Моя пятнадцатая сказка (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 54

— Ты мне сначала скажи, где ты шлялся этой ночью?! — мрачно сощурился мой защитник, — Скажи, почему бедная девочка ночью шатается по улицам, тебя разыскивая? Почему плачется незнакомым людям, что мать ее исчезла, а отец пьянствует где-то вместо того, чтобы сидеть с ней дома?!

Плечи моего отца поникли.

Я, пользуясь его смущением, торопливо влезла между ними, обоих взяла за руки.

— Папа, не ругайся. Синдзиро, ты тоже, пожалуйста, не ругайся. Вы оба хорошие. Просто так получилось.

— Он… — мой отец запнулся, — Он хороший?!

— Но он спас меня этой ночью, когда началась перестрелка.

— Он… — отец нахмурился, потом побелел еще больше, — Так вы где-то рядом были?!

— Мы сидели в кустах, откуда была видна твоя пьяная морда и развалившаяся тушка, — проворчал мой друг.

— Пап, ты только не сердись! Все обошлось же!

Но мужчина почему-то разрыдался и крепко-крепко прижал меня к себе.

— Ты была там! Глупая!

— Она тебя пошла искать, — проворчал Синдзиро, — Ты придурок еще тот.

Слушай, я понимаю, что ты мог с женой поссориться. Но за дочерью бы хоть проследил, а?! Мужик ты или не мужик? Почему твой звереныш шляется по ночам по улице и жмется по кустам, пока бандиты убивают друг друга?!

— Я идиот, я полный идиот, — покорно согласился мой родитель, плача надо мною и крепко-крепко меня обнимая.

— Или у тебя зверенышей так много, что одним больше, одним меньше — невелика потеря?! — продолжал свирепствовать Синдзиро.

— Но я не звереныш! — влезла я обиженно.

— А ты заткнись! — рявкнул мой спаситель на меня, — Мелюзга пусть молчит, пока самцы разговаривают.

Отец дрожащей рукой сжал запястье моего защитника. Тот бросил мрачный взгляд на его пальцы, но руку вырывать свою не спешил.

— Я больше не буду пить, Синдзиро! Клянусь! — сказал мой папа необычайно твердо, — Сразу после работы буду спешить домой к дочери. Одну ее на улицу не выпущу.

— Но папа! — возмутилась я.

— Молчи, сопля! — мужчина отодвинул меня в сторону, — А ты запомни эту ночь, Кин! Выводок свой нужно охранять.

— Я запомню, — уныло кивнул тот, — На всю жизнь запомню.

— Я посмотрю, как ты это делаешь.

— Но… — чуть поколебавшись, отец мой все же уточнил, напряженно вглядываясь в глаза Синзиро, снизу вверх — тот был его на полголовы выше, — Но тебе-то какое дело?

— Мне… кхм… — мой защитник, спокойно стоявший под дулом пистолета маленькой убийцы и хладнокровно ввязавшийся в драку с двумя взрослыми якудзами, почему-то вдруг сам смутился, — Ну, как бы… решил сделать доброе дело, что ли? Для разнообразия? Хотя… — вдруг в мое лицо вгляделся, — Она похожа на моего лисенка. Которого я по молодости и дурости потерял.

Проворчала, надув губу:

— Хватит звать меня лисенком! Я человеческий ребенок!

— А, ну да… — сказал он как-то отсутствующе.

— Пойдем домой, — отец притянул меня к себе обратно.

— Тебе бы на работу идти, судя по времени, — ухмыльнулся Синдзиро.

— А, да… — отец нахмурился, — Но сначала я ее отведу домой. А потом в школу.

— А потом тебя уволят за опоздание, — ядовито ухмыльнулся молодой мужчина.

Они точно не ладили. Давно и сильно.

Но Синдзиро вдруг покровительственно похлопал моего родителя по плечу и предложил:

— Иди, ищи свою сумку. Ты ее, кажется, где-то посеял. А я отведу Сеоко домой, рану ей обработаю. Потом в школу.

— Но зачем тебе?.. — отец недоуменно уставился на него.

— Ну, раз уж начал делать доброе дело, надо его с толком закончить, — проворчал мой спаситель.

— Но… — отец сильно не хотел отпускать нас и дальше вдвоем. Или пускать к нам домой.

— Если уж я старался защитить ей жизнь, мне вроде теперь уж убивать ее ни к чему? — проворчал Синдзиро, мрачно сощурившись.

А он бы… мог?.. Он тоже мог меня убить?! Как и Кику?!

