И вечный поиск… (Книга о вечной жажде открытий, о поисках и находках, о путешествиях в прошедше - Мезенцев Владимир Андреевич. Страница 10

— Есть остаться без обеда, — отвечает кадет Крузенштерн и садится, мрачно вздыхая. Опять размечтался…

Конечно, он хорошо понимает, что будущему моряку необходимо знать многое, нужно прилежно учиться. Но неугомонные мысли о будущих путешествиях вытесняют порой из головы все окружающее.

В 1788 году вспыхнула русско-шведская война. Крузенштерна досрочно произвели в мичманы и определили на военный корабль. А когда война закончилась, молодого лейтенанта, как одного из лучших офицеров, отправили в Англию набираться опыта у «владычицы морей».

Опыт накапливался в дальних плаваниях. За шесть лет будущий адмирал русского флота побывал у берегов Северной Америки, в Индийском океане, посетил Китай, Бермуды, Суринам. Он был доволен своей судьбой, но в голове зрела новая волнующая идея — обойти под парусами весь земной шар!

Возвратившись на родину, капитан-лейтенант Крузенштерн представил в морское министерство проект плавания вокруг света. Далеко не сразу, но проект был принят и утвержден. И. Ф. Крузенштерн был назначен начальником первой русской кругосветной экспедиции.

В августе 1803 года из Кронштадта вышли в дальние моря два небольших парусных корабля — «Надежда» и «Нева». Первый вел Крузенштерн, а капитаном второго был его товарищ по Морскому корпусу капитан-лейтенант Ю. Ф. Лисянский. Все матросы были добровольцами.

…Корабли пересекали Атлантический океан, направляясь к берегам Южной Америки. Моряки ежедневно вели научные наблюдения, следили за морскими течениями, проверяли карты. Близ экватора ночью всех разбудили крики вахтенных матросов: «Пожар!» Тревога оказалась ложной — «горело» море. Вся его поверхность вокруг судов была охвачена холодным пламенем. Невиданное прежде русскими моряками, это природное явление было тут же рассекречено учеными — участниками экспедиции. Взяв воду на исследование, они нашли «виновников»: светились в темноте тропической ночи мириады микроскопических морских существ.

У мыса. Горн небольшие парусники выдержали первый яростный натиск морской стихии. Несколько суток их швыряли огромные волны. Из низких темных туч, закрывших весь горизонт, валил снег и град. Так встретил русских мореплавателей Тихий океан.

А еще через несколько дней «Надежда» потеряла в тумане «Неву». Встретились они, как договорились заранее, на Вашингтоновых островах (сейчас острова Лайн), откуда вместе пошли к Сандвичевым (Гавайским) островам.

Здесь было решено: Крузенштерн идет на Камчатку, а Лисянский — к острову Каяк, у берегов Северной Америки, туда, где шестьдесят два года назад побывал Витус Беринг.

Тридцать пять дней плавания, и моряки с парусника «Надежда» увидели камчатские горы. Прошел уже почти год, как они вышли из Кронштадта, и вот снова российская земля. Это было первое судно, совершившее такой переход с берегов Невы на Дальний Восток.

Но морякам предстояло еще обратное плавание через два океана.

На пути в Японию «Надежда» попала в жесточайший тайфун. Ударов волн не выдержали иллюминаторы кают. Но матросы-добровольцы, впервые встретившие такую стихию, держались прекрасно…

В Кантоне к «Надежде» присоединилась и «Нева». Плавание Лисянского к берегам Аляски было удачным. Более года русские моряки вели здесь исследования: наносили на карты вновь открытые острова, мысы, заливы.

В Индийском океане корабли снова потеряли друг друга и возвращались домой поодиночке; первой после трехлетнего плавания пришла в Кронштадт «Нева», через несколько дней — «Надежда». Все участники первой русской кругосветки, кроме одного матроса с «Невы», вернулись живыми и здоровыми.

«Человек с луны»

Он прибыл на русском военном корабле «Витязь» в глухой, неисследованный район Новой Гвинеи. Матросы помогли построить хижину, и «Витязь» ушел, продолжая кругосветное путешествие. Миклухо-Маклай остался. Шел 1871 год.

