нету. Как корова языком слизнула.
Что делать-то?
Ну, что делать с матерью, я знала. Успокаивать. Она тут не при чем. Разве что соседей опросить? И жениха…
Так мы и поступили.
Жених Рины мне понравился.
Симпатичный серьезный парень, чем-то похожий на Миха. Основательный такой, уютный, спокойный. И невесту свою любит, это ясно видно. Стоит ему только заговорить о Рине, аж светится весь…
Только толку с того?
Он ведь тоже ничего не знает. Нет, не ссорились.
Не ругались, ничего между ними не было, на сеновал не ходили, с другими бабами… там – тоже нет. Пару раз он посещал бордели, да, так он же мужчина! И вообще, там все несерьезно.
Могли об этом донести Рине?
Знала она. Знала. Сам и рассказал. Не одобрила, конечно, но объяснения приняла. Это ведь не к женщине, это как… как нужду справить. Опять же, можно девственность хранить до свадьбы, но это лучше для женщины. А для парня такое ни к чему.
Разобраться-то они разберутся, что друг с другом делать, но намучаются.
Объяснения я приняла.
Вот приняла ли их Рина?
Не знаю. Остается только выяснять.
С кем бы поделилась девушка? Да с лучшей подругой, чего тут думать! Где можно найти эту Симку?
В доме Симки, носившей звучное имя Сималия, нас ждал неприятный сюрприз.
Девушка тоже исчезла. Примерно через пять – шесть дней после своей подруги. Как раз успела расследователям рассказать, что ничего не знает.
Я задумалась. Попробовала расспросить мать Сималии, но толку не было никакого.
Дама работала продажной девкой, выпивала, и плевать ей глубоко было на свое потомство. Наплодила?
Кое-как выкормила?
Ну и чего тебе еще, ползи, зарабатывай тем же местом!
Влепить бы ей с размаху, чтобы башка в одну сторону полетела, а ноги в другую!
Кажется, Ирек думал о том же самом, потому что расспрашивал он женщину в основном о том, с кем еще дружила девушка.
Ни с кем?
Да кто ж ее знает…
Желтый город, народ из небогатых, не всем есть дело до соседей, выжить бы…
Мы переглянулись с Иреком. Подумали, что одно исчезновение – это плохо, а два еще хуже, и пошли разыскивать друзей и знакомых. Кто-то же должен знать хоть что-то о девчонках!
К вечеру мы вымотались, как собаки, устали и сильно разозлились.
Кто-то?
Что-то?
Да мы обнаружили штук десять таких пропаж!
Только вот убивало отношение родственников к пропажам девчонок. А иногда и соседи так высказывались, что уши вяли… люди же кругом, а на деле – как в пустыне. Никого ничего не волнует.
«Она, небось, из дома сбежала, давно хотела…»
«Говорила, что уедет отсюда, вот и уехала, наверное, мне-то какое дело?»
«Таперича к мужику ушла, чего тут гадать?»
«Небось, где продается по дешевке, девка была оторви и брось…»
«Энта гадючка мне всю душу вымотала, пусть ее хоть об забор расшибут – наплевать!»
И куча заявлений в этом духе.
Вечером мы сидели с Иреком и подводили итоги.
Мужчина ерошил волосы, я грызла печенье, купленное специально для меня, и думала, что все сложно. Прослеживалась четкая линия.
Пропадали девушки. Все старше четырнадцати, но моложе восемнадцати, все – девушки, все средней привлекательности, по утверждениям свидетелей, все из не слишком благополучных семей, там кто пьет, кто бьет, кто гуляет, кто еще чего, все сами хотели уехать… и что это означает?
Ирек пожал плечами в ответ на мой вопрос.
– Шайна, это могут быть работорговцы.
– Тиртанцы? – ощетинилась я.
– Вполне. Даже не обязательно они, но сама понимаешь, девственность – штука показательная.
– Понимаю. Такие дороже ценятся, но привлекательность-то тоже нужна?
– Хм-м…
– Мать рассказывала, что в Тиртане за девственную красотку платят много, но даже если красотка попользована, она все равно будет стоить дороже, чем девственница-дурнушка.