Мой заступник огляделся — улица была пустынна, шумели и бурно обсуждали ночной шум где-то на соседней улице — и едва слышно сказал:

— Мне еще нужно с ней легенду для полиции обсудить.

— А, да… полиция… — отец вдруг испуганно ударил себя по губам, — Точно! Нас же наш участковый еще разыскивает! То есть, Сеоко! Он…

— Мы и к нему зайдем, раз так, — пообещал мой друг, — А ты на работу поторопись. Если тебя уволят, я вас кормить не собираюсь. Будете с голода помирать вдвоем. Я, все-таки, не мечтаю о пропуске в рай.

Отец долго колебался, но все же отпустил нас двоих. И упросил Синдзиро меня «в магазинчике сегодня придержать», мол, раз защитил от бандитов, может, второй раз тоже сумеет защитить. И чтоб мы вдвоем соврали что-то Сатоси-сан. Отец, когда найдет сумку и мобильник, нам с работы по мобильнику в смс пришлет, что сам полиции рассказал. На том мужчины и порешили. И Синдзиро увел меня ему в магазинчике помогать. Мол, временно нанял уборщицей. Но, мол, щадить меня не будет. Если захочу подработать — буду трудиться в поте лица. Отец внимательно посмотрел на него, но промолчал. Немного вроде ему поверил.

Но… отец знал, что Синдзиро живет в нашем районе и держит магазин сладостей. Значит, наблюдал за ним? Хотя и не подходил поговорить. Они… враги?..

— Пойдем, — потянул меня за целую руку продавец сладостей, — Нам еще Сатоси надо найти, который бегает и тебя ищет. А мне — стрясти с него оплату химчистки.

— Так он забыл?! — возмутилась я.

— Представь, этот гад поклялся — и забыл, — проворчал мой друг.

Отец растерянно прищурился.

— Так вы… давно общаетесь?..

— Мы это… — покосилась на Синдзиро. Пусть он отмазку какую-нибудь придумает. Он, кажется, это умеет.

— Немного общались прежде, — улыбнулся молодой мужчина, словно ни в чем ни бывало, — Сатоси-сан даже мороженным угощал нас двоих.

Кажется, известие, что Сатоси-сан общается с Синдзиро и даже нас обоих мороженным угощает, отца немного успокоило — он явно доверял нашему полицейскому.

А продавец сладостей сердито добавил, но как будто бы внимание отца моего отвлекая:

— Вообще, что ты за мужик? Я твою дочку уже пару недель как заметил: единственный ребенок, у которого никогда нету денег, чтобы купить себе сладостей. Все время ходит мимо и мимо моего магазина.

Папа как-то странно улыбнулся вдруг. А мой спаситель от этой улыбки как-то помрачнел. Что-то этих двоих уже связывало, неприятное. Но, кажется, они решили не впутывать в это меня. Потому что ребенок. Звереныш. Тьфу, человек я!!! А будь я зверем, так и не было бы у меня человеческого облика! И не жила бы спокойно среди людей!

Но мой отец все-таки меня доверил своему давнему знакомому, которого заметно не любил. И побежал искать свою сумку, наверное, забытую возле того гадкого бара на траве. И на работу потом. А я вроде нашла подработку. В магазинчике сладостей, почти по-соседству. Но, разумеется, мне надо будет стараться. Я почему-то уверена, что Синдзиро лодырям платить не будет. Если ж девочка-якудза его испугалась на миг… Лодырям пугаться полагалось сильнее.

Школу я в тот день прогуляла.

Поклонницам Синдзиро, разумеется, не понравилось, что у него теперь будет новая сотрудница, не из их клана. Одна даже толкнула меня локтем, в больное плечо. Якобы, случайно зацепила. Но хозяин магазина заметил. Подошел и при всех, ледяным тоном сказал:

— Больше в мой магазин не приходите. Я никогда не буду вас обслуживать за хамское поведение с моим сотрудником.

Ревнивица убежала вся в слезах. И на меня стали коситься покупательницы еще более холодно. Но, впрочем, еще и обходить стали за шаг или два, теснясь друг с другом. Лишиться сладких речей красивого продавца им не хотелось. Возможно, у некоторых он был единственным источником комплиментов, всегда дружелюбный такой и сладкоречивый. А женщинам без комплиментов как без сладостей — жизнь становится адом. Словом, после его заступничества я могла надеяться, что меня трогать не будут. Ну, хотя бы поблизости с магазином.

К счастью, больше никаких особых событий в ту неделю не было.

А, нет.