В то время, когда он решил поселиться на Новой Гвинее, чтобы изучить жизнь самых отсталых народов на земле, Николаю Николаевичу не было и двадцати пяти лет, но он уже успел побывать на Канарских островах, в Африке, на берегах Красного моря. А теперь решил поселиться на несколько лет среди папуасов.

Ближайшая деревня островитян находилась на расстоянии получаса ходьбы, в тропическом лесу. Как встретят его эти люди, живущие в каменном веке?

Ученый хорошо понимал, что многое решит первая встреча. Он пошел к папуасам безоружным. О том, что затем произошло, Н. Н. Миклухо-Маклай рассказал сам:

«Группа вооруженных копьями людей стояла, разговаривая оживленно, но вполголоса между собой. Другие, все вооруженные, стояли поодаль; ни женщин, ни детей не было — они, вероятно, попрятались.

Увидев меня, некоторые туземцы подняли копья, а другие приняли очень воинственную позу, как бы готовясь пустить копье…

Усталый, отчасти неприятно удивленный встречей, я продолжал медленно продвигаться. Ко мне подошли несколько туземцев. Вдруг пролетели, не знаю, нарочно или без умысла, одна за другой две стрелы, очень близко от меня… Как только пролетела первая стрела, много глаз обратилось в мою сторону, как бы изучая мою физиономию.

Небольшая толпа окружила меня; двое или трое говорили очень громко, враждебно поглядывая на меня. При этом, как бы в подкрепление своих слов, они размахивали копьями. Один из них вдруг размахнулся копьем и еле-еле не попал мне в глаз или нос. Я отошел шага на два в сторону.

В эту минуту я был доволен, что оставил револьвер дома, не будучи уверен, так же ли хладнокровно отнесся бы я ко второму опыту, если бы мой противник вздумал его повторить.

Не долго думая, я высмотрел место в тени, притащил туда новую циновку и с громадным удовольствием растянулся на ней. Я увидел, что туземцы стали полукругом, в некотором отдалении от меня, вероятно удивляясь и делая предположения о том, что будет дальше.

Я проспал два часа с лишком. Открыв глаза, я увидел несколько туземцев. Они были без оружия и смотрели на меня уже не так угрюмо. Затем я встал и направился по той же тропинке в обратный путь».

«Вряд ли можно в истории географических открытий, — пишет академик Л. С. Берг, — найти более оригинальную встречу с туземцами, чем вышеописанная. Поведение Миклухо-Маклая обезоружило папуасов».

Скоро между белым и туземцами установились дружеские отношения. Островитяне приносили путешественнику плоды хлебного дерева, бананы, кокосовые орехи, свинину. В ответ ученый дарил папуасам вещи, которых они никогда прежде не видели…

Уже давно позади тревоги первых дней. Островитяне оказались добрыми и смышлеными людьми. Увидев, что пришелец не только не делает им зла, а, наоборот, старается им во всем помогать, они перестали его бояться, всячески стремились выразить свою любовь.

В одном их невозможно было убедить — в том, что он не «человек с луны». Однажды вечером ученый зажег около своего жилья голубой бенгальский огонь, и папуасы решили, что Маклай принес с собой с неба свет луны.

Пришельца стали уважать еще больше — луне они поклонялись, своего гостя стали называть «каарам-тамо» — «человек с луны».

Островитяне впервые увидели у Миклухо-Маклая топор, спички, гвозди, познакомились с сапогами и бритвой… В их язык вошли русские названия этих вещей.

Велико было изумление английских и американских солдат, когда они в годы второй мировой войны, воюя на Новой Гвинее с японцами, обнаружили, что в лексиконе местных жителей много русских слов. Откуда?

«Мое влияние на туземцев, — писал Миклухо-Маклай, — оказалось настолько сильным, что мне удалось совершенно прекратить на время моего пребывания постоянные междоусобные войны. Одной из главных причин междоусобий было поверье, что смерть происходит от колдовства. В случае смерти туземца родственники и друзья его собираются и обсуждают, кто мог желать смерти покойного. Долго они перебирают всех недоброжелателей умершего. Наконец деревня, где живет недруг, открыта, виновник смерти или болезни найден. Составляется план похода, подыскиваются союзники — и война разгорелась».