– А она…
– Бежала из Тиртана. Как раз, когда его величество там шороху навел, – пояснила я. – Давай не будем об этом, ладно?
– Обещаю, – кивнул Ирек. – Но странно как-то.
– А чего странного? Все из Желтого города, ты заметил?
– Рина из Зеленого.
– Почти на границе с Желтым. И дружила она с этой… Симкой. Все из плохих семей…
– Работорговцы, скорее всего… чего тут думать?
– А я бы подумала, – честно созналась я. – Мы же о девушках знаем только со слов соседей, ты по парням не хочешь пройтись? По кабакам? Мы сегодня не зашли, а зря, наверное… Вам, мужчинам, о таком сплетничать легче, с тобой откровеннее будут.
Ирек кивнул. Тут он со мной был согласен, и спокойнее, и драки не случится.
– А что спрашивать-то?
– Ну… спал кто-то с девчонками – или нет?
– Ладно, поспрашиваю. Я могу на тебя в этом деле рассчитывать?
– Можешь. Нам бы вообще все заявления проглядеть, – задумалась я. – Вдруг…
Ирек хлопнул себя по лбу.
– Шайна, я идиот!
И умчался.
Сколько же людей пропадает в Алетаре!
Пропадают мужчины, эти делятся на две категории, те, кто потом всплывает, и те, к кому груз привязали.
Пропадают женщины, и тоже по разным причинам. И сбегают из дома, и уходят, и чего только не бывает.
Пропадают дети. Эти – из плохих семей, беспризорники, наверное, тоже, но про тех ничего не известно.
И как определить, кто тут наш клиент? Если бегать и опрашивать, тут никаких ног не хватит… распорядиться, чтобы сами приходили?
И снова толку маловато. Вот, Симкина мамаша, много она знает? Да ничего, ее дочь и не интересует, была – хорошо, ушла – еще лучше, расход меньше…
Это я и спросила у Ирека, вызвав ответную улыбку.
– Шайна, все будет в порядке. Обещаю, справимся. И ты поможешь…
Помогу я, помогу, мне не жалко. Но зачем так отчетливо думать, что талант не заменит опыта? И злорадствовать было не обязательно.
Хотя… так и лучше. Пусть вредничает, пусть считает себя умнее, спокойней относиться будет.
Его величество взял в руки свиток, сломал печать, развернул, вчитался, присвистнул.
– Рамон?
– Да?
– Ты посмотри, какая прелесть!
Рамон честно посмотрел, и тоже присвистнул. А что?
Свиток был о выдаче государственной преступницы Шайны Элизабет Истарской, ни больше, ни меньше. Она в Риолоне совершила кучу убийств с целью получения наследства, она сбежала в Раденор. Просим найти и выдать.
А не то… ай-яй-яй, грязью обольем, дружить не будем, слухи распустим…
Рамон в ответ на такое нахальство только фыркнул. Когда страна слабая, понятное дело, эти угрозы действуют. А когда она сильная, на все эти «ноты» и «еноты» можно поплевывать с башни Храма и использовать пергамент по назначению.
В смысле – скоблить и записывать на нем что-то важное.
Шавка лает, караван идет. А если шавка будет надоедать, то получит копытом по зубам. Один раз, но решительно и бесповоротно. И не откачают.
Его величество повертел в пальцах пергамент и вздохнул.
– Знаешь, ты все равно позаботься о девочке. Мне она живой и здоровой нужна, и сейчас, и в перспективе.
– Куда ж я денусь? Интересно, как это она стала Истарской? – задумался Рамон.
– Полагаю, где-то она встретилась с настоящей Истарской и решила, что аристократам жить удобнее.
– И смогла себя не выдать? – Рамон в этом весьма сомневался. – Шани – девочка неплохая, но если на Ветане чуть ли не клеймо стояло, ее происхождение во всем выдавало, то Шани – обычная девочка. Крестьяночка, из глуши… я не спорю, она растет, развивается, и может получиться очень интересный сплав, но благородным происхождением там и не пахнет.