Моя пятнадцатая сказка (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 46

Эх, до чего противно, когда все вокруг страдают!

Мне вдруг вспомнилось, как Синдзиро подкармливал меня пирожками-рыбками. И как у меня тогда теплело на душе. И я, порывшись в левом пакете, с трудом удерживая правый на согнутом локте, достала одну из булочек, что папа заказал мне купить для школы. И незнакомке протянула.

— Мне?! Это мне?.. — страшно удивилась она.

Но булочку приняла и все-таки улыбнулась. Все-таки приятно, когда в мире становится на одного веселого человека больше. Даже если ненадолго это случается.

Она сразу же ее открыла и, разломав пополам, одну половину протянула мне. Я не хотела брать. Я же ее честно угостить хотела! Но девочка серьезно предложила:

— Давай и булочку, и вообще все делить теперь вместе?

Неужели, в мире есть хотя бы одна девочка, которая дружить со мной захотела?!

Теперь уже счастливо улыбнулась и я — и приняла половину.

Она рассказала про себя. Оказывается, училась уже во втором классе средней школы нашего района. И у нее много братьев и сестер было. Вот везучая! Правда, сегодня так подло сложилось, что они все куда-то разошлись по делам. И даже Каппу забрали с собой. И теперь Аюму страшно скучала в одиночестве. Она призналась, что когда живешь в большой и шумной семье, то одиночество становится непривычным. Хотя редко случается. Хотя иногда жутко его хочется. И чтоб посидеть в тишине.

Я предложила ей иногда приходить ко мне в гости, когда папы нет дома — сидеть в нашей тишине вдвоем. И она обещала когда-нибудь прийти. И даже записала мой адрес. Мы даже к бабушке-цветочнице за бумагой и ручкой сходили. Правда, ее дома не оказалось, а ее совсем старая мать вообще не помнила, где у них бумага для записок лежит. Ручку она вообще не видела с прошлого месяца. Поэтому я потащила Аюму к Сатоси-сан. Молодой полицейский радостно приветствовал нас. Он сидел и опять отчеты заполнял, про всякие скучные события, подробно. И даже поделился с нами бумагой и ручкой.

Оказывается, он и Каппа уже были знакомы, хотя Аюму лично Сатоси-сан не знал. Что-то там случилось с ее младшим братом. Коленку вроде бы расшиб, а Сатоси-сан помогал обрабатывать рану. Но подробностей не рассказал, мол, его и младшего брата Аюму связывала какая-то страшная мужская тайна, которую они поклялись друг другу никому не разглашать.

Потом Аюму хлопнула себя по лбу — и вдруг пригласила в гости и меня. Но лучше через неделю-две, после папиной зарплаты. Тогда она сможет меня угостить чем-то вкусным к чаю.

— А иначе не могу, — вздохнула моя первая подруга, — Наши мелкие все быстро жрут.

Я сказала, что меня можно и не угощать. Мне просто приятно будет сходить к ней в гости, посидеть вдвоем. Ну, или вшестером. И можно даже в обнимку с Каппой. Если Каппа будет не против.

Но Аюму замахала руками и сказала, что гостей надо прилично принимать, с угощением. Тем более, это будет первый визит ее новой подруги. И, если честно, не так-то у нее и много было подруг. Хотя и на три больше, чем у меня.

Мы обнялись и расстались счастливые.

Я почему-то еще два раза прошла мимо магазинчика сладостей. И тамошняя шумная орава опять на меня косо смотрела. А Синдзиро на улицу даже не выходил. Я почему-то вдруг расстроилась.

И на соседней улице уныло плюхнулась на скамейку, в обнимку с пакетами.

Было воскресенье. И отчаянно хотелось сказки. Хотя сказку услышать возможности не было. Ладно, пусть папа отдыхает. И, все ж таки, у меня наконец-то появилась подруга, своя собственная! Первая! Все-таки, сегодня можно назвать праздником для меня.

Так подумав, я наконец-то обрадовалась.

Так, что даже не возмутилась, увидев Бимбо-сан, который недавно так злостно подшутил надо мной. А старик дружелюбно пристроился с краю скамейки — какое счастье, что я отгородилась от него пакетом, от этого вруна — и сочувственно спросил, не нашлась ли моя мама.

Но вместо мамы у меня нашлась подруга. Так что я не стала ругать его за мерзкую шутку, а только покачала головой.

— Грустно тебе, должно быть, — сказал он, поцокав языком, плечи обнял, свои, и предплечья потер, словно ему вдруг стало зябко.

— Зато я подругу сегодня нашла! — не смогла не поделиться я.

Все-таки, меня распирало от новых и таких волнительных эмоций. Подруга! Первая в жизни! Все-таки, это чудо, да?..

— Вот бы понять хотя бы, почему мама ушла?.. — когда я выразила радость, то из меня сама собой излилась и печаль.

Бимбо-сан долго молчал, задумчиво смотря вдаль. А потом вдруг предложил рассказать мне сказку. Вроде я еще маленькая и сказки должны быть мне интересны?

Так… и в это воскресенье я тоже смогу услышать сказку?! Хотя и не от папы. Но все равно прекрасно! Чудеса продолжаются, да?..

— Только… знаешь… — старик смущенно потер свою шею со спины, — Я сегодня не могу вспомнить особо веселой сказки. Вспоминаются только грустные.

Тьфу, еще и грустную?..

Вздохнув, уточнила:

— Совсем-совсем грустную?..

— Так… местами… — он смущенно кончик носа почесал, — Это не самая страшная сказка из всех случившихся, хотя и приятного в ней мало.

— Тогда зачем вы хотите рассказать ее мне?! — я сердито вскочила.

И мрачно посмотрела на него, временно забыв о вежливости.

— Там был один взрослый, который поступил странно. Не со зла. Чем-то, может, похож на твою маму. Может, она тоже не хотела мучить тебя, когда ушла?..

Грустно уточнила, подавшись к нему:

— А зачем тогда она ушла?

— Кто знает?.. — он потупился, — Но вдруг она не желала тебе зла?

— Но я много-много плакала после ее исчезновения!

— Так получилось. Иногда люди желают добра, а выходит зло. Вот как в той истории. Там…

Сердито плюхнулась обратно на скамейку, но уже рядом с ним, без мешков между нами.

— Нет уж, тогда давайте подробно. Краткий пересказ слушать скучно. Тем более, если вы мне все-все перескажете заранее.

— Ну, хорошо, — старик улыбнулся, поправил свое юката, то же самое, что и в прошлый раз, как и рейтузы, — Так и поступим. Я начну с самого начала. Только слушай, я совсем не знаю, чем она закончится. Что они там…

— Нет уж, давайте сначала! — взмолилась я, вцепившись в его рукав.

Глава 14 — Заколка с красной хризантемой

Густые облака заслонили небо почти целиком. Лишь далеко-далеко, у горизонта, отчаянно светлел кусочек неба. Ветер то налетал, то убегал, яростно трепал одежду военачальника, словно хотел сбить его с ног. Но тот, невысокий и коренастый, уверенно стоял на земле.

Повернувшись спиной к проходу между деревьев, он гладил пальцами резную деревянную заколку с красной хризантемой на конце. Хризантема была ярко-красная, как губы красавицы ранним утром, да только слой краски неровно лег. Видно, выветрились прежние навыки, не смог красителя смешать в нужном количестве. Да и не больно-то и изящно получилось: не рукой мастера сквозило от этой поделки, а только лишь рукой подмастерья.

То он хмурился, смотря на эту нелепость, то вспоминал ту бессонную ночь, которую провел с кусочком дерева и ножом, при тусклом свете светильника. То, как дрожали усталые исколотые ножом пальцы, вымеряя нужное количество ингредиентов для красящего порошка…

Беззвучно отворилась дверь. Легкой походкой вплыла она. Низко поклонилась. Опустилась на колени и придвинула к нему поднос с рисовыми колобками и водорослями.

— Что не спит воин? — спросила чуть слышно, как будто и почудилось вовсе, — Завтра ехать в поход на земли варваров.

— Сядь-ка туда, у двери. Отвори-ка, чтобы больше света текло, — приказал.

Она тотчас же поднялась, выполнила, хоть и не понимала, судя по лицу, откуда взяться свету еще до рассвета. И снова замерла на коленях, опустив голову. Он быстро-быстро и старательно мастерил порошок для красной хризантемы, вырезанной его же рукой. И когда забрезжил рассвет, он смог видеть профиль ее склонившегося лица: пусть и не ослепительного по красоте, зато милого в своей юности и кротости. И улыбнувшись, продолжил свое занятие. Он улыбнулся, а она ничего не заметила.